Телегу сильно тряхнуло, когда колесо «поймало» очередную выбоину. Генерал Ресид открыл глаза и тихо выругался, морщась от пронзившей его боли. Снова накрапывал мелкий, холодный дождь. Ветер шумел, раскачивая верхушки сосен, заглушая цокот копыт и скрип армейских телег.

«Черт бы все это побрал!». Генерал слегка тряхнул головой, пытаясь сбить осевшие на волосах капли дождя. Резкое движение снова вызвало приступ боли. Рана на животе горела так, словно в ней ковырялись раскаленной кочергой.

— Держитесь, господин генерал — над ним склонился сержант Мортен, взявший на себя командование оставшимися после битвы людьми.

— Сколько ещё до города? — голос царапал горло, словно Ресид проглотил пригоршню песка

— Осталось недолго. Почти добрались, потерпите — сержант пожал его руку — у вас жар. Боюсь, началось воспаление.

— Что тебя в этом удивляет?

— Что мы ещё живы — немного помолчав, сержант добавил — И успеем вовремя оказать вам помощь. Признаться не думал, что все пройдет так удачно.

— Теперь это называется удачей? — горькая улыбка перекосила лицо Ресида.

Вдалеке раздался волчий вой, заставив лошадь испуганно дернуться. Телега протестующее хрустнула. Боль с новой силой захлестнула Ресида, заставив сжать зубы. Перед глазами пошли круги, и он почувствовал, как теряет сознание.

Грохот открывающихся ворот вернул генерала из небытия. С трудом открыв глаза, он увидел возвышающиеся над ним черные стены Йерварда. Стемнело, и свет факелов выхватывал из мрака уставшие лица солдат. Перед генералом возник силуэт женщины. Он попытался разглядеть её лицо, но капюшон полностью скрывал его. Сосредоточившись, он разглядел на накидке нашивки армейского врача.

— Генерал Ресид! — она взяла его руку в свою почувствовав как генерал крепко сжал её — Я управляю госпиталем гарнизона. Скоро вы будете в тепле и покое, и мы позаботимся о вашей ране.

— Насколько я плох? — Ресиду было неприятно смотреть на черную дыру под капюшоном. Ему казалось, что он говорит с призраком. Слова комом вставали в горле.

— Очень болезненна, но вашей жизни это не угрожает — на миг ему показалось, что он увидел, как в темноте блеснула её улыбка. Она высвободила свою руку и, раздавая указания, нескольким санитарам направилась к воротам города. Подводы тронулись следом. Волна облегчения прокатилась по телу генерала. От нахлынувшей вдруг слабости Ресид почувствовал, как вмиг отяжелевшие ресницы смыкаются, и он погружается в сон.

Проснувшись, он обнаружил себя лежащим на кровати в чистом белье. Комната была небольшая, и уютная. В противоположном от кровати углу потрескивал камин. Стены были обиты сиреневой тканью, и дубовыми панелями. На полу лежал толстый ковёр. Судя по шуму прибоя окно, расположенное рядом с его кроватью, выходило на море. Генерал попытался встать, но почувствовал тупую боль в животе. Откинув одеяло, он посмотрел на бинт, который закрывал его рану. Почти тут же пришла сильная слабость и тошнота. Ресид закашлял и откинулся на мягкую подушку. Дверь немедленно открылась, и на пороге показался офицер.

— Господин генерал, я полковник Ингольф — высокий, с пышными усами человек остановился возле кровати генерала — командую гарнизоном Йерварда.

Он озабоченно посмотрел на бинт, туго опоясывающий Ресида.

— Как вы себя чувствуете?

— Лучше. Значительно лучше. Спасибо полковник.

— Я сейчас позову нашего врача, госпожу Флюкеске.

— Со мной всё в порядке…

— Она сказала мне, чтобы я обязательно позвал её, когда вы проснетесь — произнес Ингольф тоном, не терпящим возражений.

— Хорошо — генерал устало кивнул — делайте, как считаете нужным.

Полковник исчез в дверном проёме. Вскоре где-то хлопнула дверь, и в сопровождение Ингольфа в комнату вошла женщина. Ресид догадался, что это та самая женщина, которая встречала их возле ворот города. Теперь он смог как следует разглядеть её лицо. Черные, как смоль волосы были коротко подстрижены, а тонкие, немного изогнутые брови придавали её лицу слегка удивленное выражение. Она остановилась рядом с кроватью Ресида и внимательно посмотрела на него. На миг генералу показалось, что этот взгляд, больших зеленых глаз ему знаком, но тут она улыбнулась, и мягкая белозубая улыбка заставила Ресида на миг забыть о боли.

— Я вижу, вы пошли на поправку — голос у неё был низкий, с хрипотцой — Давайте я осмотрю вашу рану. Тем более что надо сделать новую примочку.

Сев рядом с ним, и откинув одеяло, она принялась аккуратно снимать перевязь. Закончив, она бросила бинты в мешок, принесенный полковником.

— Господин полковник, будьте добры, принесите вон тот поднос с красными листьями, что стоит на подставке возле камина.

— Что это? — спросил Ресид.

— Морское растение «донный язык», растущее в неглубоких заливах Северного моря. Прекрасно заживляет раны и не даёт образовываться гнойникам.

Ингольф поставил поднос на тумбу и, отойдя к камину, стал ворошить угли, подняв сноп искр. Ресид посмотрел на свой живот. Рана выглядела неприятно, но краснота у краёв почти спала. Как следует, смочив чистые бинты в розоватой воде, женщина снова положила лекарство на рану. Генерал почувствовал жжение, которое вскоре перешло в легкое покалывание.

— Повезло, что сразу после ранения вам оказали квалифицированную помощь — проговорила она, аккуратно накладывая бинты — мне осталось лишь довершить лечение. Рана вас беспокоила из-за постоянной дорожной тряски, не более. Воспаление было не сильным.

— Могу я узнать ваше имя? — в горле Ресида пересохло, и голос прозвучал как треск сухого дерева.

— Ой, простите господин генерал — она снова улыбнулась — Во всей этой суматохе…. меня зовут Елена.

— Красивое имя — генерал попытался изобразить ответную улыбку — И к тому же очень редкое. Вы откуда родом

— «Земля Ворона». Это на Западе Империи.

— Да, знаю — Ресид кивнул — Большой город.

— У меня там осталась мама. Обещала ей в письме, что скоро навещу её, но тут началась эта блокада — Елена покачала головой.

— Какая блокада? — Ресид резко повернулся к полковнику.

— Господин генерал — Ингольф подошёл к его кровати — я всё доложу вам, когда вы будете себя лучше чувствовать.

— Перестаньте! — Ресид раздраженно махнул рукой — я не малый ребенок!

— Простите, господа — прервала их Елена — вы сможете заняться делами, когда я закончу свои. Вы ранены, и поэтому я имею право настаивать на своем.

В полной тишине она закончила перебинтовывать Ресида, встала и направилась к двери.

— Вы придёте ещё? — невольно вырвалось у генерала.

— Конечно, вам же нужно будет менять бинты. Кстати, вы уже можете понемногу ходить. Только не переусердствуйте, иначе рана может опять начать вас беспокоить — она снова улыбнулась, и вышла, тихо прикрыв за собой дверь.

Ресид посмотрел на полковника.

— Долго я находился в беспамятстве?

— Шесть часов — полковник опустился на стул — К тому же вы просто спали.

— Вот как? А сколько сейчас времени?

— Около пяти утра.

Генерал удовлетворенно вздохнул.

— Это значительно лучше — Генерал удовлетворенно вздохнул — Хорошая новость для меня. Мы не потеряли время.

— К сожалению, она единственная — неохотно произнес Ингольф.

— Выкладывайте — бросил Ресид и принялся осторожно одеваться.

— Город блокирован с моря. Два дня назад, на рассвете, пиратские корабли атаковали наши суда стоящие на рейде. Атака была неожиданной, они возникли из тумана и мы просто ничего не успели сделать. Были сожжены и потоплены три фрегата. Погибли командующий северного флота адмирал Курли, и другие высшие офицеры. Три шлюпа и один фрегат с большими повреждениями сумели отойти под прикрытие форта. К вечеру бандиты попытались высадиться в порту. Им удалось разрушить все наши катапульты на центральном бастионе, удачно десантироваться, и завязать бои на пристани. Нам стоило большого труда отбить их атаку и не пустить в город.