Улицы были почти пусты, за исключением нескольких других ночных путешественников. День выдался пасмурным и тяжелым. На северо-западе над озером вспыхивали случайные росчерки молний, и их яркое свечение на мгновение окрашивало бурлящее небо вокруг них в ярко-фиолетовый цвет. Ладенмер захватил с собой термос крепкого черного кофе, и, пока ехал по призрачно-тихим улицам, употреблял дозы кофеина одну за другой.

— Скажи ей, что мы едем, — попросил Ладенмер, неотрывно смотря вперед своими впалыми глаза.

Кертис уже сделал это, когда они выехали из особняка, но он согласно кивнул и сосредоточился:

— Нилла, он снова просил сказать тебе, что мы в пути. Осталось совсем немного.

— Хорошо, — отозвалась она. — Я думаю, что они еще не ушли.

— Но… они же возьмут с собой тебя и малыша Джека, ведь так?

— Я не знаю. Как я уже говорила, они весь день продержали нас в этой комнате.

Кертис с облегчением заметил, что связь с ее стороны была сильнее, чем вчера. Должно быть, ей удалось немного отдохнуть — достаточно, чтобы зарядиться. В течение дня они переговаривались только урывками, так как он не хотел ее снова утомить, и именно во время одного такого разговора она сказала ему, что за весь день они не видели никого из трех своих похитителей, ничего не ели и ничего не пили.

— Дай мне знать, когда они придут за вами, — попросил Кертис. — Мы будем на том пирсе ровно в час.

— Спасибо, Кертис. Большое тебе спасибо за то, что ты здесь, со мной.

— Мы уже скоро будем на месте, поэтому вам не о чем беспокоиться.

— Что она говорит? — спросил Ладенмер, прервав сосредоточенность Кертиса.

— Она говорит, что они еще не ушли.

— Да я и не сомневался, что они заставят нас ждать какое-то время на том проклятом пирсе. Но самое главное… деньги с нами, и это все благодаря Виктору. Он хотел пойти со мной и спрятаться на заднем сиденье, но я сказал ему, что если они его найдут — а они обязательно все осмотрят — там разверзнется ад. У меня будет достаточно проблем и из-за твоего присутствия.

— Как вы собираетесь это объяснить?

Ладенмер остановился на красный сигнал светофора. До этого он уже сказал Кертису, что они не будут включать фары и превышать скорость — привлекать внимание полиции, не было частью плана. К тому же, если их остановят, это нарушит временной график, который они составили сегодня днем.

— Я скажу, что ты мой водитель. Им может это не понравиться, но они не станут заострять на тебе много внимания.

Кертис понял, к чему он клонит.

— Вы имеете в виду, потому что я негр?

— Отчасти, — вздохнул он. — А еще потому, что ты — тощий парень, который не производит впечатления хоть какой-то угрозы. Прямо сейчас не требуй от меня осторожничать на каждом шагу, Кертис. Я не в том настроении.

— С этим не поспоришь, — ответил Кертис без гнева или негодования, потому что это была реальность его мира.

Светофор переключился, и Ладенмер поехал по туманным улицам, где ночью подкрашенные желтым светом уличных фонарей знаменитые старые дубы и плачущие ивы города принимали форму корявых драконов, притаившихся на обочине дороги.

В течение дня Ладенмер показал Кертису профессионально сделанную фотографию в серебряной рамке, где дети, улыбаясь, обнимали друг друга. Это были красивые дети. Кертис подумал, что Джек Младший очень похож на своего отца, но Нилла выглядела моложе, чем он предполагал. Он подумал, что, когда они разговаривали, она казалась старше десяти лет — значительно старше, чем он сам ощущал себя в этом возрасте — и он решил, что это потому, что ей, как и ее брату, был дарован не только богатый отец, но богатство образования. Он предположил, что она, вероятно, знала гораздо больше о мире, чем он, хотя через чтение он и пытался путешествовать, как мог.

Задумавшись об опыте и знаниях, Кертис искренне пожалел, что Нилла и малыш Джек вынуждены были усвоить печальную истину о том, насколько злыми, коварными и эгоистичными могут быть некоторые люди — особенно если дело касается денег…

Сам Кертис выучил это в общении с Роуди Паттерсоном и Майлзом Уилсоном.

— Я только одного не могу понять, — произнес Ладенмер, проехав еще около полумили, — как им удалось похитить детей с бдительным Хартли и детективом Парром настороже. Клянусь Богом, я думал, что Парр умнее, и не позволит устроить между школой и домом. Как, черт возьми, это случилось? У них же было оружие… Я просто не могу понять.

Кертис ответил:

— Думаю, что при детях они бы ни за что не стали стрелять, чтобы не навредить им.

— Да, — задумчиво буркнул Ладенмер. — Наверное, ты прав. Знаешь, я виню себя за это. Когда этот детектив пришел ко мне, первое, что я должен был сделать, это нанять еще трех телохранителей. Но то… как он все это сказал… может быть, я не до конца поверил, что это правда. Я имею в виду… он и сам не был в этом уверен. Всего лишь история о каком-то низкосортном преступнике, который хотел избежать тюрьмы. Но, черт возьми, я должен был действовать! Я должен был в тот же день нанять дополнительных телохранителей!

Он снова потянулся к термосу с кофе, чтобы заправиться очередной дозой топлива.

— Скоро все закончится, — попытался поддержать его Кертис, но слова его прозвучали неубедительно.

— Закончится только эта часть, — поправил Ладенмер. — Я не думаю, что мысли о том, что мои — наши — дети были похищены и находились во власти трех преступников в течение тридцати четырех часов, скоро покинут нас. Джейн уже висит на волоске, которых у нее и так осталось мало, впрочем, как и у меня. Когда мы вернем детей… Бог знает, в каком состоянии они будут… психологически, я имею в виду.

— Они держатся.

— Спроси ее еще раз, вдруг они уже выехали.

Ответ на это был: «Нет, еще нет».

— Собираются заставить нас ждать, — процедил Ладенмер сквозь зубы. — Эти безумные ублюдки собираются заставить нас ждать.

Оставив окраину Нового Орлеана позади, они выехали на Соумилл-Роуд, ведущую в Кеннер. Ладенмер повернул налево и молча подъехал к месту встречи. В боковое окно Кертис увидел вспышку молнии над озером Пончартрейн, пославшую свои зазубренные и пылающие хлысты с небес на землю. Раскат грома донесся до него, как приглушенный грохот барабана.

Его сердце забилось сильнее, а желудок, наполненный бутербродом с ветчиной с кухни богача, ощущался так, как будто вот-вот готов был сжаться и извергнуть свое содержимое на прекрасный, пахнущий кожей автомобиль.

— Кертис? Кертис, мы слышали, как входная дверь открылась и закрылась. Мы думаем, что они ушли!

— Они не взяли вас с собой?

— Нет.

— Нилла говорит, им кажется, что они только что ушли, — сообщил Кертис, — но они не взяли их с собой.

— Я предполагал, что они так поступят. В первую очередь они хотят убедиться, что все деньги на месте, — сказал Ладенмер. — Я не знаю, как все пройдет, но я хочу, чтобы мои дети вернулись к нам сегодня же вечером. Я хочу, чтобы они были в этой машине вместе со мной, когда мы отправимся домой, и Богом клянусь, что именно так все и будет.

За рулем «Олдсмобиля» Джинджер беспокойно поерзала на сидении. Она пробурчала что-то нечленораздельное, что Партлоу распознал как шепот недовольства.

— Что случилось? — поинтересовался он.

— Я что-то забыла, — ответила она, продолжая направлять машину на восток по Соумилл-Роуд. — Не помню точно что. Просто что-то. Это все чертов Донни… прошлой ночью… выбил меня из колеи.

Партлоу ничего не сказал. Между ними на сидении лежал револьвер Хартли .45 калибра «Смит & Вессон», а Партлоу держал свое оружие .38 калибра в наплечной кобуре под пиджаком. Они также захватили фонарь «бычий глаз» и еще один небольшой фонарик. Росчерк молнии в северо-западной части неба на мгновение осветил интерьер машины, а последовавший гром, казалось, завибрировал в костях Партлоу. Его ладони взмокли почти моментально, а рубашка прилипла к спине. Он опустил окно со своей стороны, чтобы обеспечить циркуляцию воздуха и нагнать хоть какую-то прохладу, но даже входящий поток ветра казался густым из-за жары и липкой влажности приближающейся бури.