От его песен всем станет радостно и хорошо, и люди будут танцевать так же красиво, как и он. Но для праздника нужна еда, а Припригги был к тому же и хорошим охотником.

Еще не заалело на востоке небо, еще летучие лисицы висели на мангровых деревьях, словно черные плоды, а Припригги неслышно подкрадывался к огромному дереву, на котором спали самые большие и самые сильные летучие лисицы. Великая сила и мощь таилась на этом дереве.

Припригги зацепил воммеру за конец копья и откинулся назад, чтобы метнуть копье. Он спустил копье, и оно полетело вверх. Страшный шум и свист раздался от взмахов множества крыльев. Мангровые деревья закачались и загудели, словно в бурю, но еще громче вопила и пищала разъяренная стая.

Летучие лисицы ринулись вниз с вершин мангровых деревьев. Словно испуганные духи, проносились они меж ветвей.

Опустились они к Припригги, сцапали его и потащили наверх. Лисицы пробились сквозь зеленую завесу листвы и взлетели в небо. Черными полосами прочертили зарю крылья лисиц, которые уносили Припригги.

Люди из племени Припригги услышали свист и хлопанье крыльев, выбежали из хижин и увидели, что летучие лисицы уносят Припригги.

Те племена, которые пришли на корробори, тоже проснулись и тоже увидели, как Припригги, словно звезда, пронесся по небу. Он летел так быстро, что за ним тянулась струйка дыма.

Когда свист крыльев стих и пропал дымный след, с неба, из-за самой дальней звезды, люди услышали голос Припригги.

Он пел им свою прощальную песню. Это была самая последняя песня Припригги, и он пел ее с неба, и все знали, что там, на небе, он уже больше петь не сможет. Этой песней он прощался с людьми.

А они слушали его, и в их воображении зарождался новый танец, и вдруг все стали притопывать ногами, взмахивать руками и покачивать головой. И они запели прощальную песню Припригги, как пел ее он сам.

Той ночью ее пели все. И плясали новый танец под последнюю песню Припригги. Из всех танцев это был самый прекрасный танец, и из всех песен последняя песня Припригги была самой торжественной.

Люди пели и плясали, глядя вверх, и вдруг они увидели, как через небо протянулся Млечный Путь.

А прежде его там не было.

Аист и ворон

В обработке А. Маршалла.

Перевод И. Архангельской

 

Сказки народов Африки, Австралии и Океании - i_009.jpg
те дни, когда аист и ворон были людьми, аист пригласил ворона к себе в гости.

— Я наловил сетью много рыбы, — сказал аист. — Приходи ко мне, поедим с тобой рыбы.

— Ладно, приду, — сказал ворон.

Ворон взял плетеную сумку и каменный топор и отправился к аисту. Погода стояла холодная. Ворон был голоден, он шел и думал о рыбе, которую поймал аист.

«Добрый малый этот аист, — сказал он сам себе. — Приятно, когда у тебя есть такой друг».

Шел ворон, шел и вдруг заметил, что в ствол одного дерева залетают пчелы.

— Э-э! Да это пчелиное гнездо! — вскричал ворон. — Поем-ка я сначала меда, а потом уж поем рыбы.

Он влез на дерево и прорубил каменным топором дыру в стволе в том месте, куда влетели пчелы. Потом сунул в дупло руку и вытащил один сот, который так и сочился медом. Он съел этот сот и вытащил другой, он ел и ел мед, пока не съел его весь. И не оставил ни капельки меда для аиста.

— У аиста вон сколько рыбы, — сказал ворон, обмывая руки в ручье. — А у меня рыбы нет!

Когда он подошел к стойбищу аиста, ворон увидел, что тот жарит на костре рыбу.

— Иди сюда, к костру, — позвал его аист. — Я приготовил тебе много рыбы.

Ворон сел у костра, взял большущую красно-рыбицу и стал ее есть.

— Вкусную я дал тебе рыбу, — сказал аист. — Вот съешь ее, а потом мы посидим, поговорим.

Ворон уплетал рыбу, а аист сидел и смотрел на него. И вдруг аист заметил в волосах у ворона кусочек сота и пчелу.

— Эге! — воскликнул он. — Да у тебя в волосах застряла пчела и ячейка сотов.

Ворон ничего ему не ответил. Он смаковал краснорыбицу.

Аист подумал-подумал и говорит:

— Перестань есть мою рыбу, а то ты испортишь мне всю рыбную ловлю. Заброшу я свою сеть в речку, и не попадет в нее ни одной рыбешки. Увидит рыба пчелу и ячейку сотов у тебя в волосах, испугается и уплывет.

Услышал ворон такую речь, встал и отошел от костра. Он сел на поваленное дерево и ничего не ответил аисту.

А тот сидел у костра и раздумывал о вороне.

— Ты чего туда ушел? — спросил он наконец.

— Чтобы не есть твоей рыбы, — сказал ворон. — Съем я твою рыбу, а она увидит пчелу у меня в волосах, и тогда ты не поймаешь своей сетью ни одной рыбины.

— Не надо так говорить, — сказал аист. — Это ведь твоя земля, ты волен делать что хочешь. Иди поешь еще рыбы.

— Нет, не пойду, — заупрямился ворон. — Не могу я есть твою рыбу, а то испорчу тебе всю рыбную ловлю. Забросишь сеть в речку, а рыба-то вся и уплывет. Ничего не поделаешь, аист, не могу я теперь есть твою рыбу.

Но аист надеялся уговорить ворона и все твердил:

— Иди поешь еще рыбы.

А ворон отвечал:

— Нет, не могу.

Наконец ворон разозлился. Он встал и сказал:

— Прощай, аист. Пойду-ка я домой, в те края, откуда пришел.

И ушел, даже не оглянулся на аиста.

Ворон жил на склоне горы, и называлась эта гора Аргулуп. Жил он в пещере, а внизу было большое озеро, где гнездилось множество лебедей.

В ту пору лебеди начали кладку яиц. Ворон взял корзину и пошел на озеро собирать яйца.

Яиц было так много, что он быстро набрал полную корзину. Он отнес яйца в пещеру и пошел собирать еще. Когда в пещере набралась большая груда яиц, ворон послал аисту приглашение: «Приходи ко мне есть лебединые яйца. У меня много лебединых яиц».

Передали аисту это приглашение, он подумал и говорит:

— Ладно, пойду. Хочется мне повидать ворона, поглядеть, как он живет.

И отправился в гости к ворону.

— Здравствуй, друг! — приветствовал его ворон. — Смотри, сколько я тебе яиц набрал.

Разжег ворон большой костер и испек яйца.

— Иди садись сюда, и я дам тебе яиц, — сказал он аисту. — Здесь тебе будет удобно.

Аист сел, взял яйцо и стал его есть.

А ворон не сводил с аиста глаз, покуда тот ел, и вдруг заметил у него в волосах несколько зеленых муравьев.

— Эге! — воскликнул ворон. — Да ты лакомился зелеными муравьями! Теперь ты испортишь лебединые яйца! Пропадут они все, ведь ты ел зеленых муравьев. Тому, кто ест лебединые яйца, нельзя есть зеленых муравьев, а кто ест зеленых муравьев, тому нельзя есть лебединые яйца. Первый раз в жизни вижу существо, которое ест лебединые яйца после зеленых муравьев. Вот что я тебе скажу, аист.

— Ах, так! — обиделся аист. — Тогда прощай!

— Прощай, — ответил ворон. — Не хочу я больше тебя видеть!

— И я тоже! Уж больше я не приглашу тебя в гости, — сказал аист и ушел.

Вот почему аиста и ворона теперь никогда не увидишь вместе.

Как появился утес Нимбува

В обработке А. Маршалла.

Перевод И. Архангельской

 

Сказки народов Африки, Австралии и Океании - i_016.jpg
начала Нимбува был радугой, но ему опостылела одинокая жизнь, и он спустился на землю и превратился в рыбу Баррамунду.

Когда он был радугой, он часто смотрел из своего небесного дома на одну женщину. Она ныряла за корнями водяных лилий в лагуне, а двое ее детей играли на берегу. Она была красивая и когда выходила из воды, то вся сверкала, как коричневая рыба.

Нимбува полюбил ее и, как только превратился в рыбу Баррамунду, поселился в лагуне, среди водяных лилий, чтобы быть поближе к этой женщине.

Однажды стояла женщина вместе со своими детьми на берегу лагуны и вдруг услышала разговор двух ястребов.

— Посмотри-ка, там рыба, — сказал один ястреб. — Да такая огромная, что, наверное, нам с тобой ее не поднять.

— Слышишь, что говорят ястребы? — спросила мать девочку. — Видно, в лагуне плавает хорошая рыба. — Она взяла длинную острогу и сказала мальчику: — Ты с сестрой стой тут, подальше от воды, — а сама подошла к берегу и стала высматривать рыбу.