— Могу я задать еще вопрос? — неуверенно спросила я, понижая голос.

— Чего еще, пробка?

А он-то откуда знает!? Я нервно прокашлялась. Торвальд точно не мог рассказать.

— Почему его драконье обличие такое…потрепанное.

— Культурное слово подобрала. Да гниет он потому что. В тюряге запрещают оборачиваться в истинную форму, и она, не получая возможности реализоваться, попросту начинает деградировать. Если не доперло, то представь, что ты писала в детстве левой рукой. А тебя переучили на правую, которой ты писала десять лет. И вот ты берешь перо в левую руку, садишься и…пишешь какую-то неровную корявую ахинею. Разучилась. Не можешь больше пользоваться. И сможешь вернуть себе этот навык вновь только после практики. Понятно, епт?

Даже не думала, что он может так складно говорить. Получается, если Торвальд будет чаще летать со мной, то он не только привыкнет ко мне, но и вернет свой первоначальный облик? Тогда мы должны заниматься еще усерднее!

— Скажите, почему Арон тогда синхронен со своим драконом?

— Со светлыми драконами просто потому что. А черные — настоящие засранцы, которые и прогибаться-то ни под кого не хотят. Хватит вопросов, ты мне надоела уже. Бери седло и лети.

Что ж, и на этом спасибо. Так и поступлю.

— Вот она…

— Это она? А внешне не скажешь…

— Ну, в тихом омуте, как говорится.

— Поверить не могу, в нашей Академии и такой студент. Куда смотрит ректор?

— Купила, значит.

— Надеюсь, отчислится…

Наверное, я должна была чувствовать себя звездой, однако, моей персоной не восхищались вовсе. Куда бы я ни шла, позади меня, словно шлейф, несся словарный запас всевозможного негатива. Удивительно, все эти люди даже не знают меня, но судят так, будто мы знакомы долгое время. Что ж, это еще раз подтверждает тот факт, что черных драконов слишком сильно ненавидят, как и тех, кто с ними связался. Во всех легендах черные драконы вставали на сторону зла, убивали любимцев публики, а в реалиях мира являлись преступниками коварными и жестокими. Не могу назвать Торвальда таким. Во всяком случае пока. Повода проявить подобные качества ещё не было.

Обо мне слухи всего за неделю изменились настолько, что даже комендантша из жалости перестала на меня кричать. Говорили, что я — само воплощение зла, ненавижу всех и пришла сюда мстить за кого-то. Что я собираюсь взять кого-то в заложники, чтобы требовать денег, что я в сговоре со всеми черными драконами, что я дергаю тайно за ниточки в Академии, устраиваю драки и подкупаю нужных мне людей. Одним словом, я стала тем самым негативным героем в книгах, чьей смерти и кары читатели так долго ждут. Ну, думаю, на следующей неделе слухи исказятся еще больше, и окажется, что я душу младенцев, купаюсь в крови, унижаю девушек и насилую их шваброй в кладовке, а мое хобби — коллекционировать вырванные ногти.

Вот так жизнь у меня. Думала, что приду в Академию, и тут будут ароматы ванили, сладкой ваты клубы, а на деле, простите, какая-то клоака лягушачья. Я, конечно, девочкой слабой и подверженной общественному мнению не была, но все эти слова и слухи мимо меня не проходили. Это даже не обида. Это что-то больше, то, что может почувствовать только невиновный человек, попав под обвинения.

Зато Торвальд приятно удивил. Узнав о том, какие слухи обо мне ходят, он намеренно стал больше выходить со мной на улицу и сопровождать там, где ему было позволено: в столовых, библиотеках, дендрарии и других подобных местах. Мою репутацию это не изменило, лишь усугубило, но мне, признаться честно, было гораздо спокойнее в его присутствии, да и каждый раз, когда мы появлялись в людных местах, все тут же замолкали. Открыть рот не решался никто. Конечно, мы же теперь нечто вроде местной мафии, крышуем зону, так сказать.

Недельная тренировка начала давать первые плоды. Во всяком случае, иначе объяснить способность Альда понимать желанное мною направление я не могла. Я же теперь могла чувствовать физическое и магическое состояние своего напарника. Довольно неплохо для начала, учитывая, что я сама неделю назад думала о Торвальде, как о враге народа. Что ж, теперь я сама враг народа, мы в одной лодке.

Зайдя в кабинет, я села на место рядом с Венделой, улыбаясь бравой тройке, что плевала на все слухи с высокой колокольни. Если они отвернутся от меня, мне действительно будет очень тяжело. Я так дружбой в жизни не дорожила.

— У меня полный облом, — Линна повернулась и положила голову на мою парту, — Хальвар идет с кем? Правильно. С крысой. Я разочарована, — нимфа подставила кулачок под голову. — Даже Вендела уже нашла себе пару!

Я заинтересованно посмотрела на ангелочка, та покраснела.

— Это просто давний друг…

— Ну, да-да, как же. Эспен тоже оборотниху какую-то пригласил!

— А тебе-то что? Не следи за мной! — залился румянцем наш дурачок-мафиозник, прижав к голове уши.

— Ой, ой, ой, делать мне больше нечего, как следить за тобой. Ты сам на весь коридор её на бал звал. За голосовыми связками следить надо и яйца сырые не жрать.

Я мягко улыбнулась. Значит, попросить Эспена уже не получится. Ну, и ладно. Выкручусь как-нибудь. Почувствовав на себе взгляд Линны, я вновь подняла голову. Уж она-то точно знает, что сейчас я в довольно шатком положении. Уверена, меня и на балу видеть не хотят, но я, как истинная ведьма, должна туда прийти и сделать что-то не хорошенькое.

— Фиолетоволосая пойдет с нашим старостой, как я слышала. Твой жених еще свободен, — хитро улыбнулась она, и я щелкнула пальцами по её носу.

— Не дури. Святоша не пойдет в пляс с дьяволом.

— А ты себе статус подняла, погляжу.

— Да, я решила не мелочиться. Отношения холодные, зато какие искренние!

Линна и Эспен тихо рассмеялись.

— А я ведь даже платье ещё не купила.

— О, только из ада, а уже за покупками? — хитро ответил мне оборотень, щуря глаза.

— А ты, псина вонючая, расшутился я смотрю, да? — нимфа ударила Эспена по плечу.

— Да что ты злишься-то? — ответил он ошарашено. — Это все из-за того, что бал скоро, а у тебя ни колгот, ни мужика?

Получил парнишка знатно. Линна перестала поливать его грязью лишь тогда, когда в аудиторию вошел профессор. Кое-кто совсем не учится на своих ошибках.

После занятия все пулей выскочили из помещения. Нимфа и оборотень уже успели словить отработки и пошли с ними разбираться, Вендела спешила на кружок, поэтому назад я вновь шла одна. На завтра надо было много учить, поэтому, надеюсь, Торвальд ещё не успел сделать из моей комнаты туманную долину, и я смогу почитать в тишине и в чистом воздухе. Слова мастера о том, что надо знать напарника лучше, он воспринял слишком буквально. Этот клубок перегара шествовал за мной, как хвост, тихо гремел бутылками, когда я писала задания, и вламывался без стука, чтобы сказать о повышении давления на улице. Скребся у шкафа и пугал меня крысами, напевал песенки из тюрьмы и чихал так, что моя мебель жалобно издавала предсмертные скрипы. При всем при этом он умудрялся вести себя так, будто до всей этой учебной канители ему нет дела: расслабленно, отстраненно и лениво.

Выйдя из учебного корпуса к полю, я поняла, что кто-то идет позади, но решила не проецировать кажущиеся совпадения на себя. Наверняка, очередному студенту тоже нужно пройти таким путем.

— Эй, Фрида.

Надо же, все-таки работает барахлящая интуиция. Голос незнакомый. Кто-то решил «вывести меня на чистую воду» или это очередной мафиозник-собрат? Натянув на лицо самое что ни на есть равнодушное выражение, я медленно повернулась. Мне улыбались. Подвох? Несомненно. Значит, нужна моя помощь, вот только в чем? Этого парня я не знала. Даже его расу было трудно определить: вроде и нимф, но уши несколько заострены, а телосложение спортивное, даже массивное. Волосы по бокам коротко отстрижены, посреди растрепанный золотистый лес. Походка вальяжная, словно ему обязан весь мир, но форма идеально выглажена, галстук завязан, даже платочек в кармане на груди. Глаза у него зеленоватого цвета, когда смотрит и не моргает вовсе, ухмылка самодовольная, он точно не из паинек. Судя по цвету, он с купеческого факультета. Не хочется оценивать по обложке, но что-то не нравится он мне.