И в самом деле, в распахнутую калитку входил представительный человек в пиджаке. И без статуса игрока…

Разговор с новым главой М-3 проходил в неформальной обстановке — на лавочке, в тени старой раскидистой яблони. Господин в дорогом, но мятом костюме явно хорошо подготовился, поэтому я больше слушал.

— Вы не можете, не имеете морального права оставаться в стороне когда наши соотечественники гибнут!!!

— Могу, — меланхолично ответил я и при помощи портала не вставая с места сорвал особенно здоровое яблоко. — Зачем мне вмешиваться?

— Как это, зачем? — опешил господин, который представился как Андрей Евгеньевич. — Демоны уже вытеснили нас, оккупировав Хрящёвку, Раздолье-1 и Чувашский Сусан!!!

— Насколько я знаю, всех гражданских эвакуировали. И потом, зачем мне помогать тем, кто ещё два дня назад обвинил меня в терроризме? Сами мальчики, сами.

— Да не можем мы сами! — собеседник наконец-то дал волю эмоциям. — За предыдущие сутки мы потеряли едва ли не дивизию! Двадцать четыре вертолета, двенадцать танков и два истребителя! Игроки, после нескольких смертей, несмотря на последствия, разрывают контракты. Сейчас нам удается купировать проблемы только при помощи артиллерии, но если так и пойдёт дальше, нам придётся применить ядерное оружие.

— Ударить по острову при помощи ядерных ракет? — удивился я. — Вы ведь заразите землю и воду на десятилетия вперёд. Города, находящиеся ниже по течению Волги не смогут брать воду и начнется бунт.

— Других вариантов у нас нет.

Во время этого разговора я специально перекачался в интеллект, чтобы подмечать как можно больше деталей. И варианта было всего два: либо Андрей Евгеньевич действительно был доведен до отчаяния, либо в нём погибает талант великого актера.

— Хорошо, — я решил прекратить спектакль и пойти на уступки. — Что мы получим за помощь М-3?

— От лица государства я могу обещать вам миллиард эксперов и любую сопутствующую помощь, — будто не веря своему счастью затараторил Андрей Евгеньевич. — Пехота, артиллерия, танковые и военно-космические войска. Всё кроме ядерного оружия.

— Этого мало, — не согласился я.

— Тогда назовите свои условия, — с готовностью отозвался глава M-3.

— Во-первых, полная амнистия и снятие любых обвинений с членов моего клана. Во-вторых, помощь в создании учебного заведения для игроков. В-третьих, земельный участок на мой выбор для создания школы и кланового замка без права отчуждения государством.

— Вы хотите создать анклав? — Скрипнул зубами собеседник. — С этим возможны проблемы. Любая попытка отчуждения территорий автоматически приравнивается к государственной измене.

— Ну, ребята у вас головастые. Пусть придумают что-нибудь, — пожал я плечами. — И последнее, с этим наверняка возникнут проблемы…

Моё неуверенное настроение передалось и Андрею Евгеньевичу, который тут же напрягся, а его рука легла на полу пиджака, которая скрывала пистолет. Сделав вид, что не заметил этого, я продолжил.

— Я хочу, чтобы впредь вы называли меня «Мой генерал!».

Пауза его ответа затянулась. Впрочем, торопиться никуда, да и яблоки в этом году уродились. Правда они немытые и вечером я буду дристать за линию горизонта, но это казалось мне не такой страшной ценой за чествование собственной лени.

— Я согласен, — произнес он, но, поймав мой взгляд, скрипнул зубами и добавил: — Мой генерал.

После визита господина, который оставил своего человека для связи, у нас состоялся круглый стол. Первый повесткой было название. Естественно, мои, вполне оригинальные названия, обсмеивались и отвергались. Нет, но серьёзно, чем им не угодило «Слабоумие и отвага» или «ООО Моя оборона»?

В общем, это можно было продолжать вечно, но время поджимало, а потому список рандомных названий быстро сократился да вариантов «Легион», «Спарта» и «Вальхалла». Первые два были уже заняты, а потому нам оставался лишь последний вариант, который, кстати, мне нравился, но я был против просто из обиды, что ребята не приняли мои варианты.

— С этим покончено, — отхлебнув из кружки зелёного чая резюмировала Сова. — Что по поводу приёма новичков? Если честно, я совсем не одобряю этих ребят. Не то чтобы я их в чём-то подозреваю, но одних мы знаем без году неделя, а некромант так и вовсе с точки зрения правил является преступником.

— Я согласен с Женей, — поддержал её Язь. Ох уж этот подкаблучник.

— А мне некромант нравится, — вступилась за него Пуговка. — И остальные нравятся.

— Чем же? — Решила отстоять свою позицию Сова.

— Ну… — девочка неопределенно покрутила пальцем. — Они не такие как все. Странные…

— А я что говорю? — Продолжала упорствовать Женя. — Они — фрики!

— Мы тоже, — поддержал я ученицу, поняв, в какую сторону она клонит. — Посмотри на меня. Если бы не мой уровень, остаток своей жизни я бы провёл в комнате с мягкими стенами. Копилка — скальный тролль с нездоровым увлечением кошками и почти полная копия хентайщика. Пуговка — обращённая девочка-вампир с изломанной родителями психикой. Бульба — алкоголик, запивающий вином свои комплексы. Про Валькирию вообще молчу — сами всё знаете. А Карбюратор вообще крокодил! Так что в нашей команде только вы можете считаться относительно благополучными членами общества.

— Без комментариев, — неожиданно признала мою правоту Женя. — Короче, я согласна, но с одним условием: нам нужно как-то обезопасить себя и клан от возможного предательства.

— Я уже подумал над этим вопросом. При вступлении в клан каждый будет обязан сдать свой Тотем.

— И ты думаешь кто-то согласится? — рассмеялась Валькирия. — Ты считаешь, что они вот так возьмут и выдадут ключ от собственного бессмертия в твои руки?

— Либо так, либо никак, — пожал плечами я.

— Сурово, но мне нравится, — кивнула Женя. — Ну, значит мы всё решили. Пойду сообщу остальным наши условия.

Каково же было наше удивление, когда первым высказался Шульга. Вернее не высказался. Старик просто подошёл к стене и снял с неё портрет супруги, а после протянул его мне.

— Это фотография с нашей свадьбы. Она — мой Тотем, — произнёс старик, старательно сдерживая дрожащий от эмоций подбородок. — Если с фотографией что-то случится, в этом мире больше ничего держать не будет.

Повеяло прохладным настроением. Некоторая пауза только усугубляла минор и отчаяния. Хотелось что-то сказать, неважно что, главное прервать эту давящую тишину. Но за меня это сделал Паровоз.

Толстый парень с лысой как коленка головой вынул из кармана свинцовый, явно отлитый саморучно, кастет.

— Вот, — произнес он. — Но мне нужна будет помощь. Я не хочу домой возвращаться.

— Проблемы с родителями? — догадался я, и парень кивнул. — Мне уже случалось решать подобные проблемы, — произнес я, посмотрев на Пуговку. — Так что не переживай, парень. Что-нибудь придумаем.

Дальше был Магомед и (Какая неожиданность!!! *сарказм*) его Тотемом оказался кинжал. Да-да, тот самый, с которым парень вышел против нежити. Как оказалось, это была реликвия его рода, которую не оправдавший надежды семьи, парень выкрал из отцовского дома, после чего отправился покорять Москвабад.

Клинок, кстати, оказался с сюрпризом. Кинжал каким-то образом впитывал в себя силы убитых врагов, за счёт чего прокачивать уровень и урон. Мне даже стало интересно, поэтому, перекачавшись в ловкость, я углубился в описание. Оказалось, клиночек и в самом деле имел довольно богатую историю.

На рубеже XVIII и XIX века этот клинок был выкован в Тверской кузнечной артели, чтобы попасть в ножны какого-то приказчика. Потом, во времена кавказских войн он был взят в бою кем-то из предков Магомеда и кочевал от отца к старшему сыну. За свою долгую историю кинжал побывал на полях обоих мировых войн, видел Афганистан и Маньчжурию, и впитал в себя пятнадцать человеческих жизней. Раритетная вещица в общем.