- Ну ладно, сорокаголовая дубина, - сказал наконец Кичкенэ, - вола своего ты получишь. Но лучше тебе полакомиться Сарыбеевой скотиной. А у него среди собственных быков есть два особенно жирных - один желтый, другой черный. Какого тебе привести?

- Приведи желтого, - ответил Аждага, - я давно точу на него зубы. Но смотри, смех смехом, а чтобы к вечеру бычок был здесь. А не то я проглочу и твоего никудышного ишака и тебя самого!

Кичкенэ напоил осла и вернулся домой. Вся деревня высыпала встречать ловкого паренька, когда увидела его целым и невредимым.

Когда стемнело, Кичкенэ направился к Сары-бею. Этот Сары-беи был самый богатый из богачей, и от жадности его не было житья всей деревне. Подойдя к его дому, Кичкенэ пролез под воротами во двор и через замочную скважину проник в хлев. Там он забрался в ухо желтого быка и закричал громким голосом:

- Сары-беи, Сары-беи! Черного или желтого?

- Кто там кричит? - спросил Сары-беи.

- Сары-беи, Сары-беи! Черного или желтого?

- Ну-ка, ступайте, посмотрите на крикуна, - приказал богач своим сыновьям.

Те тотчас же отправились в хлев, но никого там не обнаружили.

А Кичкенэ-оглан опять закричал из воловьего уха:

- Сары-беи, Сары-беи! Черного или желтого?

- Вы слепы и глухи, как колоды, - рассвирепел на сыновей богач. - Сейчас же приведите того, кто там орет.

Снова пошли сыновья Сары-бея в хлев и снова завернулись ни с чем. А из хлева продолжали нестись крики маленького пеклевана.

- Придется, видно, самому идти, - закричал богач и кинулся в хлев.

- Сары-беи, Сары-беи! Черного или желтого быка взять?

- Бери желтого и убирайся к шайтану! - закричал в ярости и страхе бей, подумав, что над ним подшучивает джинн. - Ля иллях иль Алла, спаси, пророк, от наваждения!

Получив разрешение хозяина, Кичкенэ отвязал быка и, не переставая щекотать в его ухе, погнал к Аждаге.

- Получай своего желтого любимца, - сказал он чудовищу. -Только ставлю тебе одно условие: эчек со всем содержимым оставь мне.

- Теперь бери эту кишку, два ведра и дудку и двигайся, куда я тебе укажу, - приказал Кичкенэ чудовищу, влезши к нему в ухо. - Да передвигайся быстрее, нас ждет веселое дело. За работу получишь черного быка!

Почуяв, что можно еще поживиться, Аждага послушно исполнил приказание хитреца и через мгновение ока был уже вместе с ним во дворе Сары-бея. Там они пробрались на чердак беева дома, и Кичкенэ отдал такое распоряжение:

- Ты подожди меня здесь, а я спущусь в комнату. Потом ты передашь мне то, что мы притащили с собой, и будешь наблюдать за представлением.

Так и сделали. Маленький пехлеван, как горошина, скатился через трубу вниз и очутился у самой постели Сары-бея.

Богач спал крепким сном под своим пуховым одеялом. Спиной к его спине спала под тем же одеялом его толстая жена.

Кичкенэ- оглан кивнул Аждаге, и тот спустил ему эчек. Ловкий паренек приподнял одеяло и вывалил все вонючее содержимое кишки на постель, под спины спящих, как раз туда, где ему полагалось быть. После этого он вставил дудку в эчек самого крепко спавшего Сары-бея и снова накрыл его одеялом. А ведра, спущенные с чердака Аждагой, он наполнил водой и привязал к спинам спящих Сарыбеевых сыновей. Закончив дело, он спрятался за сундук и принялся пищать тонким-претонким голоском.

Первой проснулась жена Сары-бея. Протянув руку вниз, чтобы почесаться, она погрузила ее в нечистоты и воскликнула:

- Ах ты, старый паскудник, что же это ты наделал! Ты же загадил всю постель!

И, разбудив мужа, она укоризненно показала ему па огромную кучу.

- Да ты с ума сошла, что ли? - обиделся муж. - Сама напакостила, как корова, а на меня сваливаешь! Мне пятьдесят лет, и я, слава Аллаху, ни разу в жизни еще не загадил постель!

И, рассердившись окончательно, Сары-беи крепко изругал свою жену.

- Но, господин моих мыслей, - не унималась та, - посмотри, ведь это же под тобой куча!

- Как подо мной!? - рассвирепел окончательно бей. - Ты разве ослепла, дочь шайтана, что не отличишь моего зада от своего!

И началась драка. Оплеухи посыпались так, что брызги нечистот разлетались по всей комнате. Наконец, проснулся старший сын. Услышав крики и не. понимая, в чем дело, он бросился зажигать огонь. В это время ведро опрокинулось и облило его с головы до ног. Смертельно перепуганный, он закричал благим матом и разбудил второго брата. Тот вскочил ошарашенный и так кинулся к постели отца, что второе ведро перелетело через его голову, грохнулось на Сары-бея и окатило супружескую чету целым ливнем воды.

- Тьфу ты, проклятый шайтан! - завопил бей. - Он опять орудует в моем доме! Мало ему быка. Совсем хочет опутать меня!

И, вскочив с кровати, Сары-беи кинулся к очагу, чтобы раздуть огонь. Но только начал он дуть на угли, как дудка от напряжения заиграла и начала исполнять разные мелодии.

- Ля иллях иль Алла! - заорал бей, чуть не потеряв от ужаса рассудок. - Джемаат, джемаат, спасите!

И стуча зубами, мокрый, как курица, он начал отплясывать такой дикий танец, что от него пришло в ужас все семейство.

А в это время из-за сундука раздался тоненький, но пронзительный смех.

- Хи, хи, хи, - надрывался Кичкенэ.

- Ха,ха,ха,ха, - ревело басом с чердака, где сидел Аждага.

А дудка играла всякие напевы, которые походили на духовные стихи, и еще больше увеличивали суматоху.

На этот шум сбежались сначала соседи, а потом и вся деревня. Это было такое интересное представление, что все наблюдали, боясь проронить слово.

Стараясь спастись от позора, бей спрятался в уборной, но музыка дудки доносилась и оттуда. Ребятишки, сбежавшиеся на зрелище, услышав эту музыку, решили, что в доме Сары-бея свадьба, и во все горло стали кричать:

- Свадьба! Свадьба! У Сары-бея свадьба! Сюда, сюда, на свадьбу!

Тем временем Кичкенэ-оглан отворил хлев, вывел всю скотину богача во двор и погнал ее на общественное пастбище.

Аждага так надрывался от смеха, что лопнул и издох, а Сары-беи, вместе со всем своим семейством, в ту же ночь покинул деревню, чтобы скрыться от позора.

Так маленький пехлеван, сын бедного лудильщика, спас деревню сразу от двух врагов: от кровожадного чудовища Аждаги и от ненасытного богача Сары-бея.

Давным- давно, так что и сказать нельзя, было ли то в самом деле или не было, жили в одном царстве сорок плешивых и один косой. И обделила судьба этих плешивых разумом, но одарила зато косого хитростью и сноровкой.

И было в хозяйстве у каждого из друзей по одной корове. Ежедневно выгоняли они своих коров на пастбище и оставались там на целый день. Так продолжалось до тех пор, пока косой не сказал однажды своим товарищам.

- Вот что, дорогие друзья. Каждый день выгоняем мы сорок одну корову и сами отправляемся вслед за ними на пастбище. Не лучше ли будет, если каждый из нас по очереди будет пасти все стадо?

Обдумали хорошенько плешивцы совет косого и решили, что так и вправду будет лучше. И стали со следующего дня заниматься этим делом по одиночке. Так прошло еще сорок дней.

Когда наступил сорок первый день и очередь подошла к советчику, он заявил всем остальным:

- За то, что научил я вас уму-разуму, должны вы освободить меня от этой обязанности и выполнять ее вместо меня сами. Не даром же придумал я для вас такое облегчение.

Заподозрили тут плешивцы косого в лукавстве, обругали его и исключили его корову из общего стада. Ничего не оставалось тому делать, как взять свою скотину и уйти от товарищей. Выбрал он себе хороший чаир, построил на нем саклю и стал ходить за своей коровой самостоятельно.