Поэтому некоторые критики отрицали сам факт существования Назарета в те годы, другие – отрицали его связь с Назаретом и видели в этом слове искаженное «назорей», как назывались Божьи люди в библейские времена. Русская Библия с параллельными местами именно так объясняет стих «во исполнение пророчества родился в Назарете»: «он был назореем». Объяснение хромает: Назарет и Ноцри пишутся через «ц», назорей – через «з». Да и какое именно пророчество? Иисус не был назореем, он пил вино и не жил отшельником.
Блаженный Иероним в 5 в. дал хорошее и простое объяснение: в двух деревнях в Галилее – в Назарете и Кохаве – жили люди, ведшие свой род от царя Давида. Царь-псалмопевец жил за тысячу лет до Рождества Христова, срок достаточно долгий, чтобы потомки его успели утратить деньги, влияние, земли и признание. Это не странно: немало на Руси Рюриковичей, потомков князя-основателя Русской державы, а ведь с тех пор прошло более тысячи лет. Предположим, что в деревне под Новгородом местные крестьяне ведут свой род от Рюрика. Это точная параллель Назарета и потомков царя Давида.
Древние традиции сохраняются в горах лучше, чем на равнине: в Японии крестьяне деревни Иошино считают себя потомками аристократов Южного двора времен Двоецарствия (14 в), и в Палестине жители деревни аль-Мураир ведут свой род от правителя Палестины 11 в. шейха Джараха, а жители соседнего села Хирбет абу Фалах – и вовсе от фатимидского халифа Джафара ибн Фалаха 9 в.
Иероним опирался на слова христианского историка Юлия Африкана (он жил в Никополисе-Эммаусе, деревне, стертой с лица земли израильскими бульдозерами в 1967 году), а тот писал в 200 году, что родственники Христа – потомки царя Давида – жили в двух северных деревнях, называемых Назара (от «нецер») и Кохава (от «кохав», звезда, символ дома Давидова).
Назарет и сегодня называется по-арабски ан-Насра. Видимо, этот городок был крошечной – с населением 100-150 человек – деревней в те дни, практически выселками большого села Яфиа (в наши дни – Яффа ан-Насра, чтобы не путать с Яффа аль-бахр, приморской Яффой возле Тель Авива). Плотник Иосиф ходил в Яфиа за гвоздями и прочей мануфактурой. Потомки царя Давида именовали себя «нецер», что означает «саженец, отрасль» или «отпрыск царского рода». Так говорит о потомках Давида пророк Исайя36: «Произойдет ветвь от корня Иессеева и отрасль («нецер») произрастет от корня его». Первые христиане именовали себя не только «назареянами» (назораиои от «нецер» – в греческом нет буквы «ц»), но и «иессаиои» – по имени Иессея, отца царя Давида, упомянутого в этом же стихе. Спорам о том, существовал ли Назарет, был положен конец, когда археологи нашли в Кесарии саркофаг с надписью «череда священников из Назарета».
В Назарете есть и места, связанные с первой конфронтацией Иисуса и ортодоксов. Это в первую очередь Медресет эль Масих, Школа Мессии, или Церковь Синагоги, как она чаще называется в наши дни. Ее медный купол виден издалека. В наши дни она принадлежит мелькитам, греко-католической церкви, но службы там редки. По преданию, в показываемой паломникам комнате была синагога и мидраш во времена Иисуса, где он, как и все дети, учился Торе. Позднее, уже взрослым человеком, в этой синагоге, как рассказывает Лука Евангелист (4:16), Иисус избрал для проповеди пророчество Исаии37, говорящее об избранничестве, мессианстве, и, видимо, толковал его в универсалистском духе. Это так возмутило слушателей, что они схватили его и повели за город, чтобы сбросить с обрыва, но спустился туман, и он ушел от них. (Таким же туманом Афина Паллада окружила Одиссея, чтобы спасти его от столкновений с необузданными феакийцами. Но жителям Назарета туман показался слишком простым объяснением. Они предпочитают рассказывать, что Иисус спрыгнул с обрыва и невредимым приземлился внизу, и обрыв они так и называют «Гора Прыжка».)
Самое красивое место в Назарете, на мой взгляд – это холм, на котором стояла дева Мария во время этого столкновения и смотрела со страхом на происходящее. Этот холм (Дейр эль Банат) называют Холм Богоматери Страха. На его вершине стоит полуразрушенная францисканская капелла, а сам холм сказочно красив с его террасами, оливковыми деревьями, нежной формой, девственностью, наконец – речь идет о такой недостопримечательности, что наверх и дорожки путной не протоптано, и пилигримов там почти не бывает.
Столкновение в Назарете предвосхищает фатальное столкновение в Иерусалиме, и поэтому его обсуждение бередит раны. То ли в "Экзодусе", то ли в "Истоке" суровый герой– кибуцник вывешивает постер на стенке: "Да, мы распяли его". Я не видал таких плакатов, но они могли бы и возникнуть. Поэтому, скажем сразу, неверно обвинять современных евреев в убийстве Христа: никто не обвиняет современных греков в убийстве Сократа, хотя его приговорил к смерти афинский ареопаг, или французов – в смерти Жанны д'Арк (по образному сравнению проф. Флюссера). В этих смертях, как и в смерти Иисуса, некого винить: все причастные давно умерли.
Но обвинение в убийстве Христа – это скоропись другого, заслуженного обвинения. Иудеи – члены секты, возникшей через несколько десятилетий после Распятия, действительно гордились (мнимой) причастностью к этому убийству. Книга, воспевающая Иуду Искариота и убийство Христа, была написана иудеями через несколько сот лет после событий, и стала самым популярным иудейским бестселлером средневековья. «История о повешенном», или «Евангелие от Иуды» была переиздана в Израиле много раз, в том числе по-русски. В предисловии Пинхаса Гиля говорится:
«Еврейский народ всегда – с момента возникновения христианства и по сей день – с глубочайшим презрением относился к этой религии, рассматривая христианскую догму как нагромождение глупостей и несуразностей, а христианскую мораль – как лживую и лицемерную. Евреи старались даже не упоминать имени основателя этой религии, разве что в тех случаях, когда христиане принуждали их вести с ними теологические диспуты. В христианской идеологии евреи не видели для себя никакой опасности, претензии Йешу (выражение, значащее «да сотрется его имя») и его последователей вызывали лишь презрительную усмешку. Несмотря на расхождения в деталях талмудические источники и "История о повешенном" едины в своем отношении к Йешу и христианству.»
Эта концепция сохранилась среди иудейских книжников, и рабби Штейнзальц проповедовал недавно в Еврейском университете Москвы: «Есть праведники. Есть грешники, преступники и злодеи. Однако все они евреи. Но существует преступление, которому нет равных – совершивших его называют "мешумадим", "уничтоженные". Это те, кто изменил вере отцов. Гораздо лучше быть законченным негодяем, последним подлецом, чем креститься. Я говорю сейчас не о психологии вероотступника, а о его социальном статусе в еврейской среде. Вероотступник стоит на самой нижней ступеньке, он – предатель. Не просто дезертир, а настоящий перебежчик, переметнувшийся в лагерь злейших врагов своего народа. Мне неизвестно, что ныне думают в России об армии генерала Власова. Но сражаться в рядах власовцев означало служить Гитлеру. Еврей, принимающий крещение, совершает еще более страшное преступление».
То есть, для этого раввина, крупнейшего современного авторитета талмудического права, Христос хуже Гитлера. Навряд ли его смутило бы и обвинение в убийстве Христа – он, скорее всего, счел бы его комплиментом, как считали и раввины Средневековья. Но разве Иисус не был евреем, спрашивают в таких случаях удивленные евреи. Ответить на этот вопрос так же легко как на вопрос «Был ли Владимир Красное Солнышко – русским?» Иудеи времен Христа в подавляющем большинстве присоединились к церкви, стали христианами, растворились в христианском палестинском населении. Лишь небольшая часть палестинских иудеев приняла новую веру – иудаизм Мишны и Талмуда.
Так, Ленин был дворянином, но боролся против дворянства. Не против потомков дворян, но против тех, кто хочет сохранить былые привилегии. Христос воплотился в царском роду потомков Авраама и царя Давида. Иудеи ждали Мессию, который возвысит их. Но Иисус хотел приобщить к спасению все человечество, не только иудеев. На что похож этот рассказ? Рос в царском дому принц, сын женщины из маленького племени, и ждало это племя, когда он, наконец, вырастет и возвысится, и возвысит все племя. Он вырос, набрался ума, и возвысил всех своих подданных, а не только маленькое племя. Так Александр Великий, которого упрекали македонские солдаты в том, что он приблизил к себе покоренных персов, отвечал: «Я приблизил вас всех».
