— Слушай, Валер! А раньше ты забирался сюда? — срывающимся голосом прокричал он.

Бывший сержант покачал головой.

— Как? — не поверил Генка. — У тебя же был ключ!

— Ключ был, а залезать не пробовал. — Валера пожал плечами. — Не знаю, почему-то не тянуло.

Гена удивленно посмотрел в лицо Валере. Оно тоже показалось ему каким-то иным. Жестковатые кудри — не то землистого, не то рыжеватого цвета, немигающие глаза, морщинки в уголках губ. О чем думал в эти минуты бывший десантник? О чем вспоминал и что видел? Может, то же, что и они, а может, снова свой Афганистан — солнечный и безжалостный, с ожившими друзьями и молодостью, которая там и осталась. Вся без остатка…

А пару часов спустя они поднимали на башню нечто похожее на мачту с широченными лопастями. Поднимали не целиком, а фрагментами, и только на крыше приступили к окончательной сборке. Работа оказалась далеко не простой: мешал ветер, мешало излишне яркое солнце. Кроме того, деталей было слишком много, и что-то постоянно норовило откатиться в сторону, а то и свалиться с крыши на землю. Именно за этим и взялся присматривать Генка, в то время как Валера занимался сборкой ветряка.

Варя к этому времени спустилась вниз. Очень уж жалко было смотреть на примчавшегося к водонапорке Юрашку. Маленькая фигурка выписывала у башни отчаянные круги, протестующее размахивала ручонками. Конечно, малыш обиделся, что его не взяли наверх. Генка отлично понимал мальца, потому и уговорил Варю вернуться.

— А может, все-таки взять его сюда?

— Переживет… — проворчал Валера. — Что-то он вялый в последнее время, а тут такой ветрище. В пять секунд продует.

Тут он был прав, а потому спорить с ним не стали. Как ни крути, а забрались сюда работать, не развлекаться…

— Слушай, а хватит такого диаметра? — Гена задумчиво оглядел крепежный винт. — Может, стоило побольше болты поискать?

— Ага, сейчас спустимся и начнем искать! — сварливо отозвался Валера. — Только сам тогда будешь дырки с резьбой фуганить! Я уже наломался с ручной дрелью…

— Ничего, — утешил его Гена, — скоро у нас электродрель заработает! И сварка своя появится.

— Ты в этом уверен, академик?

— Почему нет? Движок-то на полтора киловатта!

— А потери на генерацию учитываешь? Плюс коробка передач с трансформатором! Сам же мне расчеты под нос совал!

— Расчеты — ерунда. У нас с тобой кустарное производство, так что будем отталкиваться от реальных результатов.

— Да уж, потолкаться нам точно придется… — Валера вогнал в крепежную станину огромный дюбель, с ухмылкой покосился вниз. — Погляди, вся деревня над нами смеется. Во что ты меня только втравил!

— Пусть смеются… — Генка приподнял стальной штырь с алюминиевыми плоскостями, с любопытством взвесил на руках. Не сказать, что очень тяжело, но и легкой конструкцию он бы не назвал. Тот же винт был выше его на вершок и выглядел весьма внушительно. — Только я так думаю: как появится у нас свет, так и смеяться сразу перестанут. Еще и помогать примчатся.

— Это навряд ли.

— А вот увидишь…

Мачту — странноватую пародию на Эйфелеву башню — они сумели собрать только к вечеру. Отверстия, что на земле стыковались и казались просверленными более чем точно, здесь, на башне, коварнейшим образом не совпадали. Винты не попадали в нужные пазы, металл упрямо сопротивлялся, и снова приходилось прибегать к помощи древнейшего русского инструмента — а именно его величества кувалды. Само собой, немногочисленные зрители устали посмеиваться и ждать. Кто-то вернулся к своим огородам и козам, все прочие разошлись по домам. Только Варя с Юрашкой еще несколько раз прибегали к башне и, сложив козырьками руки у лбов, терпеливо смотрели наверх.

Работа пугающе затягивалась, однако когда насадили на центральный стержень конструкцию, напоминающую бескрылый, обгоревший в пожаре самолет, замаячила надежда успеть сделать все до темноты. Хвост представлял собой солидный кусок гетинакса с наклейкой от рекламы, и Гена в который раз подумал, что лучше бы оторвать ее вовсе. На цветной картинке чья-то рука держала ложку с неведомым фруктом, и таким же неведомым фруктом представлялась свинченная из металлических угольников башенка ветряка. То-то будет смешков у сельчан!..

— Ну что, шурави, от винта? — Валера ключом затянул последнюю гайку и, придерживая огромную лопасть, в сомнении оглядел совместное творение.

— А закрутится? — Генка неожиданно ощутил робость.

— И закрутится, и завертится! Я уже сейчас чую, как его рвет из рук.

— А если балансировка не та?

— А если, а вдруг… — Валера хмыкнул. — Поздно уже сомневаться.

— Просто боюсь, вдруг, не выдержит.

— Должна выдержать… — без особой уверенности произнес бывший сержант. — Считай, лучшие подшипники пожертвовал на твоего монстра!

— Почему — моего?

— Ну, нашего… — Валера порывисто вздохнул. — Ладно, начнем!

— Отпускаешь?

— Ага, — отпрянув, Валера отпустил винт.

Решетчатый «самолет» со скрипом повернулся, точнее ориентируясь по ветру, но огромный винт без того уже раскручивался, стремительно набирая обороты. Жужжала коробка передач, толкаемые воздушным потоком, двухметровые лопасти мелькали в каком-нибудь метре от Генкиного лица. Парнишка невольно попятился.

— Не шлепнись! — крикнул Валера.

Некоторое время они просто стояли и смотрели. Винт хлестал и резал воздух, ветряк уже не был набором разноликих деталей — он жил своей особой жизнью, действительно напоминая диковинного монстра — может, потомка того самого, с которым пытался сражаться Дон Кихот.

— Пора! — скомандовал Валера. — Замеряй, что там на приборах.

— А? — не понял Генка.

— Электричество! — гаркнул напарник. — Или забыл, для чего мы все это затеяли? И попробуй только сказать, что ничего там нет!

Генка суетливо склонился над тестером, осторожно ткнул медными концами в провода. Стрелка прибора едва дрогнула.

— Ну? Что там у тебя?

— Не понимаю. Вроде обрыва не видно… — Генка лихорадочно обежал глазами змеящийся кабель, вернулся к тестеру. Нахлынувший страх тут же сменился озарением. Ну да, конечно! Шкалу-то прибора не переключил! А шесть тысяч вольт ничего и не покажут.

Чувствуя, как бешено барабанит пульс в висках, он снизил верхний предел до трехсот вольт и снова ткнул щупом в провод. Стрелка прыгнула вправо, энергично заплясала вблизи двухсотвольтовой отметки.

— Есть! — заорал подросток. — Есть напряжение!

— Молодца, шурави! — Валера победно вскинул над собой кулак. Видно было, что ему хочется крикнуть во всю силу своих легких, но он сдерживался. Зато и кулак сжимал так, что сразу верилось: иного с Валерой произойти и не могло. Он от рождения был победителем, хотя и не подозревал этого. И если что-то делал, то обязательно добивался результата. Припомнив их первую встречу на дороге, Генка окончательно уверился в том, что это поработала судьба. Не та злодейка, что насмешничала над ним в городе, а добрая и мудрая, видящая человеческие жизни на многие годы вперед.

Заканчивали работу уже глубокой ночью. Конечно, можно было отложить до завтра, но не терпелось увидеть конечный результат. Не остановило их даже то, что купленного Генкой мотка не хватило. Выручили алюминиевые провода на столбах, которые в самой Соболевке собиратели цветмета снимать постеснялись. Подсвечивая себе фонарем, к ним и подсоединили купленную многожилку. В итоге получилась магистраль до Валеркиного дома.

— А давай сразу к лампе! — оказавшись на родной территории, Валера уже не скрывал нетерпения.

— Нет, — Генка, крякнув, поставил на верстак колоду автотрансформатора. — Электричество — это электричество. Хочешь делать все по уму, начинай с развязки.

— Развязка-обвязка… Много она тебе даст!