— Конечно, — сказал Лорен. — Все слышали о трихинозе. — в глазах Трэнта появилось понимание. — Ими могут быть инфицированы дикие животные. — закончил он предложение.

— Браво сержант. Червяк Трихинелл и другие с ней могут изменить множество аспектов организма, чтобы сделать его более пригодным для жизни. Но разница в лишь том.

Нора перебил его. — Эти виды червей никогда не вырастают более чем на несколько миллиметров в длину, но посмотрите, насколько вырос этот только за последний час.

Она подняла стакан.

— Господи! — Воскликнул Трент.

Червь внутри был теперь восемь дюймов длиной и энергично извивался.

— Интересное сходство, — продолжила Нора, — но таковы и различия. Трихинелла это врожденный червь, то есть он не живет на земле или в воде. Вид существует полностью в носителях, переходя от одного к другому через пищу и экскременты.

— Прекрасно, — сказал Трент с тошнотворной ухмылкой.

— Но есть много трихинеллоподобных нематод, которые живут на суше как свободные черви, и еще много морских и пресноводных видов. Однако ни один из них не может делать и то, и другое.

— Но этот может, — сказал Лорен.

— Самое тревожное в этом черве то, что он на самом деле напоминает несколько совершенно разных типов червей в одном.

Лорен пояснил — Он похож на часть дождевого червя, часть пиявки, часть моллюска и часть трихинозного червя.

— Мутация? — предположил Трент. — От химикатов в воде или типа того?

— Никакая мутация не может скрестить несколько видов, — сообщила ему Нора. — Мы видели доказательства того, что это хитиновый пенетратор когда Аннабель нашла червей в лобстере.

— Лобстер, — вспоминал Трент.

— Именно. Червь сначала заразил лобстера, прожигая отверстие в его раковине пищеварительными ферментами, а затем впрыснул яйцеклетку через отверстие. Эти виды червей едят одинаково.

— Едят? — усомнился Трэнт.

Лорен указал на мертвого опоссума. — Заполняя брюшную полость хозяина теми же кислотными ферментами. Ферменты растворяют внутренние органы, а затем червь высасывает их обратно. Жидкая пища. Много червей едят таким образом, и много насекомых тоже. Мухи самый известный пример.

Трент пялился на опоссума. — Разве не нужен действительно большой червь, чтобы съесть все органы этого опоссума?

— Конечно, — призналась Нора. — И это еще одна причина, по которой мы беспокоимся. — Она снова подняла мензурку. Червь теперь увеличился на десять дюймов. — Мы видели, насколько этот червь увеличился менее чем за час. И нам чертовки интересно на сколько он вырастит за день?

— Или целую неделю? — добавил Лорен. —

Трэнт спросил не много побледнев. — Насколько… большим… должен быть такой червяк?

Нора сделала предположение после нескольких минут неловкого молчания. — Два или три дюйма в диаметре, по крайней мере. И не меньше десяти футов в длину.

У нас есть несколько приоритетов. Подумала Нора.

— Все эти разговоры о червях, — заметил Трент. Он почесал руку, как будто на ней могли быть паразиты. — Они делают меня параноиком.

— Я продолжаю смотреть через плечо, — добавил Лорен, — думая, что позади меня могут быть черви или яйцеклетки.

Они вернулись в лагерь, торжественно сидя за старым столом для пикника. Больше они ничего не могли сделать в лаборатории.

Нора схватила снаряжение для дайвинга. — Мы должны определить некоторые приоритеты. Если окажется, что этот червь может заразить людей, у нас могут быть серьёзные неприятности, тем более что мы не можем выбраться с острова…

— Что мы должны сделать? — Спросил Трент. Он был официальным лидером группы, но теперь он, казалось, проявлял некоторую неуверенность. — Мы должны найти Аннабель.

— Верно, — согласилась Нора. — И это то, что вы с Лореном должны сделать.

— Ты возвращаешься в воду? — Спросил Лорен.

— Я должна. Ты сказал, что видел там труп, возле траншеи. Мне неприятно это говорить, но ты абсолютно уверены, что это была не Аннабель?

— Конечно! — Лорен был уверен в этом. Труп был слишком разложен. — Она была со мной и лейтенантом Трентом меньше часа назад.

— И она вернулась на берег вместе со мной, — добавил Трент.

Нора посмотрела на него. — И куда она делась?

— Я… Я не знаю.

— Тело, похоже, было женским, — признался Лорен. — С головы все еще свисали светлые волосы.

— Черт! — Сказал Трент.

— Но почти ничего не осталось, — продолжел Лорен. — Плоть свисала с костей. Тело, вероятно, пролежало там несколько дней.

— Акулы, угри и различные подводные обитатели могут очень быстро превратить человеческое тело практически в ничто, — напомнила Нора. — Я должна взглянуть, чтобы убедиться, что это не она. И мне также нужно изучить его как можно ближе. Кто бы это ни был, мне нужно посмотреть, могут ли черви быть ответственны.

— Мы должны пойти с тобой, — сказал Лорен.

— Нет, нам нужно максимально использовать наше время. Вы двое ищите Аннабель. Разделимся, проверим везде. И продолжайте пробовать свои сотовые телефоны и радио, лейтенант.

Трент казался неуверенным, даже встревоженным. — Что нам делать, если мы не сможем найти Аннабель?

— Не знаю, — честно ответила Нора. — Я больше беспокоюсь о том, что мы можем найти.

— Мы обязательно найдём её. Давай встретимся здесь ровно через два часа. И удачи тебе Нора. — сказал Лорен и встал.

Двое мужчин разделились, а Нора поплелась по тропе к пляжу. Теперь она знала, что Трент и Лорен имели в виду под паранойей. С каждым шагом она смотрела в стороны, наполовину ожидая увидеть очень больших розовых нематод, извивающихся в засаде. Она не могла пройти мимо ствола дерева, не осмотрев его на наличие желтых подвижных яйцеклеток. Я просто не могу поверить, на что мы наткнулись, подумала она.

На пляже она заметила прилив, с более крупными волнами, чем обычно. Она неуютно посмотрела на солнце. Через несколько часов не будет достаточно света, чтобы плавать…

Она натянула ласты, опустила маску и вошла в воду по пояс глубоко вздохнула и нырнула.

Несколько морских ежей лежали вверх ногами они были мертвые. Затем она взяла перевернутого каменного краба и посмотрела на его твердую нижнюю сторону. В нем была какая-то дыра.

Она обогнула большой валун и остановилась. Еще десяток крабов лежали так же вверх ногами. У них у всех были дырки в голове!

Следы хитиного проникающего паразита.

Еще один морской еж задрожал в небольшой расщелине. Нора перевернула его и отшатнулась.

У ежа во рту был розовый червь длиной шесть дюймов.

Нора оттолкнулась ластами, от расщелины. Черви убивают все…

Следующее скопление валунов кишело желтыми яйцеклетками…

Я должна быть чертовски осторожна! Напомнила она себе.

Когда она добралась до великолепных коралловых отложений, которые обозначили траншею, она не увидела ничего, кроме ковра мертвых алых щетинных червей. Они лежали, свернувшись клубочками, как красная подстилка, слегка ворочаясь.

Все гнездо было разгромлено…

Порыв уплыть был очень сильным, но было еще одно, что она должна была сделать.

Посмотреть на труп.

Может, ему показалось, ей хотелось в это верить. Может быть, это был скелет дельфина или что-то еще… она скользнула по большему количеству коралловых сгустков, и вот он: темнеющий спад, который обозначил верхушку траншеи. Глубже, чем я думал, она поняла, опускаясь вниз. Стало еще темнее. Она погрузилась ещё глубже.

Нора смотрела сквозь призму своей маски.

Расположение плоти и костей лежало перед ней почти так, как будто оно ожидало ее. Обрывки ткани вокруг бедер указывали на то, что шорты были слишком малы для мужчины, а другая полоса ткани вокруг грудной клетки была явно верхней частью топа. Он был оранжевый.

У Аннабель есть оранжевый топ? Она не могла вспомнить.

Когда Нора плавала над остатками живого человека, ее преследовали призраки. Безглазые глазницы смотрели на нее, и что-то вроде ухмылки пробивалось сквозь восковые, опухшие следы плоти вокруг рта. Белые зубы мерцали в воде. С груди всплыл лоскут белой кожи, затемненный кругом соска. Нора обнаружила, что теребит свой золотой крестик, когда приблизилась к телу. Кости были все, что осталось от ног, и от бедер и голеней, более белая плоть колебалась, как желе. Белые тазобедренные кости пробили кожу таза.