— Давай. До встречи, — ответил брат и сбросил звонок.

Тихие шаги за спиной заставили напрячься. Как много услышала Полина?

— Герман, что нужно от тебя Наташе?..

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Полина

Нечаянно услышав разговор Германа с Андреем, я поняла, что все это время меня ограждали от любого негатива. Наташа не успокаивается. Что-то подобное я и предполагала, но узнав об этом расстроилась.

— Герман, не скрывай от меня правду. Я не беспомощная девочка, которую нужно вечно оберегать. Моя слепота не делает меня ребенком. Ты же понимаешь, что таким поведением создаешь между нами пропасть. Вот ответь, если бы я была зрячей, ты бы утаивал от меня правду? — слышала, как он подходит ко мне. Жаль, что не могу видеть в этот момент его выражение лица. Герман сел в кресло и усадил меня к себе на колени.

— Поля, я не рассказывал тебе о Наташе по одной простой причине — не хотел, чтобы ты расстраивалась. У тебя до сих пор бывают головные боли. Врач сказал, что может пройти пару лет, прежде чем ты полностью восстановишься. Наташа не стоит того, чтобы из-за нее усугублять свое самочувствие, — голос Германа звучит ровно. Мне хочется ему верить.

— Герман, я справлюсь. Мне намного неприятнее, когда скрывают правду. Не хочу, чтобы ты вел себя со мной так, будто я инвалид. Ведь тогда и я начну в это верить, — в моем голосе звучала обида и боль. — Ты должен принять меня такой, какая я есть или у нас ничего не получится.

Слова Вики до сих пор звучали в голове. Пусть меня жалеет кто угодно, только не любимый мужчина. Если Герман продолжит так делать, рано или поздно он перестанет видеть во мне женщину. Его слова любви станут пылью. Разлетятся во Вселенной. От нас ничего не останется.

— Полина, ты мастер себя накрутить. Я хотел оградить тебя от ненужных переживаний, только и всего, — его теплые губы коснулись виска, спустились по щеке к шее…

— Герман, ты мне еще не рассказал, чего хочет Наталья, — уклонилась от ласк. У нас был долгий период воздержания, поэтому сейчас каждое его прикосновение очень остро ощущалось. Мы буквально пару недель, как стали вновь близки. Я до сих пор удивляюсь, как он смог столько терпеть.

— Что она может хотеть? Денег Поля и желательно много. А я хочу тебя… — его губы коснулись шеи.

— Речь шла о каком-то скандале, публикациях в социальных сетях, — мой голос дрожал. Рука Германа накрыла грудь и сжала сосок.

— Ты не успокоишься, да? — в голосе Черногорова слышалось недовольство, но я уже знала, что победила.

— Наташа откуда-то узнала о твоей болезни, пытается на этом спекулировать, чтобы заработать, — зло проговорил мой мужчина.

— Каким образом она может заработать на моей болезни? — удивленно спросила.

— Она подогревает скандал вокруг нашего разрыва. Сейчас любой даже незначительный факт будет играть против нас. Можно было заплатить профессионалам, чтобы они публиковали правду, но люди верят в то, во что хотят верить. Им нравится жалеть тех, кто этого недостоин. Любая шумиха была бы ей на руку, поэтому от этой идеи мы отказались.

— От кого она могла узнать? — вопрос крутился в голове, как только Герман заговорил об этом.

— Мы особо этого и не скрывали. Твоя мама, сестра?.. — я отрицательно мотала головой. Не стала озвучивать свою версию, но была убеждена, что это дело рук Виктории.

— Герман, а что вы с Андреем собираетесь делать с Наташей? Из вашего разговора я поняла…

— Полина, я рассказал тебе правду, остальное оставь Андрею. Наташу давно пора было остановить, — холодно произнес Герман. Чувствовала, ему неприятна была эта тема, поэтому я перестала в ней копаться. На внутреннее беспокойство постаралась не обращать внимания. — Давай, лучше я сделаю тебе массаж? — голос Германа сел до низкой сексуальной хрипотцы. Разве можно отказаться от такого предложения?

— С одним условием, — решила немного подразнить.

— Каким?

— Массаж будет эротическим и первым его буду делать я…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Полина

Герман в постели всегда был лидером. Я подстраивалась под него и получала наслаждение от ласк, от секса. Привыкла быть ведомой, а ведь у меня были свои желания и фантазии, которые желала реализовать.

— Хочу быть роковой красоткой, которая своими ласками сведет тебя с ума, — произнесла дерзко и поняла, что мне это нравиться. Мы опустились на постель, по прежде, чем Герман подмял меня под себя, я умудрилась вывернуться. Оседлала Германа, он особо не сопротивлялся.

Как же много я потеряла вместе со зрением. Не имея возможности наблюдать за его реакцией. Наше воображение дает мощный сексуальный толчок, когда мы видим желание в глазах партнера. Сейчас этого не хватало. Единственным доказательством служила эрекция. Выгнув спину, я сделала волнообразное движение бедрами.

— Ты и есть роковая красотка, Поля. Я безумно тебя люблю, — хрипло произнес Герман, сопровождая слова громким стоном. Его руки обхватили мои бедра, пальцы впились в нежную кожу. Отбросив сомнения, я решила отдаться своим ощущениям.

— Руки за голову, — постаралась произнести как можно тверже. — Я жду, — напомнила, потому что Герман не выполнил мою просьбу, он жестко двигал мои бедра, чтобы я ерзала на его члене. Руки Черногорова нехотя сползли с моих бедер.

Он никогда не будет на вторых ролях. Герман лидер от природы и этого никто не оспорит, но сегодня ведущая позиция у меня. То, что он позволил мне быть главной — нереально круто.

Я принялась массировать его плечи, при этом плавно ездила на его бедрах. Не хватало контакта глаз, но я выбросила посторонние мысли из головы, чтобы не расстраиваться и не отвлекаться. Моя задача — свети любимого с ума.

— Ты издеваешься! — прохрипел Герман, не выдержав начала пытки. Его срывающийся от удовольствия голос окрылял, хотелось продолжать, довести его до точки кипения.

Проблема была в том, что трение на каменном члене и меня безумно возбуждало. Я готова была скинуть одежду и полностью оседлать Германа. А ведь у меня были совсем другие планы.

— Теперь перевернись на живот, — вновь я отдала приказ.

— Поля, — прорычал Герман. — Давай, ты в другой раз сделаешь массаж. Я не могу терпеть эту пытку, — внутри меня разрасталось чувство удовлетворенности. Чувствовала себя настоящей женщиной.

«Это только начало» — пообещала про себя Герману.

— Нет, сегодня. А потом ты мне сделаешь массаж.

— Сделаю… — прозвучало, как угроза. Мурашки побежали по коже, а внизу живота разлилось тепло. Я слезла с бедер Черногорова. Герман послушно, но при этом рыча, перевернулся на живот. Размяв твердые напряженные мышцы, я ненадолго позволила ему расслабиться, потом вместо рук решила использовать губы.

Коснулась шеи. Поднялась к уху, прикусила мочки, облизнула кончиком языка раковину. Руки скользили по бокам вниз. Оглаживая косые мышцы пресса, пытались протиснуться под резинку штанов.

— Ты моей смерти хочешь? Я уже зубами простынь изорвал, — резкий поворот и я оказываюсь под Германом.

— Я еще не закончила с массажем, — произнесла смеясь.

— Теперь я тебя помассирую, начну с губ! — он впился в мой рот, все возражения потонули в обжигающем удовольствии. Мысленно себе призналась, что мне нравился его доминирующая позиция.

Жар наших переплетенных тел… Страстное безумие.

Одежда с меня слетела так быстро, как только это было возможно. Я заметила, что ощущения после того, как у меня пропало зрение стали намного острее.

Герман отомстил. Его горячие поцелуи не пропустили ни один участок кожи. Я охрипла от криков. Моя грудь болела от страстных ласк, соски стали настолько чувственными, что касание наших тел вызывало жгучую волну возбуждения.