Ничего не оставалось, как подчиниться. Вскоре подковы лошади Сэйбл застучали по открытому пространству, Хантер же вернулся в лес. Они далеко опередили своих преследователей, но не мешало выяснить, что за народ был во взводе, отправленном по их следам. Если это были бывалые солдаты, дело могло серьезно осложниться. Занимаясь разведкой, Хантер не преминул воспользоваться кое-какими приемами, перенятыми от индейцев сиу. Лошадь он оставил в густом кустарнике, зная, что она не издаст ни звука до его появления, а сам пешком углубился в лес с полевым биноклем на груди. Чтобы замести следы, он старался ступать на толстые корни деревьев, в центр кустов, а там, где ничего подобного не попадалось, раскачивался на ветках и перемахивал сразу несколько метров.

Наконец, устроившись на широкой и достаточно высокой ветви, он осмотрел окрестности в бинокль. Никакого движения в обозримом пространстве не наблюдалось, но Хантер поостерегся заранее праздновать победу. Было бы очень странно, если бы после всего того шума, которым сопровождалось их бегство, им с такой легкостью позволили ускользнуть. Отерев пот со лба, Хантер уже собрался спуститься, но потом решил еще раз осмотреться. Так и есть! Взвод продолжал двигаться через лес, тщательно изучая землю в поисках следов. К счастью, это были новобранцы с новенькими нашивками на рукавах отглаженных форм и в шляпах, которые еще не успели побывать ни в грязи, ни под копытами лошадей. Вряд ли они могли как следует разобраться в следах даже на более мягкой почве леса, а уж на равнине о них можно было тем более не беспокоиться.

Хантер вернулся туда, где оставил лошадь, по-прежнему стараясь не наследить. Чуть позже он выехал из леса, намереваясь поднажать как следует, чтобы догнать Сэйбл.

Лошадь Хантера летела через лес, словно на крыльях (ни дать ни взять Пегас, возносящийся к вершине Олимпа), на полном скаку уклоняясь от препятствий, перемахивая через небольшие овраги и ручьи, не сбавляя хода даже на склонах, покрытых булыжником и щебнем. Когда впереди показалась густая купа деревьев и лошадь понеслась по дуге, огибая ее, Хантер отпустил удила, свесившись набок, чтобы дать животному полную свободу. Только чудом ему удалось не столкнуться с Сэйбл, лошадь которой попятилась и встала на дыбы. Оба всадника едва не оказались выброшенными из седел.

— Какого черта ты здесь делаешь, Сэйбл? — рявкнул Хантер, донельзя удивленный.

— А куда я должна была направиться? На север? Или, может, на запад? — крикнула та в ответ, борясь с лошадью, которая мотала головой и норовила снова подняться на дыбы. — За нами погоня, я заметила движение на краю леса, в направлении форта. У меня даже оружия нет!

Не сразу, но ей удалось справиться с лошадью. Та продолжала пританцовывать на месте, грызя удила и роняя пену.

— Нас преследуют всего лишь новобранцы, — Хантер еще раз обвел взглядом местность и опустил бинокль, — но лучше убраться отсюда поскорее.

Скачка началась снова. Стук копыт и хлопанье вьюков по лошадиным крупам были единственными звуками, которые Сэйбл слышала в течение последнего часа, и она начала серьезно сомневаться, что животные выдержат дольше. Вскоре растительность, и без того редкая, исчезла совсем. Вдаль тянулись полностью бесплодные земли, однообразный пейзаж лишь кое-где украшали живописные группы скал. За одной из таких групп Хантер остановил лошадь и спешился. К тому времени Сэйбл едва дышала от усталости и не успевала отирать ладонью обильный пот со лба. Тем не менее остановка обеспокоила ее.

— Может быть, лучше продолжать путь?

— Сначала надо решить, в каком направлении разумнее двигаться, — угрюмо ответил Хантер, опуская бинокль после тщательного осмотра горизонта.

Они находились сейчас как раз между двумя оживленными транспортными артериями в этом районе. По одной из них в форт доставлялись продовольствие и амуниция, по другой шло снабжение строящейся железнодорожной ветки. Обе дороги не сулили беглецам ничего хорошего.

— Если бы ты не повернула назад, мы были бы уже далеко отсюда.

— Мне очень жаль…

— Черт возьми, лучше думать головой заранее, чем извиняться потом!

— Вы тоже не подарок, мистер Мак-Кракен. Вы все время ругаетесь!

— Зато я не веду себя как полный идиот. Иногда мне кажется, что у тебя в голове совсем пусто: крикни — эхо ответит!

— Я же сказала, что мне очень жаль! Вы не поможете делу, если будете осыпать меня оскорблениями… — начала Сэйбл, но запнулась, заметив, что Хантер снимает со своей лошади один из мешков и все имеющееся оружие. — Что вы делаете?

— Хочу запутать следы. А теперь помолчи хоть немного, женщина, — сказал он, приторачивая вещи к седлу лошади Сэйбл, и без того основательно нагруженной, — и не выводи меня из терпения, иначе я перекину тебя через колено и дам такую взбучку, что небо с овчинку покажется!

— Я вернулась потому, что беспокоилась за вас…

— Я не нуждаюсь в няньках, понятно? До сих пор я сам о себе заботился — и не пропал. Спускайся туда и жди. — Хантер махнул рукой на каменистый склон позади скал, потом вдруг схватил Сэйбл за одежду и притянул к себе, ближе к злым щелочкам серых глаз. — И не смей — не смей ни при каких условиях! — делать хотя бы шаг, пока я не разрешу!

— Будет исполнено, милорд, — отчеканила Сэйбл, надула губы и вырвала край накидки у него из рук.

Хантер с трудом подавил желание развернуть ее за плечи и дать тычка. Выехав из-под прикрытия скал, он спешился и шлепнул лошадь по крупу, заставив шарахнуться в сторону. Убедившись, что она удаляется под прямым углом к их пути, он еще раз осмотрелся.

Никаких следов взвода обнаружить не удалось, и неудивительно: они оторвались по меньшей мере миль на пять. Настало время объясниться с Сэйбл. Когда Хантер спускался по склону туда, где она стояла в обиженном ожидании, он был мрачнее грозовой тучи. Не говоря ни слова, он схватил ее за руку и оттащил в сторону от лошади, которая все еще выказывала признаки беспокойства.

— Нам обоим известно, что комендант выслал по нашим следам взвод кавалеристов. По твоим следам, если быть точным, а если я буду путаться под ногами, меня прикончат. Я правильно говорю или нет? — Когда Сэйбл не ответила, он как следует встряхнул ее. — Отвечай, кто ты такая?

— Да, но… вы уже знаете!

— Черта лысого я знаю! Не часто встретишь женщину, за которой гоняется половина армии. Я уже приучил себя к мысли, что их интересует ребенок, но теперь комендант знает, что его с нами нет. — Шаг за шагом наступая, Хантер в конце концов прижал Сэйбл за плечи к одной из скал. — Значит, они охотятся за тобой, но почему? Не похоже, чтобы ты провела в индейском плену хотя бы день! В последний раз спрашиваю: кто ты?

— Я тетка ему! — крикнула она, начиная по-настоящему пугаться.

— Что? — опешил Хантер. — Тетка? Кому?

— Маленькому Ястребу! Я не его мать!

Несколько секунд они смотрели в глаза друг другу. Вся ложь, которую Сэйбл успела нагромоздить, прошла в ее памяти за этот короткий промежуток времени. Хантер вспоминал тоже: свои адовы муки — как выяснилось, нелепые.

Теперь он знал все. Почти.

— Имя! — потребовал он, конвульсивно шевеля пальцами, словно не давая им сжаться в кулаки.

— Сэйбл… — Ее голос сорвался, она нервно облизнула губы и добавила:

— Кавано.

Лицо Хантера стремительно обострилось, в глазах сверкнуло что-то сродни ненависти.

— Отродье Ричарда, .. — прошептал он тоном человека, отказывающего верить своим ушам. — Понимаю… все, кроме одного. Ты украла ребенка? У кого? Зачем?

— Нет! — крикнула Сэйбл истерически (она была уверена, что и впрямь получит хорошую трепку).

— Советую тебе хорошо, очень хорошо обдумать свой ответ, женщина, — произнес Хантер медленно и враждебно, — иначе, клянусь, я свяжу тебя и сам отвезу в форт.

— Это ребенок моей сестры! Я поклялась ей, что доставлю его к отцу. Поверь мне, Хантер, ты должен поверить мне!