Читатели получат возможность судить об этом, когда они попадут на последнюю страницу моей книги - на последнюю станцию этого путешествия в двадцать тысяч лье под водами морей» («Журнал воспитания и развлечения», т. XI, стр. 1).

Возлагая на замысел этого романа особенно большие надежды, автор справедливо полагал, что «Двадцать тысяч лье под водой» будет одним из лучших его произведений.

Идея кругосветного подводного плавания многим современникам Жюля Верна казалась совершенно несбыточной, так как многолетние усилия изобретателей подводных лодок в то время еще не привели к сколько-нибудь ощутимым практическим результатам. Но Жюль Верн никогда не сомневался в том, что вековая мечта человечества о завоевании подводных глубин рано или поздно воплотится в жизнь и что его идеальный подводный корабль отнюдь не является плодом беспочвенной фантазии.

«Я уже писал тебе однажды, - сообщал он своему отцу незадолго до выхода романа, - что мне приходят в голову самые неправдоподобные идеи. Но на самом деле это не так. Все, что человек способен представить в своем воображении, другие сумеют претворить в жизнь».

Такие же мотивы звучат и в письмах Жюля Верна к издателю, которому идея романа о кругосветном путешествии в глубинах Мирового океана показалась сначала необузданно-фантастической.

«Трудность заключается в том, - писал ему Жюль Верн летом 1868 года, - чтобы сделать правдоподобными вещи очень неправдоподобные. Но, кажется, мне это удалось; теперь остается только тщательная работа над стилем. Некоторые места потребовали бы красноречия г-жи Занд».

Подготовив к печати первый том романа, который в основном был им написан на борту яхты «Сен-Мишель», курсировавшей вдоль берегов Ламанша, Жюль Верн осенью 1868 года поднялся вверх по Сене и прибыл на яхте в Париж, чтобы вручить рукопись издателю. Незадолго до этого писатель уведомил его о своем предстоящем приезде: «Я буду в Париже 1 октября, дорогой Этцель, и если вы окажетесь на месте, то немедленно прочтете первый том «Двадцати тысяч лье под водой». Мне думается, книга получилась. Все это, должно быть, очень любопытно и неожиданно, и, разумеется, ничего подобного еще никогда не писали… Я уверен, что вещь вполне оригинальная, и надеюсь, что она хороша. Вот и все. Впрочем, об этом вы сможете судить сами. Здесь имеются и некоторые чувствительные нотки, как вы того требуете, и еще приготовлены куски, которые можно будет вставить, если этого вам покажется недостаточно. Я постараюсь снабдить вас слезами в таком количестве, какое вам потребуется».

Последние строки цитированного письма лишний раз подтверждают, что Жюлю Верну в угоду издателю иногда приходилось вводить в свои романы эпизоды, противоречащие его творческим принципам. Этцель, сам писавший для детей под псевдонимом Сталь, полагал, что произведения детской литературы должны не только поучать и развлекать, но и воздействовать на чувствительность юных читателей. Поэтому Этцель в своих детских книгах в отличие от Жюля Верна был не в меру сентиментален. Повидимому, Жюлю Верну удалось отстоять свой роман, так как в «Двадцати тысячах лье под водой» нет никакой сентиментальности.

После появления романа «Двадцать тысяч лье под водой», определенным образом воздействовавшего, по признанию многих ученых, на дальнейшее развитие изобретательской мысли в области подводной навигации, название «Наутилус», в память о романе Жюля Верна, неоднократно присваивалось и присваивается иногда до сих пор подводным кораблям в разных странах.

В творчестве Жюля Верна «Наутилус» не остался единственной подводной лодкой. Они появлялись и в других его романах, но всякий раз «заново сконструированные» воображением писателя («Матиас Сандорф», «Равнение на знамя», «Властелин мира»).

Как только роман Жюля Верна вышел из печати, он был единодушно признан и читателями и критикой. В том же 1870 году роман был напечатан на русском языке одновременно в двух журналах и в последующие два-три года был издан в Петербурге и Москве в четырех различных переводах. Наибольшее количество изданий выдержал перевод Марко Вовчка, озаглавленный «Восемьдесят тысяч верст под водой. Путешествие под волнами океана».

Е. Брандис

[1] Морское лье равно 5 555 метров.

[2] Английский фут равен 30,4 сантиметра.

[3] В четверть бумажного листа (лат.).

[4] Conseil - совет (франц.).

[5] Пирс - причальная линия пристани.

[6] Вперед! (англ.)

[7] Туаз равен 1,949 метра.

[8] Подвижный в подвижном (лат.).

[9] Нож с широким лезвием (англ.).

[10] Начальные слова закона о неприкосновенности личности, принятого английским парламентом в 1679 году.

[11] Стюард - буфетчик на корабле (англ.).

[12] Nemo - никто (лат.).

[13] Зоофиты, по научной классификации того времени, объединяли большое число различных групп беспозвоночных и в том числе губок, кишечнополостных, червей, иглокожих и др. (Прим. ред.)

[14] Мириаметр - десять тысяч метров.

[15] Современная систематика делит позвоночных на 6 классов. (Прим. ред.)

[16] Как показали более поздние наблюдения, коралловые полипняки растут гораздо быстрее, давая иногда за год десять и более сантиметров. (Прим. ред.)

[17] Это правильно только для широкого экваториального пояса между 50° северной и южной широты. Севернее и южнее температура воды на глубине 1000 метров значительно ниже. (Прим. ред.)

[18] По современным данным глубина Индийского океана нигде не превышает 6000 м., за исключением впадины Зунда к югу от о. Суматры, имеющей наибольшую глубину 7455 м. (Прим. ред.)

[19] Имеют уши - и не услышат (лат.).

[20] Существование подземного прохода между Средиземным и Красным морями - фантастический вымысел. (Прим. ред.)

[21] Есть у Нептуна в глуби Карпатосских вод прорицатель,

Это лазурный Протей…

(Виргилий, «Георгики», кн. IV.)

[22] Наше море (лат.).

[23] Осетры питаются моллюсками, червями и не достигают таких размеров, как указывает Жюль Верн. (Прим. ред.)

[24] Электрические угри обитают только в пресных водах Южной Америки (Прим. ред.)

[25] В настоящее время усоногих (Cirripedia) включают в ракообразных, а кольчатых червей рассматривают как самостоятельную группу. (Прим. ред.)