Честно говоря, я не верил, что проректор согласится меня принять. Видимо, инцидент с одним из преподавателей заставил относиться ко мне чуть внимательней, чем к остальным смертникам. Но как только проректор узнал, зачем я к нему заявился, рассердился не на шутку. Пожалуй, такой отборной ругани я даже от Густава не слышал. Оставалась последняя инстанция, ректор, но к нему оказалось не так просто попасть. Только под запись. Собственно, я и записался на ближайшее свободное окно через полторы недели. Если к этому моменту я ещё останусь в академии, обязательно схожу за своим ведром! Всю следующую ночь я посвятил начальной чистке — вытаскивал из лачуги грязную мебель, соскребал толстый слой грязи найденной палкой, постирал постельное бельё. Впервые для него, кажется, за всё время его существования. Работал я в одних трусах. Их и отмыть легче, и выдали мне их сразу три штуки. Проходящие мимо лачуги студенты всячески насмехались над голым смертником, но спровоцировать меня на агрессию ни у кого не получилось. Десятиметровую черту перед домом никто не переходил, кроме слов никто ничем не кидался, магию не использовали, а на остальное мне было глубоко наплевать. Я выше этого.
Каково же было моё удивление, когда утром ко мне явился секретарь академии со словами, что ректор готов меня принять через полчаса. Пришлось бежать в столовую и экстренно приводить себя в порядок. Получилось, конечно, посредственно, но лучше я сделать не мог. У меня не было ни расчёски, ни зубной щётки, ни мыла. Приходилось изгаляться и пользоваться тем, которым студенты мыли руки.
— Максимилиан Валевский, добро пожаловать в нашу академию, — кабинет ректора отдавал деловым стилем. Посетитель сразу понимал, что попал в место сосредоточия всей информации академии. Куча бумаг, папок, документов и книг. Шкафы, сферы, чучела тёмных — всё казалось к месту. Но больше всего меня поразил сам ректор — столь красивого мужчину я в своей жизни не встречал. Даже неловко стало, что я в таком виде явился к нему на приём.
— Благодарю за то, что смогли найти время и приняли меня, — я поклонился как старшему и занял предложенный стул. Присутствующий на встрече секретарь на мгновение скривился — стоимость стула едва ли не превосходила стоимость всего имения Валевских, а тут на него взгромоздился некто, кто даже не удосужился выгладить свою форму.
— Что ты, меня всегда интересовали люди, призирающие даже малейшие проявления правил. Напасть на преподавателя в первый же день своего присутствия в стенах академии — таких случаев за всю историю происходило от силы два-три раза.
— Не знаю, какую версию событий вам доложили, — пожал я плечами, показывая, что данный инцидент для меня несущественен. — Но я просто защищался. Смертник я, или нет — не имеет значения. Прежде всего я живое существо, как бы меня не уверяли в обратном. И если другое живое существо решит меня прогнуть или продавить своим якобы более высоким положением, мне придётся как-то на это реагировать.
— То есть если бы на его месте находился я, ты бы всё равно напал? — ректор красноречиво поднял бровь.
— То есть вы бы тоже кричали, махали руками, брызгали слюной и называли всех и каждого ходячими трупами и существами, не заслуживающими даже дышать одним воздухом с живыми людьми? Нет, в этом случае я бы точно не напал. Услышь я такое от ректора магической академии Заракской империи, меня бы просто хватил удар и вам не пришлось бы со мной мучаться. Надеюсь, вы устроили бы мне простенькие похороны? Без церемоний и длинных речей. Не люблю их.
— Что ж, оставим этот запутанный инцидент в прошлом и вернёмся к цели твоего визита. Даже хорошо, что ты решил навестить меня именно сейчас, перед началом учёбы. Как ты помнишь, тебе были обещаны бонусы, если ты сможешь принести из разлома что-то интересное. Нюкс, к сожалению, ты так и не принёс, зато магический камень, что добыли с убитого тобой элитного тёмного, заставляет закрыть глаза на это упущение и всё же наградить тебя бонусом.
— Бонусы для учёбы — всегда хорошо, — согласился я. — Но пришёл я сюда не за ними. Меня поселили в барак для смертников. Не спорю — иного места я не заслуживаю по статусу, но то, во что мои предшественники превратили это помещение, вызывает панику. Даже удивительно, как на территории вверенной вам академии может существовать столь отвратительное и грязное здание. У нас в конюшне было чище, чем там, где мне приходится жить. Не вопрос — я готов всё это убрать. Вымыть. Потому что не стыдно убрать грязь. Стыдно жить в грязи. Но чтобы это сделать, мне не хватает элементарных вещей — ведра, тряпки, щётки, чистящих средств. Сущей мелочи по меркам академии. Я обошёл всех — коменданта, заведующего складом, проректора по хозяйственной работе. Всеми был отправлен в далёкие дали. Вы — последняя инстанция, куда я могу обратиться. Если ещё и вы откажите, придётся отскребать грязь руками. Потому что мне, пусть и временному, но студенту, стыдно осознавать наличие столь безобразного и грязного помещения в лучшей академии мира.
— То есть тебе не выдали ни средств личной гигиены, ни бытовых предметов? — холодно спросил ректор, превратившись за долю мгновения из доброго дядюшки в руководителя огромной академии.
— Четыре учебника, один комбинезон, один комплект формы, трое трусов, письменные принадлежности. О! Ещё один рюкзак. Вот полный перечень того, что я получил. Душ, туалет и стиралка в столовой, но к этому у меня вопросов нет. Там, значит там. Я не привередливый.
— Я тебя услышал, — всё тем же холодным голосом произнёс ректор. — Не такой я видел нашу встречу. Не такой. Полагал, что ты явишься с требованиями о бонусах, что обещаны в письме, о награде за успешное спасение студентов и уничтожение тёмных. Но никак не ожидал, что ты придёшь ко мне с жалобой на моих сотрудников.
— Хочу поправить — у меня не было ни слова жалобы. Я лишь описал путь, что привёл меня в этот кабинет. И указал, что мне придётся делать, если вы откажите мне в предоставлении условного ведра с тряпкой. Жаловаться? Меня отучили от этого ещё в шесть лет. Свои проблемы я привык решать без посторонней помощи.
— Я неправильно выразился, — голос ректора чуть потеплел. — Предлагаю эту тему закрыть. Ты получишь, как ты назвал, условное ведро и тряпку.
— Большего мне и не нужно. Хотя есть ещё один момент, который сразу хотелось бы прояснить. На мне стальные браслеты, — на всякий случай я продемонстрировал свои украшения. — Я понимаю, для чего они на мне — чтобы блокировать магию. Но они не действуют. Когда я впервые попал в дом для смертников, мне удалось использовать лечебную ауру, помогая тем бедолагам, которых вычеркнули из списка живых. Потом пришёл откат, но он пришёл после того, как я использовал магию.
— Докладная об этом происшествии уже лежит у меня на столе, как и жалоба на отсечённое ухо, — ухмыльнулся ректор. — С рекомендацией закрыть тебя в тёмном сухом помещении и не выпускать оттуда до конца подготовки. Даже хорошо, что ты не стал скрывать факт доступа к магии. Это характеризует тебя с правильной стороны. И да — в этом нет ничего необычного. Конечно, для тех, кто знает особенность твоей инициации. Магические камни, полученные через огонь, для многих действуют немного нестандартно. Применительно к твоему случаю — ты вначале пользуешься способностью, потом получаешь ограничение и наказание. Именно поэтому тебе не восстанавливают ману. Чтобы исключить риски. Пожалуй, даже обручи можно снять — не вижу в них смысла. Теперь о бонусах, ты же не думал, что я о них забыл? Ты пробудешь в академии шесть месяцев, против обычных трёх для смертников. За это время ты должен досконально выучить строение и повадки тёмных, встречающихся в разломах. Мы готовим тебя к подземельям, не Стене. Следующий бонус — ты войдёшь в мою группу по теории магии, где в ускоренном режиме будешь изучать всё, что касается магических камней и амулетов. Защиту против влияния Скрона с тобой будет практиковать отец Нор. С ним ты уже знаком. Боевой подготовкой займётся наставник под псевдонимом Злой Инженер. Он же поведает тебе о том, что значит быть смертником и как правильно разделывать тёмных, чтобы получить из них максимальную выгоду. Некогда Злой Инженер сам являлся представителем твоего братства. Не нужно так на меня смотреть — все вопросы задашь наставнику, когда придёт время. Твоя задача на эти полгода— спокойно чувствовать себя на третьем и четвёртом уровнях разлома. Выпускной экзамен будет заключаться в том, чтобы ты пробыл на четвёртом уровне целые сутки. Все трое преподавателей, что тебе достались, являются гордостью нашей академии. Лучшие из лучших. И да, говорю это без ложной скромности, учитывая, что я один из них. Сейчас можешь идти в столовую — насколько я вижу, время завтрака.
