— Это когда Игоря ранили? — уточнил Василий Корнеевич.

— Да, именно. Что там у них произошло, неизвестно, но в архивах МВД я нашел документы по этому делу, в которых говорилось, что поступил сигнал о стрельбе на улице, выехавшая группа нашла убитого в результате наезда мужчину с пистолетом в руке и удостоверением работника КГБ, дело закрыли, так и не проведя расследование. Думаю, его товарищ решил, что пора прибрать к рукам ценный груз, а Олег не позволил, но это лишь догадки. Когда в дом Василия Корнеевича нагрянули «гости», само собой, мои ребята их сфотографировали. По снимкам удалось установить их личности. Геннадий Петрович, который называл себя Михаилом Ивановичем, оказался действующим полковником ФСБ, а его команда — все бывшие конторские. Сейчас он поет соловьем, давая показания, и не только по этому делу. Оказалось, что он племянник второго коллеги Олега. Дядя всю жизнь проработал в органах, вышел на заслуженную пенсию, а месяц назад скончался. Олег его использовал втемную, он ничего не знал, просто вывез сорок килограммов груза из Германии и оставил в условленном месте. В том же восемьдесят пятом они как-то выпивали с попавшим потом под машину товарищем, и тот поведал ему, что у Олега есть документы с номерами счетов на большие деньги и золото, но что это за документы и где он его хранит, товарищ не знал. Он предложил вызвать Олега, заставить его реализовать эти ценности и поделить выручку на троих. Дядя Геннадия Петровича испугался и отказался, Олег и так постоянно подбрасывал ему денег и второму товарищу тоже давал деньги все эти годы. Кстати, именно дядя и осуществлял связь через Леонида Ивановича и периодически, несколько раз в год, изображал его перед соседями, наведываясь в коммуналки по обоим адресам и объясняя соседям, что живет с детьми в трехкомнатной квартире, а комнату держит на всякий случай.

Перед смертью дядя решил рассказать кое-что племяннику — не пропадать же добру. О том, что Олег умер, он не знал, только догадывался, потому что много лет от него не было вестей. Он вызвал к себе Геннадия Петровича и рассказал ему, но не все. Видимо, он так боялся Олега, что умолчал о своей роли в этом деле в лице Леонида Ивановича, а может, просто хотел насолить племяннику, как выяснилось, они друг друга недолюбливали. Тем не менее он рассказал о счетах и золоте и о том, что место, где оно хранится, знает только наследник, забыв пояснить любимому племяннику, что наследник — это неофициальная, принятая между ними троими, агентурная кличка Олега. Вот так и получилось, что Михаил Иванович начал поиски наследников Олега. Конечно, он узнал про смену фамилии на фамилию жены, но ни у Олега, ни у его жены наследников не осталось, тогда он выяснил подробности о родственниках Олега и таким образом вышел на Нику. Твоя мудрая бабушка, Кира Игоревна, не стала менять документы на дом, который числился на фамилии ее мужа, переделав их в последний момент на тебя, поэтому про дом Михаил Иванович узнал позже, что дало нам немного времени. Наш Дед попросил меня стать приманкой вместе с Никой для Геннадия Петровича, за которым числились всякие мелкие и немелкие грешки, но поймать его за руку не могли. Конечно, я был против того, чтобы подставлять Нику, но Дед утверждал, что все под контролем! — возмущенно сказал Сергей.

— Да ладно, Матерый, обошлось же! — успокоил его Антон.

— Обошлось! — проворчал Сергей. — Вот ты бы Нату подставил?

— Да я бы сама полезла, Сереж! — воскликнула, смеясь, Наталья.

— Она бы полезла, это точно! — хмыкнул Антон и чмокнул жену в щеку.

— Василий Корнеевич, завтра утром поедем к вам в дом и вернем все ваши вещи на место. Во время нашего «веселья» в подвале арестовали всех помощников Геннадия Петровича и у вас в доме, и у Ники на квартире, и на квартире Киры Игоревны, ну и тех, которые следили за нами с Кнутом.

— А можно я с вами поеду? — попросила Ната. — Мне ужасно интересно посмотреть все эти подземные ходы и вашу «партизанскую землянку»!

— Все поедем, заодно и убрать поможем! — решил Антон.

— Подождите! А что будет с золотом и бумагами? — спросила Дина.

— Золото оформят как найденный Никой клад, и она получит двадцать пять процентов по закону, а документы принадлежат государству, — пояснил Кнуров.

— Мне еще надо расплатиться с Сергеем Викторовичем за проделанную работу, — сказала Ника, притворно вздохнув.

— Отработаешь в качестве жены, — ответил Кнуров, обняв ее за плечи.

— Да, Матерый, чего у тебя не отнять, так это умения проворачивать выгодные сделки! Если бы ты взял деньгами, девушке это обошлось бы в сто раз дешевле! — рассмеялся Кнут.

— А может, и в тысячу! — поддакнул Пират.

Вечером, в разгар свадебного веселья приехал Генерал, при парадном мундире и всех положенных регалиях, немного удивив собравшихся столь торжественной формой одежды.

Антон встретил его у машины и проводил к столу. Сзади, в паре шагов за ними, шел адъютант и нес какую-то одежду на вешалке, укрытую в чехол.

Дед поздоровался с гостями, поздравил Нику с Сергеем, расцеловав обоих.

— Присаживайтесь, Федор Ильич, — указала Ната Генералу на почетное место во главе одного из столов, стоящих на лужайке перед домом.

— Обязательно, Наточка, но чуть позже. Сначала официальная часть.

За столами разом смолкли все разговоры. В полной тишине голос Генерала звучал торжественно и очень солидно:

— Уважаемый Василий Корнеевич! Я уполномочен сообщить, что ваше дело пересмотрено военной прокуратурой, все обвинения, предъявленные вам, сняты и вы полностью реабилитированы. Вам возвращено звание полковника, все боевые награды, а также награды, приуроченные к датам и вручаемые ветеранам Великой Отечественной войны. Правительство России приносит вам свои извинения за судебную ошибку.

Генерал достал из кармана новенький красный паспорт, показал его всем и, положив на стол, пояснил:

— Это ваш паспорт с вашей настоящей фамилией и всеми данными. Также вам начислена пенсия, как ветерану войны, которую вы отныне будете получать. — Он замолчал, обвел всех взглядом и, переходя на неофициальный тон, добавил: — Я взял на себя смелость и хотел бы вручить вам это. Леша, отдай подарок.

Адъютант подошел к дедушке, который поднялся с места, снял чехол с одежды, и над столами пронесся негромкий вздох восхищения.

На вешалке был мундир с погонами полковника, увешанный наградами, которые отсвечивали на солнце яркими бликами. Адъютант передал дедушке мундир и достал из-за спины фуражку, которую держал в руке, до поры пряча ото всех.

Василий Корнеевич принял подарок дрожащими руками, провел пальцами по орденам и медалям, думая о чем-то своем.

— Василий Корнеевич, наденьте! — попросил Антон хриплым голосом, у него тоже перехватило горло от переживаний.

Дедушка кивнул, видимо не в силах разговаривать.

— Одну минуту, — сказал Генерал и откашлялся. — Я также должен сообщить вам и Веронике Андреевне, что вашему другу и ее двоюродному дедушке Былинскому Олегу Игоревичу присвоено звание и Звезда Героя России посмертно. Вот документы ваши, Василий Корнеевич, и Олега Игоревича.

Дедушка еще раз кивнул, так и не справившись со своим голосом, принял красную папку из рук Федора Ильича и, смахнув скатившуюся по щеке слезу, пошел в дом.

Сергей с Никой перешептывались и тихо смеялись.

И вдруг Ника, изменившись в лице, поднялась со своего места. Кнуров, проследив за ее взглядом, медленно поднялся и встал с ней рядом.

От дома к столам четким, почти строевым шагом шел Василий Корнеевич, облаченный в мундир, сидевший на нем как влитой!

Ордена и медали издавали тихий звон при ходьбе, рассылая вокруг маленьких солнечных зайчиков.

Боже! Как он был прекрасен!

— Господа офицеры! — громко отдал команду Антон.

Мужчины поднялись со своих мест, поспешили к нему и выстроились в шеренгу. Федор Ильич надел фуражку, которую снял, сев за стол, вышел вперед и встал перед строем рядом с Антоном, ожидая идущего к ним Василия Корнеевича.