По внешности, на сушу никому выбраться не удалось, но уповать на простой и желательный при данных обстоятельствах исход поединка было бы неразумно.

За нашими спинами промчалась чья-то машина. По счастью, с шоссе было трудно заприметить что-либо необычное, а поломанный кустарник еще не свидетельствовал о недавних неприятностях.

- Думаю, парень завяз, - обратился я к Сандре. - Если, конечно, не вынырнул и не пустился вплавь. Тут следов не видно; остается противоположная кромка... Эй, куда ты?

Я ухватил девицино запястье: Сандра готовилась ринуться к потревоженной воде.

Обернувшись, невестка посмотрела на меня с недоверием и нарастающим возмущением:

- Нужно извлечь пострадавшего! Посмотри, Мэтт! Он может лежать зажатый меж рулем и сиденьем, без сознания! Тонуть может!

- Вот чудно было бы! Между прочим, сукин сын пытался в лепешку нас превратить, не запамятовала?

- Пусти!

Сандра внезапно и резко рванулась. Я чудом сумел удержать ее; притянул к себе, хорошенько встряхнул:

- Уймись!

Не следовало вести себя столь опрометчиво. Я недооценил ни физическую силу девушки, ни благородное стремление прийти на выручку ближнему, попавшему в передрягу. Даже если ближний во всю прыть напрашивался на неприятность, а вдобавок хотел изничтожить заботливую даму... Я, точно зеленый любитель, не учел ничего этого. Не поберегся, как сделал бы, схватившись в обнимку с любым иным противником: женщиной ли, мужчиной ли - не играет роли.

Сандра увидала прекрасную возможность и не преминула ее использовать.

Угодила коленкой прямо мне в промежность - не слишком сильно, да только в это место с избыточной силой бить и не требуется. Боль, как и всегда, была ошеломляющей. Точно в тумане я увидел: невестка высвободилась и ринулась вниз по склону. Я непроизвольно подивился: отчего судьба почти неизменно сводит с пригожими дурами, готовыми без колебаний кастрировать человека, спасшего им жизнь, и броситься на выручку субъекту, намеревавшемуся их изничтожить?

Умудрившись выпрямиться, я увидал Сандру опрометью несущейся вброд по направлению к фургону. Тридцативосьмикалиберный смит-и-вессон был заткнут за брючный ремень, я достал револьвер, но стрелять не приходилось: девушка перекрыла директриссу[7] и браво шлепала, не намереваясь уклоняться в сторону.

Будь иначе, я принялся бы методически расстреливать опрокинутый фургон, чтобы обезвредить водителя прежде, нежели Сандра достигнет потерпевшей аварию машины. Можно было, разумеется, побежать вослед, геройски отвлекая внимание незнакомца; но, если Сандра угадала, и в машине обретался несчастный полузахлебнувшийся олух, я промочил бы ноги понапрасну. А если олух сохранял боеспособность, вместо одной жертвы ему наверняка достались бы две. А Мак не берет на службу агентов, склонных к бессмысленным попыткам самоубийства - как выражаются психиатры, страдающих суицидальным комплексом.

В довершение всего бежать сразу после удара в пах не очень-то легко и удобно...

Подхватив оброненную Сандрой сумочку, я проворно вынул пистолет. Ослица даже не потрудилась оружие взять! Засунув запасной ствол в карман пиджака, я швырнул сумочку наземь: по соседству с белыми туфлями, скинутыми Сандрой у самой воды.

Я укрылся за стволом ближайшего дерева, откуда мог изрешетить фургон при первом удобном случае. Тина уже достигала Сандре выше колен, и шагать было непросто. Подавив побуждение заорать и велеть невестке вернуться - расходовать дыхание попусту не стоит, - я скрежетнул зубами и стал выжидать.

Отерев забрызганное лицо, девушка схватила дверную ручку поверженной автомашины и задергала что было мочи. Безуспешно. Сандра сделала несколько шагов, попыталась открыть подъемную заднюю дверь. С тем же итогом. Тогда она обогнула фургон и - о, боги бессмертные! - склонилась, дабы рассмотреть положение дел внутри сквозь дымчатое, труднопроницаемое для постороннего взгляда стекло.

По каковом идиотском действии шарахнулась и рухнула в грязную воду. Наверное, наткнулась на прием не вполне дружелюбный... Звук выстрела донесся очень глухо, чего не могу сказать о девичьем визге. Сандра ухватилась за левое предплечье. Поднялась на ноги, попыталась бежать, но вязкая тина препятствовала надлежаще проворному передвижению. Девушка шлепнулась: первый разумный поступок за последние минуты. Линия стрельбы очистилась.

Из фургона раздались еще два хлопка; в дымчатом стекле и черном корпусе возникло два отверстия. Обе пули, по счастью, не попали в цель.

Большой точности мне и не требовалось: в отличие от неизвестного бандита, я настоящей мишенью не располагал. Вернув смит-и-вессон за пояс, чтобы приберечь могучие заряды и меткое оружие напоследок, я открыл огонь из автоматической игрушки. Опустошил половину обоймы, посылая пули почти вровень с водой, для пущей убойности. Пистолет и правда оказался получше позавчерашнего: бил, куда глядел; а прошить автомобильный кузов на расстоянии тридцати футов можно даже из не очень внушительного ствола.

Конечно, у таинственного разбойника имелось пуленепробиваемое убежище. Ему доставало юркнуть под воду, наполовину заполнявшую фургон - и очутиться в полной безопасности. Но, во-первых, под водой не высидишь дольше минуты (ежели ты не опытный ныряльщик), а во-вторых, Сандра выигрывала время, приближаясь к береговой черте.

- Пригнись! - вопил я благим матом. - И влево забирай, влево!

Новый хлопок в полузатопленном фургоне. Пуля опять полетела в сторону, что и неудивительно было, учитывая неблагоприятные условия, в коих обретался неведомый супостат. Я разрядил обойму до конца, прикрывая неуклюжее отступление Сандры, стараясь палить с достаточными промежутками, дабы растянуть запас патронов.

Затискивая в рукоять новую обойму, я приметил движение среди зарослей. Развернулся.

Светловолосый юнец, облаченный в джинсы, теннисную рубашку и ветровку, бежал по направлению к пруду, на бегу высвобождаясь из куртки. Н-да. Самое время было агентам Траска хоть чуток пошевелиться да пособить соратнику в нелегком труде... Хотя, если по чести, в обязанности моему помощнику вменялось неприметно следовать по пятам, не спугивать возможную добычу (или охотников?), не портить мне тонко рассчитанной игры, а на гашетку нажимать лишь в положении крайнего свойства.

Какового положения пока не наблюдалось. Вообще-то, я предполагал, что господин Траск будет, главным образом, присматривать за оставляемым у придорожных кафе автомобилем. Терпеть не могу взрывов при первом повороте стартера! Но, видать, ретивое у напарника взыграло, и доблестного бойца отрядили вмешаться, склонить чашу весов на сторону славного ветерана. Сиречь, меня...

Швырнув куртку на влажное прибрежье, парень ринулся навстречу ковыляющей девице, вздымая тучу брызг и изрыгая кучу непечатных слов. Я прикрыл Сандру и гостя огнем, постоянно смещая прицел и - так я надеялся - вынуждая бандюгу нырять. Парень выволок Сандру на сушу. То ли довел, то ли донес до первого достаточно толстого дерева. Уложил. Опустился на колени, исследуя раненую девицину руку.

Сдавалось, теперь положением властвовал я. Пора было и честь знать, пора было положить конец творившемуся безобразию, прежде чем к месту, происшествия, завывая сиренами, примчатся орды и армады разгневанных местных фараонов.

Осторожно, чтобы не всполошить неприятеля, я пробрался по берегу вправо и, пригнувшись, выпустил несколько пуль в торчавшее над водою автомобильное брюхо. Ибо теперь очевидной целью казался бензобак. Двумя последними пулями я просверлил в нем два опрятных отверстия. Горючее так и потекло, покрывая поверхность пруда маслянистой пленкой.

- Там, на борту! - окликнул я. - Либо вылезай с поднятыми руками, либо готовься изжариться. Предоставляю совершенно свободный выбор. А считаю до пяти... Ответа не раздалось, хотя водитель мог чуять запах бензина гораздо лучше меня. Фургон заколебался: внутри перемещался некто, сохранивший способность к сознательным и произвольным перемещениям. Потом заскрежетал запор подъемной двери. Темный предмет вылетел наружу и ухнул в тинистую воду: большой автоматический пистолет.