Обычно прения такого рода в Государственной думе серьезных последствий не имеют. В лучшем случае посударит народ в кофейнях или пивных и забудет. А тут кто-то предприимчивый запустил среди студентов в университете идею воплотить слова депутата в жизнь и осчастливить Верховного набором военных игрушек. А студенты народ такой: любят все новое и не любят власть. Идея им понравилась, вот и двинулись они в магазины игрушек, а оттуда на площадь к дворцу Верховного. И ведь никакого нарушения порядка: проходя мимо ограды что-то положили. Не демонстрация и не митинг - разгонять-то нечего. Первая куча образовалась через час. Доложили начальнику охраны дворца. Тот велел послать дворников убрать игрушки. Но получилось еще хуже. Очередные студенты набросились на них с вопросом: а это вас Верховный за игрушками послал? Ему понравилось? Вы скажите, мы еще принесем!

В воздухе крепко запахло политикой, а дворники во дворце были ученые - от политики надо держаться подальше. Они и ретировались. А студенты с утра уже разносили весть о своей акции по всему городу. На митинг и демонстрацию обыватели, скорее всего, массово и не пошли бы, а вот такая форма выражения своих эмоций по поводу политики властей привлекла многих. Кому было затруднительно покупать новую игрушку приносили что-то из дома. Мальчишек в городе было достаточно, а у какого мальчишки нет военных игрушек. Так что кучи росли на глазах.

Журналисты дежурили у дворца с самого начала акции. Да и просто прохожих в этот день в центре города прибавилось. Регулярно на площади появлялись и автомобили с дипломатическими номерами. Так что ситуация была из ряда вон.

Верховному доложили во второй половине дня. Он позвонил вартовому гетману и городскому голове, наорал на них, но внятных приказов не дал. Те собрали широкое совещание. Обсуждали долго. Единого мнения не было. Было ясно, что любое силовое решение только ухудшит ситуацию. Мэрия, например, честно попыталась остановить акцию. По радио выступил заместитель мэра и призвал граждан, уж если у них нашлись деньги на игрушки или просто дома есть лишние игрушки, поддержать детские дома, но, по докладам тайной полиции, воспринято это было публикой плохо. Как-то народ умудрялся во всех словах власти видеть негатив, вот и теперь по городу пошли слухи, что в военных авантюрах последнего времени положили столько народу, что новые детские дома открывать приходится. И на вице-мэра ссылаются. Тот, когда это услышал на совещании, аж побелел, бедняга. Так ничего толком и не смогли решить.

Ночью, конечно, кучи игрушек убрали. Но делалось это под вспышки фотокамер журналистов, и утром "желтые" газеты вышли с заголовками: "Киевляне снабдили Верховного достаточным количеством солдатиков. Он их забрал. Теперь можно надеяться, что новых войн не будет!"

Конечно, в газете, которую прочитал пан Бонифаций написано было не все, и многое, по обыкновению журналистов, было перепутано. Но суть дела и он, и девушки-приказчицы, которые читали статьи из-за его плеча, поняли достаточно. Про себя все они удивились, как практически находясь в самом центре событий, умудрились вчера остаться в неведении о происходящем.

Пан Бонифаций подумал, одел шляпу, положил в кассу целковый, взял с полки деревянную саблю и пошел к двери. До гетманского дворца от его магазина было минут десять ходьбы.

- Подождите! - у выхода его нагнала одна из приказчиц и протянула коробку солдатиков, - мы тут сбросились. От нас положите, пожалуйста, тоже.

Смешная история с игрушками здорово подкосила Верховного гетмана. Он плюнул на все, отменил все запланированные мероприятия на ближайший месяц и уехал в свою лесную резиденцию под Черниговым. Она так и называлась - Лесное. Еще с неделю Аппарат Верховного делал вид, что он в городе и работает. Для этого применялся привычный трюк: в газеты рассылалось сообщение о встрече Верховного с одним из членов кабинета или генерал-губернатором с соответствующей фотографией. Соответствующего чиновника предупреждали, чтобы он был готов выдать что-нибудь глубокомысленное о результатах встречи, если журналисты проявят интерес. Ну и, конечно, в указанный день ему следовало быть в Киеве. А то в начале получилось неловко: один из губернаторов умудрился в один и тот же день у себя на Верхней Волге в уездном городке школу открыть и в Киеве с Верховным о проблемах образования погутарить. Сейчас таких проколов уже не допускали. Дисциплинированные члены правительства так вообще приезжали в пустой дворец Верховного, пили там чай, а потом при выходе с глубокомысленным видом рассуждали о важности только что полученных указаний.

Так что неделю продержались. Из Лесного приходили сообщения, что Верховный с утра садится на берегу небольшого озерца с удочкой и разговаривать ни о чем ни с кем не желает. Окуней ловит. На жаре окуни клевали плохо, но Верховному, похоже, и на это было наплевать. Сам он от жаркого июньского солнца спасался при помощи широченной соломенной шляпы-бриль.

Через неделю информационные "консервы" кончились, а у окуней начался обычный жор середины лета и, воспользовавшись неплохим уловом, один из помощников завел с Верховным разговор о делах. Тот коротко буркнул:

- Сообщите, что отдыхаю. И военным скажите: пусть начинают войска выводить.

- Тут еще предстоятель интересовался: как со Святой Софией быть? Хорошо бы успеть заново освятить, пока наши там. Крест-то временный они уже подняли. Он спрашивает, может быть Вы подъедете на освящение?

- А на кой черт он туда лезет? А если англичанка собор обратно туркам под мечеть отдаст? Большинство населения в городе все равно мусульманским будет. Дураком меня хочет выставить? Скажи, пусть оставит это все. Не вышло - так и не надо пытаться. Только осрамимся!

- Боюсь, что его уже не остановить. Там еще идет какая-то сложная игра с константинопольским патриархом. Похоже, наш, перехватив у константинопольского Софию, пытается тем самым занять первое место среди православных патриархов.

В глубине души Верховный относился к церкви плохо. Нет, пользу этого инструмента власти для контроля над обществом он прекрасно понимал и при нужде охотно использовал, но все попытки предстоятеля расширить зону своего влияния воспринимал в штыки.

- Ноги моей в этом Стамбуле не будет!!

Помощник уже испугался, что сейчас начнется очередной приступ ярости, но Верховный вдруг продолжил абсолютно спокойным тоном:

- Ты, вот что. Свяжись с нашим новым дипломатом. Пусть срочно готовит мой визит за океан. И с финансистом поговори, и с энергетиком. Надо будет там подписать контракты на строительство плотин и станций. Давайте-ка ребята срочно переключаться на дела мирные, хватит кулаками махать. Увлечем на этот раз народ масштабами строительства. И вот еще что. Металлургия там, электричество в село - это хорошо. Но если энергии, действительно, много будет, надо и дешевое жилищное строительство в городах развивать. Мне тут рассказывали про французов, они, вроде начали массово дома из бетона строить. Большими блоками, не кирпичами. Быстро и дешево получается. С нашими строителями поговори. И пусть финансист наш посчитает, сколько таких домов можно построить, если, например, сократить один полк. Народу нужны простые сравнения. Он такое любит.

Поворот был более чем неожиданным. Но помощники Верховного лучше кого бы то ни было знали о его способности звериным чутьем предвидеть опасность и при необходимости делать резкие повороты политического курса. Человек был очень неординарный, хотя и беспринципный. Подустал народ от военной темы - замечательно, мы теперь будем сообща о его благе заботиться. А военных слегка прижмем и подсократим. Здесь и неудачный переворот хорошо в общую картину ляжет. А если на них стрелки перевести, то и ответственность за неудачу с Босфорской операцией на них же и спихнем!

А Верховный посидел с удочкой еще недельку, затем немного поездил по стране, посмотрел, как началась уборка урожая, заехал в Москву на автозавод и похвалил особо его гражданскую продукцию, попросил наращивать производство самосвалов - скоро массово понадобятся на больших стройках и добрался до Валдая, где в своей озерной резиденции встретился с Канцлером Балтийской Федерации.