— Я не побегу, честно, не побегу.

— Чего он говорит? — спросила валькирия.

— Обещает вести себя прилично, — пояснил я.

Убрав ногу, валькирия отступила на два шага в сторону и замерла, скрестив руки на гарде меча.

— Можешь подняться.

С трудом отжавшись от земли, незнакомец встал на колени и поправил съехавшие набок зеркальные очки, скрыв за ними белесые шары глаз.

Очки?!

— Откуда? — невольно воскликнул я, уставившись на зеркальные блюдца, словно выпускница пансиона благородных девиц на пьяного гусара: брезгливо и вместе с тем с чувством смутной надежды на то, что в ближайшем будущем что-то изменится.

— Приглашаю вас в свою скромную обитель, — с неуклюжим поклоном проявил неожиданное гостеприимство незнакомец, искренность которого по выражению глаз не определишь — они скрыты очками. И хорошо, что скрыты, поскольку выпуклые и однородно белые шары, до жути похожие на глаза вареной рыбы, вряд ли отобразят чувства их владельца, а вот отбить аппетит способны своим видом напрочь.

— Нет! — решительно заявила Агата, едва я закончил словно попугай повторять его речь.

— Ваур! — подпрыгнул Тихон просто ради поддержания разговора.

Мелочи вроде места ночевки его не волнуют. Главное, чтобы перед этим сытно накормили. К тому же незнакомец такой занятный, с ним так интересно играть в охоту…

— А почему бы и нет? — произнес я.

— Я ему не верю, — уперлась валькирия.

— Да мало ли я кому не доверяю! — невольно вырвалось у меня.

— И кому ты не доверяешь? — Глаза Агаты, сверкнув сквозь прищур, внезапно стали из голубых черными, словно объясняя носимое ею имя.

На миг мне вспомнились рыжие волосы среди скал и удар стрелы, но я отогнал это видение и ровным голосом ответил вопросом на вопрос:

— Знаешь, что считал главным проклятием воина мой инструктор по рукопашному бою?

— Нет, — растерявшись от неожиданной смены разговора, призналась валькирия. Да и откуда бы ей это знать?

— И что? — спросила Ольга.

— Бить или не бить.

— Кого?

— Не в этом дело. Появившийся во время поединка вопрос: «Бить или не бить» — это первая и чаще всего единственная ошибка любого бойца.

— Он, наверное, формировал ополчение? — встрял в разговор незнакомец, чье приглашение и послужило причиной спора.

— Да нет. С чего ты взял? — удивился я.

— А где еще из философов бойцов готовить будут?

— Плохо ты историю знаешь, — начал я. — Возьми, к примеру, самураев…

— Кого?

— Да так, — отмахнулся я. — Мы ведь не о том разговор ведем…

— О доверии, — напомнила Агата.

— О приглашении, — уточнил очередность незнакомец в очках.

— Ваур!

— Он напоминает про ужин, — автоматически пояснил я. И добавил: — Скоро солнце сядет. Уж время спать, а мы не ели.

— И даже не сосны, — оскалил зубы шутник.

Что поделаешь, примитивный, отсталый мир, и шутки здесь соответствуют эпохе.

— Так что решим?

Ольга неуверенно пожала плечами. Я перевел взгляд на Агату.

— Как решишь, так и будет, — произнесла она, почтительно склонив голову.

«Вот это мне нравится! — обрадовался я. Но тут же поправился: — Совсем не нравится. Брать на себя ответственность за чужие жизни — нелегкая ноша, особенно если тебе они не безразличны»

— Значит, так…

— Настоящий мужик, сказал — как отрезал, — неизвестно с чего развеселился гостеприимный незнакомец. — Идите за мной.

— Куда?! — окликнул я его. — А ну-ка стой!

Тихон оскалил клыки и вауркнул в предвкушении игры-охоты.

— Стою.

— Значит, так… И не перебивать! — прикрикнул я, заставив рот незнакомца захлопнуться с отчетливым лязгом. — В гости сегодня мы не пойдем, значит, нужно подыскать место для ночлега. Предлагаю расположиться вон под тем деревом.

— Жаль, — вздохнул незнакомец, делая пробный шажок в сторону ближайшего дерева. — Тогда прощайте.

— Он пойдет с нами, — заявила Агата.

— Уж не побрезгуй нашим гостеприимством, — усмехнулся я, стараясь смягчить резкость рыжеволосой охранницы, смысл требования которой был понятен по сопровождавшим высказывание жестам.

— Не пойду. Там прыгающие змеи.

— Что он говорит? — спросила валькирия.

— Что там какие-то скачущие, вернее прыгающие, змеи.

— Не верю.

— Почему не веришь? — спросил я.

— Пускай проверит.

Агата подняла меч и осторожно приблизилась к дереву. Из листвы донеслось отчетливое шипение.

— Агата, осторожно! — крикнул я. — Вернись! — Валькирия подпрыгнула и взмахнула мечом над головой.

Сверкнув в лучах заходящего солнца, сталь легко перерубила нависавшую над тропинкой ветку. Тяжело упав на землю, та зашевелилась, открыв взору клубок сплетенных тел и злобно сверкающие ядовитыми клыками пасти.

— Фу… — Меня передернуло от отвращения. Сверкнув черной молнией, одна из змей прыгнула на валькирию, целя ей в лицо. Почти в тот же миг в воздухе оказалась еще одна гадина, выбравшая себе целью ноги девушки. Агата неуловимым движением сместилась в сторону, росчерком острой стали перечеркнула растянувшиеся в воздухе тела аспидов и, завершив разворот, несколько раз ударила по клубку, шинкуя его со сноровкой китайского повара. Хоть сразу за сковородку…

— Там нет змей, — произнесла она, подойдя к нам. И добавила, вытирая лезвие: — Уже.

— Это супер-пупер! — восторженно выдохнул незнакомец, с трудом возвращая отвисшую до груди челюсть в нормальное состояние. — Вот бы мне так научиться…

— Показательно. Только больше так не делай, — попросил я рыжеволосую валькирию, вскинув зажатую в кулак руку к самому своему носу. И инстинктивно, почти не задумываясь о необходимости этого действия, а просто желая поджечь срубленную ветку и очистить тропинку от гадов, извивающихся в черной от крови пыли, я отставил мизинец вверх и, прошептав: «Пиро» — легонько дунул на него. Заклинание почему-то не сработало. Впрочем, чему удивляться — в этом мире мои заклинания и раньше не спешили облагодетельствовать меня своими плодами. Или срабатывали так, что…

— Ушибся? — спросила Агата.

— Пытаюсь колдовать, — чистосердечно признался я, пожав плечами.

Именно в этот момент, словно извиняясь за прошлые неудачи, магия проявилась во всей своей красе и величии. Заклинание вместо появления скромного огненного шарика величиной с теннисный, из-за этого сходства названное «пинг-понгом», вызвало падение приличных размеров метеорита. Точно определить его размер мне не удастся — даже пытаться не буду, но тот факт, что он не полностью сгорел в слоях атмосферы, говорит как о моей настойчивости, в смысле железного характера, так и о его относительно крупных размерах. Именно из такого вот метеорита в свое время был изготовлен первый металлический голем, в народе ласково называемый «наш железный Феликс». Дерево, служившее приютом прыгающим змеям, исчезло во вспышке взрыва, потрясшего землю и сбившего нас с ног.

— Странное совпадение, — потирая нос, заметил я. Но мне почему-то не поверили.

— Кажется мне, я поторопился с приглашением, — пробормотал обладатель веселого нрава и очков, скрывающих всю верхнюю половину лица, даже не пытаясь подняться. — Вдруг таракан какой выползет… где мне потом жить?

— А где ты сейчас живешь? — спросил я, решив воздержаться от уверений в нашем умении ходить в гости. Едва ли он мне поверит.

— А что? — насторожился он.

— Да так… Интересно.

— Ладно уж, пошли, — вздохнул он.

— Пошли, — решился я, помогая Викторинии подняться на копыта. — Мы идем в гости… Да, кстати, как тебя звать-величать?

— Дедом Маздаем кличут.

— Очень приятно. А меня Иваном.

— Мне тоже должно быть приятно? — поинтересовался дед Маздай, внешне никак не тянущий на деда, разве что по армейской иерархии. Впрочем, на военного он тоже не тянет — на его голову ни один шлем не налезет. Даже квадратный. К тому же у него явное плоскостопие и прыщик на носу.