На сцену выкатываются две пионерки в длинных сарафанах и начинают петь.

Что они поют — не слышно и не видно. Да это и не важно, в конце концов, важно то, что, дойдя до припева, они начинают выть "по-цыгански", ломать "по-цыганки" руки, крутить "по-цыгански" плечами.

— Ух ты, два клопа! Ух ты, два попа!..

Смотр "самодеятельных" кружков и "затейников" продолжается. Трепач — конферансье устал объявлять номера.

Ребята из 60 школы, надев цилиндры, ломаются, как рыжие!

Девочки из 207 школы, нацепив на себя марлевые крылышки, танцуют танец "Бабочки"!.. Ах! Ах!..

Живгазета Володарского района "Сигнал" поет: "Чемберлен — старый хрен, нам грозит паразит!.." при чем никто из участников живгазеты не знает, кто такой Чемберлен и что такое — паразит!

Живгазета Василеостровского района "Шпингалет" имеет юннатский уклон и напевает, главным образом, "Цыпленок жареный"!..

Хоть я и не привел здесь всех примеров халтуры и пошлости, безграмотности и попросту дряни, которые преподносятся нам на пионерских и школьных сценах, — картина все-же ясна!

Затейничество очень часто превращается в цыганское "тары-тары". Над этим надо внимательно призадуматься. Внимательно!

Потому что ангелочки с крылышками и развязные дяди в париках и цилиндрах говорят о том, что затейничество свернуло с правильного пути.

Это надо понять! И поняв, повернуть затейничество на службу пионерской организации!

(Разговор с ребятами из Чудовской ж. д. школы)

Это прозвучало как-то вразрез с тем, о чем мы каждый день говорим и что мы каждый день делаем.

Это прозвучало из Чудова!

Несколько учеников-пионеров из железнодорожной школы-семилетки, во главе с пионеркой Семеновой, ведут агитацию против вступления крестьян в колхозы…

Кто они, эти ребята, круто заехавшие в сторону от того пути, по которому идет вся пионерская организация?

Мы знаем, что они называют себя пионерами. Кроме этого, мы знаем, что они пошли в обнимку с самым яростным и упорным врагом переустройства деревни — кулаком.

Скажем прямо: таких "пионеров" мы не боимся! Совершенно! Ни чуточки!

Когда движется танк, жалким кажется какой-нибудь заборишко, пытающийся преградить ему путь.

В судьбе забора сомневаться не приходится: он будет разрушен, раздавлен, приведен в полную негодность!

Но мы на минуту хотим отвлечься в сторону. Мы хотим предположить, что Семенова и компания были кем-то (а кем — понятно!) введены в заблуждение.

Мы хотим предположить, что они ошиблись, что они не поняли. Допустим это.

И давайте, Семенова с компанией, поговорим с вами.

Против чего вы агитируете? Против колхоза? А знаете-ли вы, что такое колхоз?

Беднейшая часть деревни объединяется и начинает вести общее хозяйство. Деревня — коллектив! Деревянную соху, только царапавшую землю, заменяет крепкий плуг, которого тащит на буксире трактор! Коллектив крепнет с каждым днем. Хозяйство его увеличивается!..

Посмотрите, Семенова и вкупе с ней, на сравнительно небольшой колхоз "Красная звезда" (Батецкий район, близ Луги). Он организовался всего несколько месяцев тому назад, имея 5 коров и 8 лошадей. А сейчас в колхозе 30 коров, 10 лошадей и 27 свиней!

За что же вы боретесь? За то, чтобы бедняк продолжил надрываться за деревянной сохой и платил кулаку, за временно нанятую у него лошадь, последние пуды своего хлеба и своих сил?

Вы выступаете против того, против чего выступает кулак, темной ночью подстерегающий с обрезом в руках организатора колхоза!

Вы идете наперекор тысячам и тысячам пионеров, которые делают все для того, чтобы помочь государству строить новую деревню!

Вы оглянитесь по сторонам! Посмотрите, что делается во всей Советской республике!

Сбросьте с глаз повязку кулацкого влияния и вы увидите деревенских пионеров (хотя-бы тот — же Батецкий район), вовлекающих своих отцов в колхозы, пионеров, которые сами стали колхозниками, несмотря на то, что их родители вступать в колхоз не хотели.

Вы увидите, наконец, отряд имени Фрунзе, который на общем сборе единогласно решил всем отрядом вступить в члены колхоза!

А вы, Семенова, и компания, носящие на себе красные галстуки, вняли провокации кулаков, и, как автоматы, подняли руки

ЗА

эксплоатацию кулаками батраков,

ЗА

экономическую зависимость от кулаков беднейшей части деревни,

ЗА

темноту и бескультурье!

Вы выступаете

ПРОТИВ

спаянного коллектива, который живет и работает сообща, который, руководимый общими интересами, все выше и выше поднимает свое хозяйство,

ПРОТИВ

коллектива, который, впервые во всем мире, начинает жить по-новому!..

В этом надо себе отдать ясный отчет! И понять, наконец, что пионер и кулак стоять рядом ни в коем случае не могут!

А если такой "пионер" все-таки упорно продолжает стоять, то…

Впрочем, о танке и преграждающем ему путь заборике мы уже кажется говорили…

Здорово? Здорово!

В эти бригады выделяются самые активные и серьезные ребята.

Правильно? Правильно!.. Постойте, постойте, кто там сказал: правильно? Ах, это ты сказал? Ну что-ж, ты, конечно, прав, но… все-таки… присядь около меня, я тебя расскажу одну историю.

Только слушай внимательно, я не люблю, когда меня перебивают!

Итак, о чем это я?.. Да, о бригадах, которые поедут в деревни!

История случилась на курсах. Курсы эти краткосрочные: всего на несколько дней. Их посещают те, которым скоро придется поработать в деревне.

О чем говорится на этих курсах? Об очень важных вещах. О том, что должен в будущем сделать ударник.

Несколько десятков ребят внимательно слушают докладчика. Докладчик говорит, что во многих деревнях слабо работают пионер-отряды, в школах нет нужных книг, не везде есть радио и электрический свет, не всюду, как следует, проводится работа по вовлечению бедняков и середняков в колхозы!..

— Да, — говорит докладчик, — работы вам искать не придется, работы по горло — во!.. Надо провести боевую подготовку к весеннему севу, крепко провести ее под лозунгом: "Долой межи! Даешь коллективную запашку и коллективное хозяйство"! Кроме того…

Долго еще говорит докладчик. Но вот он кончил. Он просит, чтобы ему задавали вопросы.

Густо летят записки. И вдруг:

— Товарищи, разрешите огласить одну записочку. Между прочим, она без подписи… "Где мы будем там в деревне? Не можем же мы валяться на сене!.."

Докладчик сделал паузу. В зале тишина. Ребята сначала не могут понять: что это — в шутку, или всерьез?

Пожалуй, шутка. И в зале раздается добродушный смех.

— Второй вопрос того-же автора: "Если расстояние от станции до данной местности 20–30 верст, то не можем же мы ехать на лошадях! Растрясет еще, как же так?.."

Взрыв хохота. Но в то же время ребята начинают чувствовать, что писавший эту записку говорит всерьез.

Это уже хуже! Потому хуже, что, видать, автор записки — маменькин сынок, или маменькина дочка. Ему бы там (или ей) на лакированном фордике разъезжать и спать на мягких пуховых подушечках!..

— Третий вопрос в той же записке: "Когда мы приедем в колхоз, то не можем же мы сказать, что мы хотим кушать, а должны привезти что-нибудь с собой!