— Я пришла, потому что есть вещи, которые они обязаны понять. Они увезли тело Габриэля. Оно должно вернуться ко мне, в мой дом. Похороны будут проводиться из моего дома, и ниоткуда больше. Я хочу им это сказать. Габриэль должен вернуться домой.

Шарло поспешила к невестке, и Роберта услышала, как она заговорила тем голосом, который девушка помнила с далеких дней детства. Таким голосом Шарло всегда говорила, если кто-нибудь падал и расшибался. Это был безмятежный, ласковый голос, но леди Вутервуд словно не слышала его.

— Ну-ну, пойдемте, — проговорила сиделка своим профессионально успокаивающим тоном. — Мы просто посидим и подождем, пока не придет доктор.

— Только не там, — резко отказалась леди Вутервуд. — Я в ту комнату не пойду.

— Ну-ну, дорогая.

— Где следователь? Я должна повидаться с полицейским начальством. — Леди Вутервуд повела глазами на Шарло. — Уходите, — велела она громко.

Лорд Чарльз повернулся к констеблю.

— Вы не могли бы прямо сейчас известить мистера Аллейна?

— Конечно, милорд, — ответил тот и посмотрел на леди Вутервуд, которая со своим эскортом совершенно загородила выход.

— В коридоре есть стул, сиделка, — напомнила Шарло.

— Пойдемте отсюда, миледи, — позвала Диндилдон тихим, но властным голосом.

Ее хозяйка склонилась к ней, неловким движением дернулась, повернулась и вышла в коридор, все еще поддерживаемая обеими женщинами. Шарло закрыла дверь и, посмотрев на свое семейство, развела руками.

— И что, — начала она, — вы полагаете…

Но ее перебила Фрида. Фрида стояла посреди комнаты и впервые в жизни выглядела по-настоящему драматично, хотя не отдавала себе в этом отчета. Она лихорадочно зашептала:

— Послушайте, он убрался прочь. Что нам делать? Что Плюшка сказала насчет того, что мы делали в столовой?

— Конечно, — вздохнул Генри, — она сказала правду.

— Она могла и наврать как по нотам.

— Ну что, мне в-выскользнуть и расспросить ее? — предложил Стивен.

— Дорогой мой, — возразила Шарло, — здесь же кишмя кишат полицейские. Тебя арестуют — и все тут.

— Ну что, — настаивала Фрида, — что нам говорить? Быстрее! Не то он вернется!

— Вы скажете Аллейну всю правду, Фрид, — произнес лорд Чарльз.

— Но, папа…

— Только правду, — повторил ее отец и посмотрел на леди Катерин. — В конце концов, — добавил он, — теперь уже ничто не имеет значения, раз столько сказано.

— Но… ладно, папочка, — сдалась Фрида. — Пусть будет правда. Я не знаю, что думают все остальные, но для меня совершенно очевидно, кто это сделал.

Остальные уставились на нее. Фрида показала на дверь. — Ну уж нет! — отозвался лорд Чарльз. — Это просто невозможно!

— Папа, ну конечно же. Она сумасшедшая. Абсолютно и несомненно. Ты ведь знаешь, как они друг друга ненавидели. И потом, мамуля, ты же сказала, что оставляла ее одну, когда пошла попросить мальчиков, чтобы они отвезли, ее на лифте вниз. Она тогда и сделала это. А кто еще?

— Чарли, ты думаешь?..

Лорд Чарльз уставился на жену.

— Кто еще, Имми? Кто же еще?

— Мне кажется, Фрид п-права, — пробормотал Стивен.

— А тогда, — попросил Генри, — ради всего святого, прекратите валять дурака, вы оба с Колином, и скажите нам, кто же ехал в лифте.

— Я ехал, — ответил Колин.

— Не будь идиотом, — отозвался Стивен. — Если это сделала тетя В., зачем тебе убирать за ней дерьмо? Ты с ума сошел.

— На самом деле оба вы с ума сошли, — рассердился Генри. — Как вы не понимаете! Если это сделала тетя В…

— Если Вайолет убила Габриэля, — перебила Шарло, — нам ничего другого не остается, как только очистить себя от всех подозрений.

— Имми, дорогая моя…

— Если это вопрос твоей невиновности, Чарли, или невиновности кого-то из детей против судьбы Вайолет, тогда я выступаю против Вайолет. Я считаю, Фрид права. Если Вайолет убила Габриэля, она сумасшедшая. Ее упрятывали в дурдом раньше, упрячут и теперь. Какая разница? Какая разница, даже если она его и не убивала?

— Имми!

— Она сумасшедшая старуха и более того — ужасная старуха. Ты же знаешь, Чарли, что она ужасна. А если даже она не была сумасшедшей раньше, так уж теперь точно стала. Ее и без того придется отправить в сумасшедший дом. Как только увижу мистера Аллейна, я недвусмысленно ему подскажу, что у Вайолет была такая возможность. И если он спросит, какие были отношения у Габриэля и Вайолет, я непременно отвечу. А почему, почему нет?

Шарло на секунду умолкла, обвела всех вопросительным взглядом и продолжила:

— Почему, господи, я не должна этого делать? Ты сам говоришь, что надо рассказать правду. А что может быть правдивее, чем то, что Вайолет и Габриэль ненавидели друг друга много лет? Мы же все знаем, что так оно и есть. Давай так и скажем. Как насчет той женщины, которую Габриэль содержал? Ты ведь мне сам говорил…

— Имми… — лорд Чарльз выразительно показал глазами на детей.

— Я знаю, детей ты в это не посвящал. Значит, скажи им теперь. Скажи им.

— Все в порядке, мама, — непринужденно отозвался Генри. — Мы все знаем про маленькие слабости дяди Г.

— Мамуля совершенно права, — заявила Фрида. — Ради бога, давайте будем держаться этой версии. Тетю В. наверняка не повесят. А все указывает на то, что она это и сделала. Поэтому давайте расскажем им все, что мы знаем. Близнецы уже поставили себя в совершенно ужасное положение, пытаясь сбить полицию с толку своим водевильным номером. Так давайте выберемся из этой трясины. Если обвинять будут кого-нибудь из близнецов или тетю Вайолет — по мне, пусть это будет тетя В. Если она врезала дяде Г. тесаком в глаз…

— Тогда понятно, — согласился Генри. — А вот если нет?

— Если нет, ее всего лишь запрут в сумасшедший дом, что и без того не мешает сделать.

— А что, — вопросил Генри, — думает по этому поводу Робин?

Робин внезапно вытряхнули в центр внимания. Поскольку мысли ее бродили по странным закоулкам, она сумела только пробормотать о своей уверенности в том, что никто из них этого не делал, и о своей готовности сделать все что угодно, лишь бы спасти их от подозрений. А потом, сообразив, что именно она сказала, девушка осеклась и с ужасом посмотрела Генри в глаза.

— Бесполезно, Робин, — улыбнулся Генри. — У тебя есть собственное мнение. И у меня тоже. Я только сейчас понял, что оно у меня есть, но это не меняет дела.

— Ты что хочешь этим сказать, Генри? — потребовала ответа Шарло, стискивая кулаки. — У нас всего несколько минут, сейчас вернется этот полицейский.

— Мы сможем продолжить по-французски, — предложила Фрида.

— Это не одно и то же. По-французски мы не так ясно понимаем друг друга.

— Мы и сейчас не понимаем друг друга, — буркнул Генри.

— Я и впрямь не понимаю, что ты хочешь сказать! — воскликнула Шарло.

— Я хочу сказать, что, по-моему, тетя В. не убивала дядю Г.

— Но почему, почему?!

— Просто потому, что она потребовала назад его тело.

— Так ведь она же сумасшедшая! — выкрикнула Фрида. Генри покачал головой.

— Сумасшедшая тетя В. или нормальная — а на мой взгляд, не такая уж она и сумасшедшая, — я не верю, что ей понадобилось бы тело ее мужа, если бы это она всадила ему в глаз тесак и едва не вышибла мозги.

Никто не ответил Генри. Молчание нарушила леди Катерин Лоуб. В течение всего разговора леди Катерин поворачивала свое напряженное от глухоты лицо то к одному из Миногов, то к другому. Тут она поднялась и, подойдя к своему племяннику, тронула его за рукав.

— Чарли, дорогой мой, — проговорила она. — Что случилось с Вайолет? Она выглядит как проклятая душа. Чарли, ты можешь мне сказать, что такого натворила Вайолет?

Но прежде чем лорд Чарльз смог ответить своей тете, дверь открылась и вернулся констебль.