Внезапно лицо Дианы исказилось гримасой сладострастия, она охнула, замерла и затряслась в дикарской пляске, запрокинув голову и закричав уже в полный голос. Судорога свела чресла Дэниела, он вскрикнул и задергался от миллиона пронзивших его раскаленных иголочек. Лишь только сознание его просветлело, он повалил Диану на спину и принялся покрывать ее поцелуями, с удивлением чувствуя, что наливается мужской силой.

Едва отдышавшись, он окинул восхищенным взглядом свою разгоряченную возлюбленную и поразился тому, как она прекрасна. Раздвинув согнутые в коленях ноги, Диана смотрела на него с восторгом и нескрываемым вожделением. Ее полные груди вздымались, пылающий взгляд переместился на его подрагивающий нефритовый жезл, не менее впечатляющий и грозный, чем еще несколько мгновений назад.

Дэниел сжал ее бедра руками и впился ртом в ароматное преддверие лона. Стон, вырвавшийся из груди Дианы, сотряс стены спальни. Дэниел просунул в ее сокровищницу удовольствий язык и стал с упоением вкушать божественный нектар.

Диана громко стонала, не в силах скрывать свои эмоции. Движения ее торса, поначалу судорожные и резкие, стали размеренными и ритмичными, она вошла во вкус «особого поцелуя», о котором давно втайне мечтала, заинтригованная картинкой из заветной красной книжицы. Она не жалела, что перевоплотилась в блудницу, и отдавалась Дэниелу с пылом и бесстыдством. Когда же сладостная дрожь снова пробежала по его телу, он прервал поцелуй и молча овладел ею.

Впившись ноготками ему в спину, Диана сжала его в объятиях и закричала:

– Да, да, да! Заполни меня собой, милый! Не жалей меня, растерзай меня в клочья!

Дэниел пустился на ней вскачь, рыча от всепоглощающей страсти. Ни толики прежней злости уже не осталось в нем, Диана выжгла ее всю без остатка своим темпераментом, заполнив освободившееся место любовью. И в тот волшебный миг, когда он вознесся к облакам, Дэниел понял, что наверняка сдержит свое обещание.

– Жди меня здесь, я позову тебя позже, когда нужно будет вынести саквояж, – сказала Диана лакею, помогавшему ей выбраться из экипажа, на котором она приехала к Марго, получив от нее записку с просьбой срочно навестить ее.

После полудня тучи над Лондоном рассеялись, но яркое солнце на лазурном небе еще не прогрело прохладный после дождя воздух. Воспользовавшись тем, что Дэниел уехал в Хэмпстед, Диана отправилась за своей одеждой к школьной подруге, предполагая, что та изнывает от любопытства и жаждет объяснений ее внезапного исчезновения.

Дверь ей открыла служанка. Войдя в прихожую, Диана замерла, пораженная тишиной, нехарактерной для этого дома.

Марго она нашла в гостиной сидящей на стуле в подозрительно напряженной позе и с тревогой в глазах.

– У тебя сегодня болезненный вид, – озабоченно промолвила Диана, подойдя к ней. – Что случилось?

Марго крепко сжала ее руку.

– Ты порвала с Джонсоном? Он тебя бросил? – Диана сочувственно обняла подругу за плечи.

– Прости меня! – воскликнула Марго. – Кажется, я совершила роковую ошибку. Он пришел ко мне утром и принудил меня вызвать тебя сюда письмом. Он заверил меня, что Сент-Джон силой заставил тебя вернуться домой, и уверял меня в том, что он безумно тебя любит. Похоже, я зря ему поверила.

Диана нахмурилась, все еще ничего не понимая. Внезапно окружающий воздух сгустился, и она, спиной почувствовав постороннего человека, резко обернулась. В дверях стоял Эндрю Тиндал. Диана невольно попятилась.

– Вы просто очаровательны, – промолвил он с улыбкой. – Я рад, что вы быстро откликнулись на письмо своей подруги. Это упростит дело.

– Сегодня вы поразительно рассеянны, Сент-Джон, – сказал Верджил. – Будьте повнимательнее, иначе я могу вас невольно ранить.

Дэниел отступил и опустил шпагу: Он действительно был рассеян и совершал одну ошибку за другой в ходе тренировочного поединка. Его сердце, душа и разум были не в спортивном зале, а в спальне Дианы, и с этим он ничего не мог поделать.

Он оттачивал свое боевое мастерство в течение многих лет, но теперь, когда потребность в нем исчезла, он потерял к поединкам всякий интерес. Возможно, отчасти это объяснялось его возрастом. Так или иначе, дуэли его уже совершенно не привлекали.

Он обещал Диане отказаться от намерения отомстить Тиндалу, но теперь чувствовал, что выполнить это обещание будет далеко не просто. План отмщения, который он вынашивал всю жизнь, крепко засел в его мозгах. Мало того, помимо его воли он продолжал осуществляться в лаборатории, устроенной в старом складе в Саутуорке. Выпутаться из этой интриги, не встретившись с Тиндалом и не признавшись ему во всем, представлялось Дэниелу делом абсолютно немыслимым.

Похоже было, что без дуэли ему все равно не обойтись. Альтернативным решением этой головоломки могло стать доведение эксперимента до конца и после его провала предложение Тиндалу вычесть из его карточного долга затраченную им на идиотский проект сумму.

Разумеется, Диана могла в силу свойственного ей великодушия потребовать, чтобы Дэниел простил Тиндалу долг. Но такой снисходительности к врагу он себе позволить не мог, негодяй должен был понести наказание.

Дэниел злорадно рассмеялся, представив себе физиономию обескураженного Эндрю, подсчитывающего убытки.

– Надеюсь, что ты смеешься не надо мной, – сказал с удивлением Верджил. – Да что это на тебя нашло сегодня? Не пора ли тебе отдохнуть где-нибудь на взморье?

– Нет, я вовсе не устал, – ответил Дэниел. – Просто я стал другим человеком. – Он снова рассмеялся.

Адриан и Хэмптон прервали учебный бой и уставились на приятеля с видимым недоумением.

– Да он, очевидно, пьян! – предположил Верджил.

– Нет, я не пьян, – сказал Дэниел, кладя руку ему на плечо. – Я прикидываю, как мне выкарабкаться из дьявольской ловушки.

– Нет, ты пьян! – стоял Верджил на своем.

– Ты ничего не понимаешь, вся соль в том, что волчью яму, в которой я очутился, выкопал я сам.

Но ответа от Верджила Дэниел не услышал, что-то отвлекло его приятеля от разговора. Устремив пристальный взгляд на дверь, он прорычал:

– Проклятие! Она снова здесь! Это становится похожим на дерзость! Не будь ее муж законченным мерзавцем, я бы настоял на ее возвращении к нему. Подглядывание за обнаженными мужчинами не доведет ее до добра. Бедная Пенелопа, ей срочно требуется любовник.

Графиня Гласбери вошла в зал, и не одна, а вместе с очаровательной блондинкой.

– Кто эта красотка? – спросил у Дэниела Адриан, приходя в жуткое волнение.

– Школьная подруга Дианы, – ответил Дэниел и, отдав Адриану свою шпагу, накинул на плечи сорочку и пошел к двери, встревоженный испуганными лицами женщин.

Диана сказала ему утром, что собирается проведать Марго. Так почему же эта куртизанка пожаловала сюда? Неужели с Дианой случилась беда?

– Дюклерк, отведи дам в кабинет Луи, я поговорю с ними там, – сказал он, решив ни о чем не расспрашивать Марго в присутствии своих приятелей.

Дамы покорно покинули зал, сопровождаемые Верджилом. Дэниел вытерся насухо полотенцем, оделся и последовал за ними.

– Мне искренне жаль, месье, что я втянула в это вашу сестру, – говорила Марго Верджилу. – Но без ее помощи мне бы не удалось быстро разыскать этот дом. Дворецкий месье Сент-Джона сказал, что он уехал сюда утром, чтобы встретиться с вами. И я обратилась к леди Гласбери за содействием.

– Не надо извиняться, – сказала Пенелопа. – Вы не могли поступить иначе. Надеюсь, что все скоро разрешится благополучно. А вот и сам Сент-Джон! Отдайте ему письмо.

Дэниел протянул руку и взял у Марго конверт, запечатанный сургучом. Адрес был написан рукой Дианы.

– Что с ней стряслось?

– Ее похитил Эндрю Тиндал, – ответила за Марго графиня. – Надо принять срочные меры, этот негодяй может ее обесчестить.

Пронзенное болью, сердце Дэниела замерло и бешено заколотилось. Дьявольский капкан, который он же сам и подготовил для своего врага, захлопнулся, только попал в него не зверь, а охотник.