— За тебя буду соображать я… Расслабься… — пододвигаюсь ближе и веду пальцем по её обнажённому плечу. Карина постаралась сегодня максимально оголиться, и я не могу не показать ей, что оценил её уловки.

Чем больше её глаза от опьянения застилает пелена, тем легче мне. Смотреть на неё, изображать влечение и думать о другой — это жесть, как она есть.

— Ты сегодня красивая… — говорю я, заправляя локон ей за ухо.

Карина млеет и тянется к моим губам. Моё секундное замешательство и я, беря её за руку, целую пальцы, при этом посылая ей томный взгляд.

— Поедем ко мне сегодня? — игриво спрашивает она, прикусывая губу.

— Конечно. — не свожу с неё глаз. — Давай ещё немного выпьем. Я устал на работе. Хочу расслабиться.

Карина кладёт ладонь мне на колено и медленно ведёт к паху.

Чёрт!! Прилагаю немало сил, чтобы не скривиться и не скинуть её руку.

Лиза меня убьёт. Все выходит из-под контроля. Карина категорически отказывается пьянеть, но зато успешно распускает руки. Если так и дальше будет продолжаться, придётся купить снотворное.

Поднимаю показательно бокал, запускаю пальцы ей в причёску и отпиваю немного вина.

Самому бы не захмелеть.

Когда Карина кладёт руку мне между ног, чуть не давлюсь напитком.

Поднимаюсь из-за стола и приглашаю на танец.

У всех на виду она не станет меня лапать, поэтому веду её в центр ресторана и прижимаю к себе плотнее, чем позволено.

— Карин, а почему бы тебе не собрать семью за городом в эти выходные? На вашей даче.

— Зачем? — смотрит на меня затуманенным взглядом.

— Есть повод. — даю неоднозначный ответ.

Оп. Рыбка попалась на крючок.

Девушка расплывается в своей кривой мечтательной улыбке и кладёт мне голову на плечо.

Удачно уловил момент. Золотая середина. Не пьяна, но и не трезва. Надумает сейчас себе о заветном замужестве и побежит хвастаться к Фёдорову. Подробностей он не услышит, так как её воспоминания будут окутаны туманом, но «главное» она точно не забудет.

Потом ко мне и не подберёшься. Я ничего не обещал и конкретных слов не озвучивал. К тому времени основная задача будет выполнена, и я попаду к Фёдорову в дом, а там уже займусь поисками.

Музыка сменяется на ускоренный ритм, и мы возвращаемся за наш столик.

Карина так и норовит припасть губами к моей шее, но я ласково глажу её по щеке, вкладываю ей в пальцы новый бокал с алкоголем и воскликнув «За нас!» склоняю её выпить всё до дна.

Жду эффекта ещё десять минут, с аппетитом поглощая мясо в сладком соусе и наконец вызываю такси.

В машине девушка засыпает у меня на плече, и я выдыхаю.

Задание выполнено успешно, и я чертовски доволен собой.

Заношу Карину в её пустую квартиру, укладываю на кровать, выключаю везде свет и ухожу.

Побыстрее бы увидеть мою малявку и снова разглядеть в её кристальных глазах только своё отражение. Ведь в моих запечатлён только её образ.

ЛИЗА.

— Я дома, мелочь! — крикнул с порога Петюня и я, соскочив с кровати, понеслась встречать.

Только завидев его в конце коридора, с разбега запрыгнула ему на руки:

— У нас новость!!

— Какая? — поймав меня на лету, улыбнулся чернявый.

— Я беременна!!

— Чего? — вытаращил глаза Фролов, что я даже испугалась, сейчас лопнут и заляпают мне всё лицо.

— Ну ладно-ладно. Только в обморок не падай… Мама с Димой женятся!

— Чего? — та же реакция.

— Чего-чего? Я говорю, ты чего такой «тормознутый»? — вгляделась в его осоловелые глаза и сжала ему волосы на затылке. — Чернявый, что с рожей? От тебя выпивкой пахнет…

— Только ты можешь назвать дорогое французское вино «выпивкой» и поморщиться так, будто я из какой-то «рюмочной» приполз…

— И на каких радостях выпивали? — от злости стискиваю зубы.

Всё настроение испортил. Талантище!

— Я женюсь!

— Чего? — теперь моя очередь вылупить зенки.

— Ты сама хотела, чтобы я тебе правду говорил. — меня понесли в спальню, усиленно стараясь не уронить.

— Не до такой степени, чернявый! — рявкнула я. — Отпусти меня. — начала лягаться ногами об его бока.

— Сейчас задницу напорю! — сурово произнёс Петюня, неудачно скидывая меня на кровать, что я нехило приложилась головой об изголовье. — Ой, прости-прости, маленькая. Я случайно…

Сердито уставилась на этого громилу и свирепо зашипела, чтобы не подходил.

— Я не делал ей предложение, но сделал всё, чтобы она так подумала… — сказал парень, подползая ко мне и укладывая голову на моём животе.

— Зачем?

— Только так могу попасть в одно место, куда мне вход запрещён.

— В ЗАГС?

— Неее. — устало потёр ладонью лицо и закрыл сонно глаза. — Туда я пойду только с тобой…

— Много выпил, да?

— Угу… Почти две бутылки осушили…

Поймала себя на том, что сижу с открытым ртом.

Петюня медленно приоткрыл один глаз и оценил мою реакцию:

— Мне её напоить нужно было, чтобы не приставала, а у неё такая выдержка… растягивал как мог…

— Помнишь про яйца?

— Никогда не забуду.

Караул. И что мне с ним делать?

— Ну ка давай в душ! — начала толкать его в плечо.

В меня вперились два уставших красных глаза.

— Нет. — отказала я. — Пока не смоешь с себя её запах — в постель не пущу!

— Мегера. — обиженно буркнул чернявый, но уступчиво поплёлся в ванную.

Его не было полчаса, я уж думала утонул там и нужно идти спасать, делать искусственное дыхание.

Ан нет. Взбодрился даже немного. Вскарабкался на меня и уткнулся в шею:

— Теперь поцелуешь?

Как маленький, честное слово.

Закатила глаза и быстро чмокнула в губы.

— Спокойной ночи… — довольно промурлыкал мне на ухо парень и отжал у меня одеяло.

Закинула на него в отместку ногу и закрыла глаза. Только полетела на радугу посыпать город блёстками, как меня пихнули в бок и недоверчиво спросили:

— Ты ведь не беременна?

— Нет. — пробухтела в ответ.

На это ничего не ответили, только прижались теснее и по-хозяйски закинули руку мне на грудь.

Беззвучно хихикнула.

— Кстати, чернявый.

— Мм?

— Родители и правда женятся.

ПЕТЮНЯ.

— Сын. — бодро произносит отец, отвечая на мой звонок.

— Тебя можно поздравить? — спрашиваю я, попутно заваривая кофе.

Если малявка не встанет в течение десяти минут, то выпью и её порцию. А потом пойду и снова попробую её растолкать. Эта «звезда» бессовестно распласталась по всей кровати и рычит ещё… если начать трогать. Я бы с удовольствием облил её холодной водой, но больше мне это с рук не спустят…

— Мелочь уже растрепала? — усмехается отец. — Ладно. Подтверждаю.

Слова застревают в горле. Мне бы хотелось сказать, что я рад, но не могу. Стена между нами настолько ощутима, что я упираюсь в неё ладонями. И сдвинуть не получается. Не в моих силах. Уже много лет мы с отцом по разные стороны от этой прозрачной преграды. Мы видим друг друга. Но не слышим. Периодически кто-то из нас пытается достучаться до другого, но в итоге сдаётся. И остаётся только смотреть издалека, довольствоваться хотя бы этим…

Выжимаю какое-то бестолковое мычание и наступает неловкая тишина.

— Как Лиза? — первым выходит из прострации отец.

Прислонившись к стене в спальне, тихо наблюдаю, как моё маленькое чудовище жуёт во сне свои спутавшиеся волосы и меня накрывает непреодолимое желание рассказать отцу о наших с Лизой отношениях.

Я запретил малявке говорить на эту тему с родителями. Именно я должен быть тем, кто ошарашит их этой новостью. На мне вся ответственность. Мне отвечать на вопросы. И первую, самую основную волну отрицания должен поймать только я. Лизе не должны достаться и брызги, но этого, к сожалению, не избежать.

Не удивлюсь, если отец съездит мне по морде и торжественно пересчитает рёбра.

Я готов принять удар. Но не сейчас. Разберусь сначала со всеми первостепенными проблемами, а потом уже и приму гнев Лизиных отцов.