— Присаживайтесь, — пригласила она, устроившись на кушетке. Она оглядывала меня большими, ясными глазами, стремясь придать им наивное выражение, но что-то мешало ей добиться этого. В результате, от ее наивного взгляда становилось как-то не по себе.

— Насколько я понимаю, — заявила она, — вы работаете на ту женщину.

— На какую женщину?

— На ту женщину — на Хейзл Клюн. Она называет себя Хейзл Даунер.

— Она вам не нравится?

— Она — просто тварь.

— В каком-то смысле мы все — твари Божьи.

— Она — авантюристка.

— С чего бы это?

— Вы же знаете или, по крайней мере, должны знать. Она прицепилась к Стендли, поскольку хотела деньги.

— Он давал ей деньги?

— Конечно, он давал ей деньги. Именно поэтому она отделалась от своего постоянного парня и прицепилась к Стэндли. Она просто доила его.

— Что она делала с деньгами?

На этот раз ее глаза метнули молнию.

— Вы знаете, что она делала с деньгами, — неистовала Эвелин Эллис. — Все, что ей удавалось получать, она тратила на вечерние платья, а потом, поменяв сундуки, она украла пятьдесят тысяч. Когда бедный Стэндли не смог выплатить долг, они подумали, что он пытался увернуться и убили его.

— Должен сказать — заявил я, — что вы заинтересовали меня.

— Благодарю вас, — она не без сарказма отвесила мне легкий поклон. — Я так редко интересую мужчин, что просто вне себя от радости, когда такой рослый, сильный, мужественный мужчина с такими крупными кулаками, подобный вам, говорит мне, что он заинтересовался мною.

Она нарочито зевнула.

— Итак, у него были пятьдесят тысяч, которые он спрятал в сундук?

— Вот именно, что были.

— И что же случилось с его сундуком?

— Хейзл куда-то спрятала его. Ей удалось поменять ваш сундук и поэтому он взял чужой сундук. Он приехал сюда, открыл сундук и обнаружил, что сундук чужой, но было уже поздно. Он попал.., в передрягу.

— Что вы хотите этим сказать?

— Вместе с ним были другие люди, которым не понравилось, каким образом повернулось дело.

— Что это значит — им “не понравилось, каким образом повернулось все дело”?

— Он должен был им деньги.

— И что, он не заплатил им?

— Я же вам говорила. Он не мог выплатить долг. Они решили, что это уловка с его стороны.

— А он намеревался отдать долг? — спросил я.

— Совершенно верно.

— И у него были пятьдесят тысяч?

— По крайней мере. А может быть, и больше.

— И откуда появились все эти деньги? Она вздернула подбородок и попыталась было посмотреть на него.

— Чего не знаю, того не знаю, — задумчиво ответила она.

— Может быть, было бы лучше, если бы я узнал об этом.

— А может быть, и нет.

— Вы что-нибудь говорили об этом полиции?

— Нет.

— Почему же нет?

— Они узнают это и без меня, а когда они разузнают об этом, то воздадут должное этой твари Хейзл. Если я расскажу все полиции, то они ухватятся за мои показания и решат, что я делаю это из чувства ревности, пытаясь навести на нее ложное обвинение. Она скажет полицейским, что все это придумала ревнивая соперница. Они могут поверить ей и дадут ей возможность, в конце концов, улизнуть.

Но если я ничего не скажу полицейским и буду держать язык за зубами, когда они нападут на ее след, то тогда они не дадут ей возможности сбежать. Я ответила на все вопросы, которые задавали мне полицейские, и дело с концом. Я не проявляла инициативы.

— Вы знали, что он приезжает в Сан-Франциско на поезде-экспрессе “Ларк”.

— Да, знала.

— Почему вы не встретили его?

— Он не хотел этого.

— Вы знали, что он должен был привезти с собой дорожный сундук?

— Я знала, что он должен привезти с собой крупную сумму наличных денег, чтобы уплатить долг. Я не знала, что деньги были в сундуке.

— Вы знали, что он должен был остановиться в этом отеле?

Она посмотрела на меня томным взглядом, слегка качнулась своим чувственным телом, которое облегала шелковая пижама, и сказала:

— Мистер Лэм, вы же знаете, что я не ребенок.

— Вам было известно, что он зарезервировал здесь номер?

— Естественно.

— Что он зарезервировал номер-люкс?

— Да.

— Но вы не пошли встречать его на вокзале?

— Он решил, что это было бы слишком опасно.

— Он собирался подойти к вам после того, как приехал в отель?

— Да.

— Но он так и не пришел к вам?

— Нет. О том, что он вообще был в отеле, я узнала от полиции. Его тело обнаружила горничная.

Она выдернула из небольшой картонной коробки, стоявшей на столе, бумажную салфетку и слегка приложила ее к глазам.

— В какое время это произошло?

— Точного времени я не знаю — что-то между двумя и тремя часами.

— Но тогда должно было пройти несколько часов, по истечении которых вы, по-видимому, стали волноваться, поскольку он не появлялся.

— Я знала, что он должен появиться у меня, как только обстановка вокруг него станет нормальной. Но пока этого не будет, я не хотела, чтобы он приходил ко мне.

— Как я понимаю, полиция считает, что он был убит примерно в десять утра.

— Полиция не делилась со мной своей информацией, — сказала она.

— Каким образом вам стала известно, что у него оказался мой дорожный сундук?

— Полиция сообщила мне об этом. Полицейские обнаружили на одежде, лежавшей в сундуке, специальные метки для сдачи ее в чистку. По этим меткам они определили имя владельца одежды.

— Я думал, что полиция не делится с вами своей информацией.

— Она и не делилась. Просто они допрашивали меня. Они хотели знать все, что мне было известно о вас.

— И что же вы рассказали им обо мне?

— Все, что мне было известно.

— И что вам было известно?

— Абсолютно ничего.

— Эвелин, так дело не пойдет, — предупредил я ее. — Вы знали о том, что он находился в отеле, с первой же минуты его появления здесь. Вы поднялись к нему в его номер-люкс. Вы были там, когда он вскрыл дорожный сундук, и именно тогда вы обнаружили, что это был не его сундук и что в нем не было никаких денег.

Этому парню все время грозила опасность, в противном случае он бы носил деньги прямо на себе в специальном поясе. Если у парня есть пятьдесят тысяч и он так опасается ограбления, что прячет их в дорожный сундук, то ясно, что он все время чувствовал грозящую опасность.

Могу себе представить, что когда он вскрыл сундук и не обнаружил денег, то сказал вам, чтобы вы отправились на вокзал в багажное отделение и объяснили там, что произошла ошибка. Вы знали, как выглядел его сундук и должны были опознать его и сказать там, что вы положили в сундук долговую расписку или что-нибудь в этом роде, которая срочно потребовалась. Вы должны были предупредить сотрудников багажного отделения, что тот сундук нельзя было выдавать посторонним лицам. Потом вам следовало прибегнуть к небольшому подкупу, использовать ваши женские чары, а также, возможно, оказать определенное психологическое давление на чиновников багажного отделения, чтобы в конце концов завладеть сундуком.

К тому же, мне кажется, что в вашем распоряжении имелось описание моих внешних данных. Во всяком случае, вы приехали на вокзал, обратились в багажное отделение и убедились в том, что сундук исчез. После чего вы принялись разыскивать меня.

Она демонстративно зевнула.

— Ну и как? — наконец, спросил я, поскольку в комнате уже несколько минут царило молчание.

— Я считаю, что вам пора уходить отсюда, — заявила она.

— Вы так считаете? — осведомился я, — но предположим, я не готов к тому, чтобы уходить отсюда.

— Я могу вызвать кого-то из охраны отеля или позвонить в полицию, — пригрозила она и вновь зевнула, слегка похлопывая пальцами по губам, чтобы, следуя вежливым манерам, скрыть зевок.

— Я могу сам позвонить в полицию, — предложил я.

— Прошу вас, Дональд. В любое время. В полиции будут этому очень рады.

— Что вы собираетесь делать — именно сейчас? — спросил я.