И это было правдой. Практика использования номеров вместо имен для технического персонала, обсуживающего Станцию, было введено еще на заре их пребывания в созвездии Кита. В этом был свой разумный смысл – сначала потому, что так легче запомнить, какой номер отвечал за какой сектор и спектр работ, когда сами сотрудники менялись сменами или обязанностями. Затем в связи с высокой текучкой кадров, когда происходили первые попытки заселения на еще не готовую для этого планету. Что-то в стиле: «Король умер – да здравствует король!». Ну и, в конце концов, когда кто-то из умников Ковчега вывел формулу, согласно которой порядковый номер вместо имени позволял снять часть персональной ответственности с каждого сотрудника, что уменьшило уровень психологичной напряженности среди специалистов, чьи ожидания были, мягко говоря, обмануты затянувшимся освоением планеты, и подогнать весь техперсонал под новый принцип мышления. «Вы – всего лишь винтики общего механизма, - говорили они. – Безликий, заменяемый, но все равно полезный винтик, слаженная работа которого держит весь механизм в идеальном состоянии».

Шестьсот семнадцатый понимал это по-своему: «Работай так, будто от тебя зависят жизни других. Воспринимай себя так, словно ты всего лишь рабочий инструмент, не заслуживающий личного имени».

Как ни странно, после первых протестов недовольных таким решением последовало внезапное принятие и усвоения новой нормы. Люди с аналитическим и техническим складом ума стоически минимизировали минусы системы, зато отлично приспособились к ее плюсам. Ведь и вправду, куда проще, чем сказать «Меня зовут так-то и так-то, я специализируюсь на вот таких вот задачах, и работаю в таком-то секторе», назвать лишь номер, в котором все эти данные уже обозначены. Имя Шестьсот семнадцатого, к примеру, переводилось как «Вольнонаемный техник (код 6, буква сектора предписания отсутствует) широкого профиля (код 1) с собственным роботом (код 7)». Три цифры – глубокое значение.

И вдруг Бэй.

- А я впервые вижу Системщика, которого засылают в Игру, - не остался в долгу гость. – Не пойми меня неправильно, ваша братия в принципе играет, не без того. Но чтоб это имело вид задания…

Он цыкнул языком, выражая собственное критическое отношение к происходящему.

Шестьсот семнадцатый нахмурился. Тот факт, что он являлся Системщиком – не то, что может быть предано разглашению. Не зря он скрывался под личиной вольнонаемного техника, чтобы быть вхожим в места, куда представителя власти и на порог бы не пустили. И тем более – не раскрыли даже толики той информации, которую удавалось собирать «обычному работяге». Но сейчас они находились в его доме, весьма защищенном, в том числе и от прослушки, поэтому вреда это языкотрепание не нанесло.

Видимо, заметив его реакцию, техник примирительно поднял вверх руку, обратив ее ладонью к хозяину блока.

- Не боись, я с понятием, трепаться не собираюсь.

С собой Бэй притащил два чемоданчика. Видимо, подражая непревзойденному лаконичному стилю начальства, он не стал делать какие-то вступления, а сразу перешел к делу.

В первом чемоданчике оказалась карта игрового аккаунта, которая тут же отправилась в шлюз приема карт. Бэй подключил к системе свой микронот и начал быстро тарабанить пальцами по плоскости виртуальной клавиатуры.

- Первое, - совершенно не сбавляя темпа работы конечностей, заговорил он. – Твоя карта доступа – чуть выше бомж-версии, но чуть ниже среднего стандарта. Наверное, хотят удостовериться, что ты не играться станешь, а работу работать. В принципе, если не захочешь круто развернуться в вирте, тебе этого вполне должно хватить.

Бэй коротко покосился на Шестьсот семнадцатого, очевидно, проверяя, понимает ли его слушатель. Тот бодро сделал вид, что не дурак.

- Второе. К твоему аккаунту прикреплен Глаз. Вирт-камера ограничений не имеет, тут они не поскупились. В целях формального соблюдения протокола 365-в Новейшего Билля о правах человека и параграфа 5-78 Трудового Права, у него есть функция включения и отключения. Но злоупотреблять не рекомендую, без Глаза ты им нахрен не сдался.

Он поднял вверх костлявую руку и выразительно щелкнул пальцами.

- И активация, и выключение производится таким образом. Если щелкать не умеешь – можешь в любой момент заменить жест в настройках по умолчанию. Третье, чемодан, что побольше, твой. Там жратва на неделю и питательная смесь в рассол. Смесь, кстати, подай, сейчас камеру заправлю. Ты смотри и учись, дальше будешь сам все делать, авось не маленький.

Шестьсот семнадцатый большими пальцами обеих рук отстегнул примитивные застежки чемодана и бережно достал наружу четыре небольших прозрачных банки с субстратом питательных веществ. Выглядела жидкость как плавленый суррогатный клей, внутрь которого какой-то маньяк щедро влил порцию жидких блесток и чего-то неприятно желтоватого. Под склянками обнаружились скромные залежи консервов и белковых брикетов. Но с ними он разберется потом, сейчас смесь. Парень по одной передал банки технику. Тот, на секунду отложив в сторону микронот, наклонился вниз, к резервуарам, и кривым тонким пальцем поддел пластиковую крышку панели, из которой вывалились полупрозрачные трубочки, заканчивающиеся толстыми иглами. Бэй, не особо церемонясь, воткнул их прямо в крышки склянок. В капсуле что-то невыразительно щелкнуло, затем булькнуло и, наконец, зажужжало. Пока содержимое питательного раствора перетекало в капсулу, техник вновь вернулся к прерванному занятию.

- Четвертое, как вести себя в игре. НПС на стартовых локациях все на пальцах пояснят, как особенно почетному инвалиду умственного труда. Если возникнут действительно серьезные вопросы или проблемы – свои контакты в твою систему я забил. Ну и последнее, если где-то нахватаешься дополнений или вздумаешь расширить возможности своей игровой карты посредством штучек с Черного Рынка, мне придется расхлебывать последствия. Так что не создавай мне лишних проблем. Понял?

- Понял, - ровным тоном согласился Шестьсот семнадцатый. Пока вроде бы ничего сложного. Да и не впервой разбираться уже по ходу дела. Вряд ли какая-то там игра могла оказаться сложнее, чем сотни куда более опасных и проблемных ситуаций, с которыми ему доводилось сталкиваться за последние годы.

Техник внимательно вгляделся в его лицо, и Шестьсот семнадцатый впервые заметил, что его глаза какие-то почти противоестественно голубые. Насыщенный цвет, который редко встречается у тех, кто живет на Станции, в окружении железа, искусственного освещения и блеклых цветов.

- Что ты понял? – переспросил Бэй.

- Что можно пробить дополнения и расширить возможности своей игровой карты, - усмехнувшись, ответил Шестьсот семнадцатый. – Что на Черном Рынке я смогу найти кучу полезных для игры вещей. И если промахнусь с выбором – ты это разгребешь.

На несколько секунд лицо техника выражало лишь обиженное недоумение. Но затем его губы растянулись в широкую улыбку и он расхохотался.

- Гад. Но сообразительный.

Отсмеявшись, Бэй снова уткнулся в дисплей микронота.

- Ладно, иди в душ. Чем ты чище, тем выше синхронизация с костюмом. И рекомендую тебе обтереться насухо. Надевать эту шкурку и без того не особенно приятное удовольствие.

Откровенно говоря, Шестьсот семнадцатому не очень хотелось оставлять гостя без присмотра. Но с другой стороны, что он может сделать? Испортить капсулу? Загнать вирус в систему? А смысл? Портить дорогое оборудование только для того, чтобы избавиться от Системщика среднего уровня – сомнительное в своей разумности решение. Разве что добавить жучков поверх «Глаза», но большинство из них – слава Черному Рынку – можно чуть позже обнаружить и взять под собственный контроль. Ну а воровать здесь и вовсе нечего. Тем более, что робопес хоть и симулирует офф-режим, но все же активен и в любую секунду сможет вмешаться в ситуацию, которая покажется ему критической.

Шестьсот семнадцатый скользнул в узкую душевую кабину.