Состав и размещение его вооружения оптимальны для многобашенного танка. Пять башен, расположенных в два яруса, позволяли сосредоточить массированный огонь из 76-мм, одной 45-мм и трех пулеметов вперед, назад или на любой борт. Однако столь большая огневая мощь потребовала увеличения числа членов экипажа и усложнения конструкции танка. Двухъярусное расположение башен обусловило значительную высоту машины, что повышало уязвимость танка на поле боя. Без малого 10-метровая длина привела к резкому снижению маневренных характеристик — отношение длины танка к его ширине составляло 3,03.

Кроме того, Т-35 имел большое количество недостатков, особенно касающихся двигателя и трансмиссии. К сожалению, до конца их так и не удалось устранить. Самое слабое место, пожалуй — это бортовые передачи и система охлаждения двигателя. Справедливости ради следует сказать, что подвеска Т-35 при всей ее громоздкости в целом зарекомендовала себя хорошо.

Хотелось бы поделиться с читателями некоторыми впечатлениями от непосредственного знакомства с машиной.

Прежде всего, поражает высота расположения надгусеничных полок — без малого два метра! Так что взобраться на танк стоит большого труда, а если нет специальных лесенок — без посторонней помощи практически невозможно. Учитывая, что в танкисты предпочитали брать людей невысокого роста (примерно 160 см), можно себе представить, каково было «экипажу машины боевой» занимать по тревоге свои места.

Внешне Т-35 ошеломляет своими размерами, но, очутившись в танке, поражаешься его тесноте. И это, учитывая, что находящаяся в Кубинке разукомплектована — отсутствует ряд деталей внутреннего оборудования, некоторые перегородки, радиостанция, нет боекомплекта и, само собой разумеется, экипажа. Боевые отделения не сообщаются между собой, так что проникнуть из одного в другое без выхода их танка невозможно. Обзорность из Т-35 крайне низкая, особенно с места механика-водителя. Можно предположить, что в боевых условиях ему приходилось вести машину чуть ли не в слепую: смотровые щели позволяли видеть местность только слева и впереди, да и то в весьма ограниченных секторах.

Танк Т-35, доставленный немцами для испытаний в Куммерсдорф, захваченный частями Красной Армии в районе Цоссена, под Берлином, в апреле 1945 года. Хорошо видно, что машина уже частично разобрана и не имеет вооружения (фото из семейного архива командира 22-й гвардейской мотострелковой бригады Героя Советского Союза Х.С. Богданова).

Но самой большой проблемой было покинуть подбитую машину. Ведь выход осуществлялся только через верхние люки, и при этом экипаж главной башни, например, оказывался на четырехметровой высоте под огнем противника. Люк же механика-водителя нельзя открыть, не повернув влево пулеметную башню, заклинивание которой могло стоить ему жизни. Выход из задних башен сильно затруднен нависающей над ними нишей главной башни и поручневой антенной. Поэтому можно смело утверждать, что такой достаточно важный в бою параметр, как удобство посадки и высадки экипажа, конструкторами танка был не до конца продуман.

Помимо недостатков конструктивного характера, существовали и технологические, связанные прежде всего, с низкой культурой производства и слабой подготовкой инженерно-технического персонала.

В целом же можно сделать следующий вывод. Если до 1935^-1936 года боевые и технические данные Т-35 позволяли ему выполнять возложенные на него задачи, то техническое несовершенство и недоведенность машины сводили возможность такого применения к минимуму. После 1936 года, когда была существенно повышена надежность машины, танк в значительной мере устарел и перестал отвечать предъявляемым требованиям, прежде всего по бронированию. Возросшая мощь противотанковой артиллерии оставляла громоздкому и неповоротливому «тридцать пятому» мало шансов на поле боя. Резервов же для увеличения толщины брони и без того тяжелая машина уже не имела.

Вместе с тем следует отметить, что в период «соответствия задачам» проверить в боевой обстановке идею многобашенного тяжелого танка прорыва так и не удалось, а следовательно, вопрос о том, нужно или не нужно было строить эти боевые машины, остается открытым.

Хотелось бы отметить и еще один момент. Во многих публикациях авторы пишут о том, что Т-35 являлся ненадежной машиной, и поэтому большинство машин летом 1941 года просто не доехали до поля боя. Как показывают документы, это далеко не так — если судить по актам на списание, то самые первые потерянные «тридцать пятые» прошли до поломки не менее ста километров. Те же танки, которые участвовали в боях под Вербой и Птиче прошли около 500 километров, а часть машин, например те, которые добрались до Тарнополя — еще больше. И это в условиях сверх напряженных маршей, отсутствия времени на проведение нормального технического обслуживания танков и отдых танкистов. Все это говорит о том, что экипажи Т-35 чаще всего были хорошо подготовлены, а надежность самих танков на деле оказалась не такой уж низкой, как часто считают.

Единственный сохранившийся до сегодняшних дней образец танка Т-35 (№ 0197-7 выпуска 1938 года) находится на экспозиции Военно-исторического музея бронетанкового вооружения и техники в Кубинке, являющегося филиалом Военно-патриотического парка культуры и отдыха Вооруженных Сил РФ «Патриот».

Осенью 1931 года по решению штаба РККА начались работы по проектированию средств механизации артиллерии большой и особой мощности. В частности, предлагалось в срок до 1 мая 1932 года разработать и представить на согласование артиллерийскому управлению РККА шасси «самоходного корпусного триплекса», состоящего из 107-мм пушки образца 1910/30 годов, 152-мм гаубицы образца 1909/30 годов и 203-мм мортиры образца 1930 года, а также «триплекса Тяжелой Артиллерии Особого Назначения (ТАОН)», который должен был состоять из 152-мм (или 130-мм) пушки большой мощности, 203-мм гаубицы образца 1929/31 годов и 305-мм мортиры.

Эскизные проекты были рассмотрены в июле 1932 года и в целом были одобрены. Для «корпусного триплекса» решили использовать удлиненное шасси среднего танка Т-24 (впоследствии Т-28), а для «триплекса ТАОН» — специальное шасси с использованием узлов создаваемого тяжелого танка. Но изготовление «корпусного триплекса» было отложено, а для «триплекса ТАОН» не нашлось вооружения, так как, ни 152-мм пушка большой мощности, ни 305-мм мортира еще не были созданы. В результате, на проработку был подан лишь гаубичный вариант «триплекса», вооруженный 203-мм орудием Б-4.

В 1933 году на Опытном заводе Спецмаштреста под руководством П.И. Сячентова началось проектирование самоходной установки для Тяжелой артиллерии особого назначения (ТАОН). В июле 1934 года опытный образец, получивший индекс СУ-14, был построен.

Опытный образец СУ-14 у ворот завода «Большевик» перед началом испытаний. 1934 год. Орудие на максимальном угле возвышения (РГАЭ).

Самоходная установка СУ-14 во дворе завода имени Кирова во время заводских испытаний. Июль 1934 года. Хорошо видно устройство палубы (АСКМ).

Самоходная установка СУ-14 во время ходовых испытаний. Лето 1935 года. Орудие закрыто брезентом (АСКМ).

Опытный образец самоходной установки СУ-14 у ворот завода «Большевик» перед началом испытаний. 1934 год. Крышки вентиляторной решетки открыты (РГАЭ).

Корпус машины изготавливался из катаной брони толщиной 10–20 мм. В его передней части располагался двигатель и силовая передача. Часть агрегатов использовалась от танков Т-28 и Т-35. Впереди слева по ходу машины находилось место механика-водителя. Остальные члены экипажа (шесть человек) располагались в кормовой части на трех съемных скамьях. Вооружение СУ-14 состояло из 203-мм гаубицы Б-4 образца 1931 г. (скорострельность один выстрел в 3–4 минуты, дальность стрельбы — 18 км) и трех пулеметов ДТ с семью пулеметными гнездами. Возимый боекомплект — 36 пулеметных дисков и восемь снарядов. Для загрузки боеприпасов (масса снаряда составляла около 114 кг) в кормовой части самоходки имелись две лебедки грузоподъемностью 200 кг. При стрельбе машина опиралась на два сошника, перемещавшихся с помощью гидроцилиндров с приводом от электронасоса или вручную.