— Вторую машину тоже поймали?

— Поймали… Капитан приказал дать в эфир сигнал «77777»… Кто знает, что могло быть?!! Помощь была нужна обязательно… Только ночь… «Вертушки» из Фараха могли взлететь только утром, а этого времени ещё дождаться надо было…

— Так как? Встретили вторую машину?

— Встретили… — опять заговорил Бай. — Мы тогда откатили трофейный «ЗиЛ» в сторону, залегли и снова стали ждать… Немного погодя показалась вторая машина… Её остановили так же, как и первую… Но вот тут-то и случилось то, что предвидеть не мог никто, кроме Аллаха… Мих застрелил водителя сразу, а вот у парня, который должен был убить второго «духа», произошло утыкание патрона в стволе его «стечкина»… Воспользовавшись заминкой, дух успел выхватить пистолет и выстрелить разведчику прямо в сердце… Хороший парень был… Мы его хорошо знали, хоть он и был не из нашей группы… Жаль его…

— Всех жаль, Алишер… — ответил Филин.

— Это так, командир, но… Когда в бою — это одно!.. А когда вот так, из-за того, что какая-то железка не сработала!.. Обидно!.. А парень-то хороший был! Много на боевые ходил! Опытный! Он с Абдулло одного призыва, уже почти на «дембель» собирался… Обидно!..

Мулла заговорил, давая возможность Баю, хоть немного успокоить нервы:

— Тот выстрел не спас «духа» — Михалков застрелил его вслед за водителем… Таиться теперь не имело никакого смысла, и мы расстреляли машину из «Мухи».[31] Вот после этого и ушли в Центр «семерки», Алишер немного забыл, как это было… Мих опасался, что из Ирана, до которого было рукой подать, подтянется помощь моджахедам, но до утра всё так и осталось тихо… А потом прилетели наши «вертушки»…

— Весёленькое дело… — проговорил Филин. — Ну, а закончилось оно чем?

— Мы тогда «удвухсотили» 62 «духа», командир… Загрузили трофейное оружие и полетели в Фарах… Уходя, «крокодилы», которые прикрывали наши вертолёты, расстреляли на хрен всё это кочевье, где прятались машины с духами…

— А что ваш замполит?

— Нормально, Андрей!.. По справедливости с ним поступили!.. Мих за этот выход получил орден «Красной Звезды»…

— Ну хоть в этом не пожадничали…

— Да… Такие дела… Так что то, что Баскак забыл рассказать Алишеру о том, что я остаюсь в роте «сверчком», нет ничего удивительного, командир!.. — улыбнулся белозубой улыбкой Мулла.

— Да уж… Ничего удивительного…

Они помолчали какое-то время…

И Андрей опять задал вопрос братьям:

— Послушай, Алишер… Ну то, что Абдулло остался «сверчком» — это понятно… Он у нас человек настолько скромный, что даже здесь уже, в Отряде, так и продолжает ходить «младшим сержантом»… Это за 7 лет службы в Армии!

— Ты же знаешь, командир, что для меня это не имеет никакого значения! — проговорил Мулла.

— Знаю, конечно… Но ты инструктор Отряда, Абдулло! Ты уже давным-давно должен быть хотя бы прапорщиком! И Батя предлагал тебе это не один раз! Командир мне сам об этом рассказывал!

— Тогда ты, наверное, знаешь, что я ему отвечал?

— Да, Мулла, знаю… Ты говорил полковнику, что от количества звёзд на твоих погонах знаний всё равно больше не станет…

— Знания, командир, нам даёт Аллах, а не воинские звания…

— Да, Абдулло… Это, наверное, правильно… Но я не об этом хотел спросить… — Андрей опять посмотрел на Бая. — Алишер… Ведь ты же был прапорщиком!.. Я всегда хотел узнать, что такое должно было случиться, чтобы тебя разжаловали?

— Моя горячая кровь, Андрей… — ответил Бай коротко.

— Нет, мужики!.. Так не пойдёт! Об этом я прочитал в «Личном деле», но мне этого мало!!! Я хочу услышать настоящий рассказ!

Бай как-то странно посмотрел на Муллу, потом на Филина и тихо проговорил:

— Мне очень тяжело вспоминать это, Андрей… Тяжело и больно… Вот, Абдулло… Пусть мой брат всё и расскажет!.. Я знаю — он и тогда меня осуждал за это, и до сих пор не простил… Только я ни о чём не пожалел ни разу!

— Я осуждал тебя за несдержанность, Алишер… — проговорил Мулла. — А не за сам поступок… Наказывать подонка может только Аллах… А ты тогда взял на себя его работу… Хотя… Кто знает, что было бы, если бы на твоём месте был я… Может быть, я сделал бы то же самое…

…Прапорщик Алишер Шпекбаев уже полтора года был командиром разведгруппы… Так уж сложилось… Он был вечным «И.О.»… С того самого времени, когда ещё весной 83-го был ранен старлей Вавул… Сначала капитан Аксаков, командир роты, видел в нём просто «исполняющего обязанности», должность-то «капитанская», но стоящего, хорошего «заменщика» так и не случилось… Летом 84-го Баскак наконец-то «заменился» сам и уехал в Союз, а пришедший на его место новый командир «Кабульской» роты капитан Тер-Погосян просто не стал ничего менять — Бай, хоть и был только прапорщиком, но «находился на своём месте»… Был у них, положа руку на сердце, разговор однажды…

Ротный предложил Баю своё видение вопроса — он сказал, что походатайствует перед командованием 40-й Армии, чтобы Алишеру, без военного училища, присвоили звание «младший лейтенант»!.. Была такая возможность…

Только Бай ответил просто и прямо:

— Сейчас я прапорщик 7-го разряда, командир… И это понятно всем! Ни полковником, ни генералом я никогда не стану — это понятно мне!.. Так зачем что-то менять? Или, может, ты думаешь, что от этой крохотной и единственной звёздочки на моём погоне как-то изменится моё отношение к службе?

— Но… Я бы хотел, чтобы ты был офицером, Алишер!.. Ты один из лучших командиров групп… Неужели тебе и в самом деле всё равно! Мужики за удачные операции получают «внеочередные» звания, половина уже «капитаны», а ты всё ещё прапорщик, Бай!.. А ведь все они пришли сюда лейтенантами! И служат в Афгане вдвое меньше тебя!.. Что? Не обидно?

— Обидно, Рафик!.. За своего брата! Он так выше «младшего сержанта» и не поднялся!.. А он здесь уже с осени 81-го!.. И даже ни разу домой не съездил! Абдулло должен быть хотя бы «старшиной», командир…

Капитан Рафаэл Тер-Погосян задумался тогда на долгие пять минут:

— И это будет для твоего сердца лучшим утешением?

— Да, командир!

— Хорошо… Я понял тебя, Бай… Мулла будет «старшиной»…

Этот единственный на эту тему разговор между Баем и Севаном (такой позывной получил новый командир роты) состоялся в начале августа… Капитан сдержал своё слово — через месяц Мулла получил звание «старшина», минуя все предыдущие… Только… Сам Абдулло этого не знал… На знал об этом и Алишер…

В самом начале сентября всю его группу передислоцировали в Кандагар…

Здесь уже полгода, с февраля, стоял отряд специального назначения ГРУ, но постоянные реорганизации, вся эта «министерская возня» не давала спецназовцам работать и сбивала с толку его командира… В конце концов было решено направить в Кандагар одну разведгруппу «Кабульской» роты, для, так сказать, обмена опытом… И этой группой были разведчики Бая…

И буквально через считаные дни они уже принесли командованию первый результат на новом месте — 17 сентября 1984 года разведгруппа Бая в пустыне Регистан провела успешную засаду на караван мятежников, состоящий из двух джипов. После нанесения по нему огневого удара среди немногих выживших был обнаружен французский журналист Жак Абушар, который очень рьяно освещал на телеканале CNN события афганской войны, рассказывая мировому сообществу о том, как «борется с коммунистическими захватчиками свободолюбивый афганский народ, ведя свою священную войну»…

В общем…

То, что ставка на части специального назначения была сделана верно, подтвердили результаты боевой деятельности действующих подразделений… Но подпитка вооруженных формирований оппозиции оружием из сопредельных стран продолжала нарастать большими темпами, и поэтому Генеральным штабом ВС СССР было принято решение ввести в Афганистан еще один отряд специального назначения… 15 сентября 1984 года в Баграм, из состава 9-й ОбрСпН Киевского военного округа, прибыл ещё один отряд специального назначения ГРУ. Он был уже четвёртым здесь, в Афгане, потому и назывался в целях маскировки «Четвёртым отдельным мотострелковым батальоном». Позже его стали неофициально называть «Баракинский отряд», потому что расположился он неподалеку от «Баракинской зеленки» на склоне горы, в брошенном кишлаке Суфла, вместе с отдельным десантно-штурмовым батальоном 56-й ОДШБр, штаб которой стоял в Гардезе…