Камилла смотрела, как земля в иллюминаторе превращается в разноцветные квадратики. Ее начало подташнивать и клонить в сон... Изредка проваливаясь в него, она вздрагивала, а потом просыпалась, потому что сразу же оказывалась в одиночестве в непонятном холодном месте... Но в какой-то момент Камилла не смогла больше противиться и окунулась в него. Ей снилась больница, как она идет одна по коридору ночью и не видит ни одной живой души. Дойдя до чьей-то палаты, она замерла, чтобы заглянуть в окошко, и увидела, как над Дианой нависает дедушка со шприцом в руке. Вскрикнув, Камилла открыла глаза и сразу осознала, что это был не сон, а воспоминание.

Первым ее желанием было закричать что было сил на весь салон, но… Увидев зоркий взгляд деда и его руку, предупреждающе заведенную за воротник пиджака, Камилла передумала. Возможно, у него там такой же шприц, чтобы быстренько вырубить ее в случае чего... Их взгляды встретились, и они словно поняли друг друга без слов. Он смекнул, что ей что-то известно, как пить дать. Когда самолет совершил посадку, бабушка взяла ее за руку и больше не отпускала до того момента, как они сели в машину. Ее увозили куда-то очень далеко: путь занял восемь часов, причем вторая его часть проходила в петляющих горных дорогах...

Большой двухэтажный коттедж располагался рядом с небольшим селением и напоминал причудливую смесь из камня и стекла; к этому месту со всех сторон подходил лес, скрывающий дом загадочным оперением из ветвей и стволов, покрытых густым зеленым мхом. Камилла вздрогнула, поняв, что сбежать отсюда будет очень нелегко. И каково же было ее изумление, когда в гостиной она встретила Артема, как ни в чем не бывало сидящего на диванчике и безмятежно попивающего кофе.

— Милая, Артем помог мне раскрыть твои глаза, — пояснила бабушка, — он всячески мне намекал, что влюблен в тебя. Ему все равно на то, что ты беременна от другого мужчины… Солнышко, дай же этому замечательному человеку шанс, не упрямься.

Камилла стиснула зубы и молча прошла в гостиную, поздоровалась с ним, позволила поцеловать в щеку. Она уже смутно догадывалась, что эти двое — Саша с Артемом — были сообщниками в ее обмане. Скорее всего, Тимур был без сознания, а она поддалась своей ревности и не смогла посмотреть на все здраво. И этой своей глупостью она обрекла своего сына на смерть: сумасшедшие убьют его, едва он родится… Подумать только, она столько лет жила бок о бок с этими кровожадными монстрами, но до последнего момента оставалась слепой. С самого детства она взволнованно прислушивалась к городской легенде о сектантах, но так и не заметила их под своим носом.

Тем временем Альберт, Кирилл и Тимур собрались в конторе, потому что частный детектив обзвонил каждого, прося о прибытии в офис. Все уже осознали, кем на самом деле являются Лидия и Сергей Степанович, уехавшие вместе с внучкой в неизвестном направлении по поддельным документам. Они скрывались и не желали выходить на связь. Все было очевидно. Эти двое, похоже, уже были близки к своей неведомой цели настолько, что совершенно наплевали на то, чтобы отгонять от себя подозрения. Сейчас они действовали жестко, откровенно, словно пара опытных преступников.

— У нас есть новости, — сказал детектив, вынимая из подмышки папку с какими-то старыми фотографиями. — Как мы все помним, обнаружив, что дом, где держали Диану, принадлежит некоему колумбийцу, долгое время проживающего в России и скончавшегося от продолжительной болезни в одной из частных клиник в Германии, следствие встало в тупик. А мне что-то не давало покоя. Через несколько месяцев я понял: лицо колумбийца показалось мне странно знакомым... И вот, наконец, благодаря Альберту мне удалось снова посмотреть ваши старые семейные альбомы, и я наткнулся на ту самую фотографию, которую видел, еще тогда, когда таким же образом собирал материалы в самом начале наших поисков Дианы... Вот она! Видите! Молодой Сергей Степанович на какой-то презентации с этим самым колумбийцем и еще какими-то людьми! Круг замкнулся...

— Нет, вы ошибаетесь, — покачал головой Альберт. — Этот человек на фотографии не мой отец.

***

— Даже не заглядывай в окно — здесь решетки, — услышала Камилла сзади дедушкин голос. — Я уже давно заметил, что ты что-то вспомнила и думаешь о том, как бы удрать от нас.

— Почему ты так со мной? — всхлипнула Камилла, отворачиваясь от деда и прижимая руки к груди. — Я ведь помню, что ты любил меня!

— Нет, — равнодушно усмехнулся он. Казалось, что ее слезы даже забавляют его. — Просто проблема в том, что я не твой дедушка, Камилла... Удивлена?

Камилла смотрела на него как на умалишенного и молчала.

— Да, Сережа никому не любил рассказывать про своего брата Артура, которого считал неправильным. Он предпочел сделать вид, что меня нет и никогда не было... Какая досада, что у нас одинаковые лица, которые иногда не могли различить даже родители... Да, милая, мой брателло скончался несколько месяцев назад от второго инфаркта сразу вслед за Дианой, помнишь? — и тогда я занял его место, подкупив нескольких человек. Ну а так как в администрировании и медицине я мало что смыслю, поэтому и решил поставить вместо себя одного из наших — Коромыслова.

— Одного из ваших? — вздохнула Камилла. — Так значит профессор...

— Да, он с нами заодно, — улыбнулось лицо, очень похожее на дедушкино, но все же не его, — нас действительно много, деточка, но в этот круг попадают только избранные, особенные... Мы с Лидией крайне негативно относимся к тем, кто приводит в братство своих родственников, наивно полагая, что они готовы к этому. Потом начинаются предательства, вынужденные убийства этих людей, а что делать? — он развел руками, грустно улыбнувшись, словно речь шла не об умерщвлении людей, а о досадной двойке в классном журнале. — Правда в том, что степень зрелости человека на все сто процентов можем определить только мы, стоящие во главе этого братства.

— Значит, Юля была готова к этому, а я и Кирилл — нет? — тихо спросила Камилла.

— Увы, моя красавица, — безмятежно пожал плечами Артур, — некоторые за всю свою жизнь не способны достичь этой мудрости, и таких в мире большинство. Альберт, Марина, ты и твой брат были слишком... Как бы это сказать... Хилые. Вялые, по сравнению с Юлей. Мы с Лидией сразу заметили, что эта девушка подойдет нам, что она такая же, как мы. У нее было очень развитое эго — больше всего на свете она любила саму себя. Это и есть главный критерий для нас. Человек, не скованный ложными родственными узами, которые делают его слабым тюфяком, зависимым от капризов своих многочисленных детей, внуков, алчных бабенок и туповатых муженьков-алкоголиков. Человек, главной ценностью которого во всем этом мире является он сам, возводящий свои мысли и тело на пьедестал, возвышающий его над остальной серой кишащей массой... Тогда он готов. После того, как Прародитель очнется, мы больше не будем размножаться в жалкой попытке сохранить свои гены — нам это больше будет не нужно. Мы станем бессмертны.

— А что будет с остальными? — осмелилась тихо спросить Камилла. — Не такими сильными, как вы?

— Они все сгинут навеки, — отрезал лже-дедушка. — Грядет новая эра, Камилла. Понимаешь, ведь человеческая раса давно загнала себя в угол. Мы существуем уже очень долго по сравнению с другими видами, наша ДНК накопила уже столько зачастую невидимых скрытых мутаций, передающихся потомкам, ослабляющих их в физическом и умственном плане... В этом новом мире не для каждого будет место. Это необходимые жертвы.

— Дедушка знал обо всем этом? О том, что ты занимался подобными вещами с Лидией?

— Нет, конечно! — хохотнул Артур. — Этот дурак никогда ни о чем не догадывался... Он думал, что мы с Лидией любовники, что мы предаем его, но даже не догадывался, что нас с ней связывает намного больше, чем простой секс или пресловутая любовь... Нас объединило Братство, общая дело, а такая связь сильнее всего на свете.