— Кто там? — раздался из дома голос Джоэ. Клиффорд резко обернулся и приказал ему молчать.

Слышал ли Фэн Су? А если и слышал, то узнал ли голос Джо. »? По-видимому, нет.

— Ах? У вас гостит приятель? Это очень разумно, — продолжал китаец вежливо. — Как я замечаю…

— Послушайте, я не намерен тратить время на шутки. Вы проиграли, Фэн Су.

— Вы ошибаетесь, — ответил китаец. — Глупо с вашей стороны, Лайн, отказываться объединить наши деньги. Через пять лет я буду самым могущественным человеком в Китае.

— Вы хотите завоевать Китай? Не так ли? — осведомился Клиффорд. — Быть может, и Европу?

— Быть может, — ответил Фэн Су. — Вы лишены дара предвидения, мой любезный друг. Вы не хотите признать, что наша раса благодаря своей численности станет в грядущих войнах решающей силой. Регулярная желтая армия будет решать судьбы Европы. Подумайте, Лайн, огромная Наемная армия! Она будет защищать тех, кто больше заплатит. Армия, которая будет стоять у порога Европы.

— Чего, собственно, вы хотите?

Фэн Су сделал вид, что ему обиден тон Лайна:

— Скажите, разве обязательно нам быть врагами? Я не питаю к вам злобы и хочу приобрести у вас по сходной цене одну акцию нашей компании.

Клиффорда поразило спокойствие Фэн Су. Никогда бы Фэн Су не осмелился сделать подобное предложение, если бы не имел какого-то преимущества.

— А что вы предложите мне за нее? — спросил он. Он услышал, как учащенно задышал китаец.

— Нечто очень ценное. Ценное для вас, мистер Лайн, — с расстановкой начал китаец. — У вас в доме приятель. А я не хотел бы говорить при свидетелях. Не хотите ли пройтись со мной по дорожке?

— Ступайте вперед, — коротко бросил ему Клиффорд. Фэн Су повиновался приказу.

— Существует на свете женщина… — начал Фэн Су. Лайн схватил китайца за горло. И что-то холодное и жесткое уперлось в грудь Фэн Су.

— Вы захватили Джоан Брай? — процедил Лайн. — Вы это хотели сказать?

— Право, не стоит… — начал было китаец.

— Скажите мне, где она?

— Сожалею, что лишен возможности удовлетворить ваше любопытство, — насмешливо проговорил Фэн Су. — А если вы намереваетесь угрожать мне, то…

Он снял шляпу, словно собираясь вытереть пот со лба. Неожиданно раздалось шипение, и в лицо Клиффорда ударила струя какой-то едкой жидкости.

От внезапной боли Клиффорд выронил револьвер.

В ту же минуту Фэн Су нанес ему хорошо рассчитанный удар. Еще мгновение — и Клиффорд лежал на земле.

Китаец наклонился к нему и торопясь полез за бумажником. Он прощупал подкладку пиджака и услышал шуршание — под подкладку была зашита бумага.

Но ему не пришлось осуществить задуманное. На дороге послышались шаги, и его зоркие глаза различили силуэт женщины. Предчувствие спасло Джоан Брай. Она остановилась на повороте дороги и, вглядываясь в темноту, спросила:

— Кто здесь?

Фэн Су узнал ее голос. Он вскочил и в бешенстве воскликнул:

— Мисс Брай!

Но и она узнала его. На мгновение ее сковал ужас, но когда он бросился к ней, Джоан собрала последние силы и метнула вперед снаряд.

Черный снаряд упал у самых ног Фэн Су.

Раздался громкий взрыв, и на мгновение дорога, лес и Слаттерс-коттедж осветились яркой вспышкой магния. В паническом ужасе китаец бросился в лес и исчез из виду. Несмотря на то, что вспышка магния ослепила его, он все же сумел добраться до изгороди, отделявшей лес от дороги. Где-то поблизости послышался шум автомобильного мотора. Фары были погашены.

Какие-то люди вынесли из автомобиля девушку, находившуюся в беспамятстве, и швырнули ее в канаву, шедшую вдоль дороги. Затем автомобиль на полной скорости умчался прочь.

Четверть часа спустя начались поиски Мабель Нарз. Счастье обнаружить ее и оказать ей первую помощь выпало Джоэ Браю.

Фэн Су, поджав ноги, сидел на одном из диванов своего с излишней роскошью обставленного кабинета. В комнате стоял запах пряных восточных благовоний. Стрелки на часах лондонских башен показывали четыре. В неясном утреннем свете вырисовывались крыши и башни большого города.

В этот час великие люди Китая принимают простых смертных. Фэн Су сидел в своем пышном шелковом халате, в башмаках, подбитых мягким фетром. Знаки отличия на его головном уборе свидетельствовали о его высоком сане, присвоенном, впрочем, самовольно.

Он курил длинную трубку с крохотной головкой. Но то не был опиум, — он предпочитал табак. Маленькая китаянка скромно сидела в отдалении, поминутно вставая, чтобы разжечь ему трубку или же подлить чай. Болезненного вида китаец восседал у его ног. Китаец был одет в европейское платье. Рядом с ним лежала шляпа. Фэн Су взял пиалу и сделал глоток.

— Из всех людей, живущих в этой проклятой стране, я выбрал тебя, Ли Фу, — сказал Фэн Су, отставляя чашку. — Я готов щедро наградить тебя, если тебя ожидает удача — ты получишь дополнительную награду. Мне рекомендовали тебя как очень храброго человека, а также потому, что ты хорошо знаешь этот город, в котором я не был после окончания университета. — На рябом лице Ли Фу ничего не отразилось.

— В этой стране действует закон, который очень суров для чужеземцев, — сказал он. — Меня могут арестовать, посадить на пароход и отправить в Китай. Я уже просидел три месяца в тюрьме, в которой нельзя даже с кем-нибудь словом перемолвиться. И потом, Фэн Су, в Китае я — покойник. В Ляньхэ губернатор поклялся вывесить мою голову в корзинке над городскими воротами.

Фэн Су сосредоточенно курил, посылая к потолку кольца синего дыма.

— Ляньхэ — не весь Китай, — заметил он. — Да к тому же многое в ближайшем будущем переменится. Кто знает, не суждено ли тебе самому в один прекрасный день стать губернатором. Я щедро награждаю своих друзей. Ты получишь много денег. И не мексиканские доллары или медь, а золото. Много золота. Я знаю место, где хранится статуя из чистого золота…

И он заговорил об Урге — этой Мекке монголов, о городе, где множество священных реликвий, в том числе и золотая статуя Будды, и где в подземельях Живого Будды хранятся сокровища, ценность которых невозможно выразить в деньгах.

Ли Фу слушал с бесстрастным видом. Нелегко ему было принять решение. С одной стороны — мрачная Пентонвилльская тюрьма, а с другой стороны — щедрое вознаграждение, обещанное Фэн Су. Он был не так беден, как большинство китайцев, живущих в Лондоне, но перед таким крупным вознаграждением он не мог устоять.

— У тебя есть преимущество — ты женат на белой, — продолжал высоким голосом Фэн Су. — Это существенно облегчает тебе задачу. И никто ничего не узнает.

Ли Фу раздумывал:

— Чего ради ты поручаешь это мне? Я не раб твой, а у тебя достаточно людей, повинующихся тебе во всем.

Фэн Су стряхнул пепел. Жестом он дал понять китаянке, что больше не желает курить, и откинулся на шелковые подушки.

— Мудрец сказал: «Отдай рабу приказ, и он исполнит повеление господина». Но я не могу стоять за спиной каждого из моих рабов и говорить им: «Сделай вот это». Если бы я сказал: «Ли Фу оскорбил меня и должен умереть», то ты бы простился с жизнью. Потому что легко отнять у другого жизнь. Но на этот раз тот, кто выполнит мой приказ, должен быть умен и хитер. Иначе я испорчу себе репутацию.

Ли Фу раздумывал. Быстро вращал он большими пальцами рук. Мысль его лихорадочно работала. Ему представлялся случай сразу заработать сумму, значительно превосходившую все, что могла дать ему торговля кокаином или шулерская игра. Его жена не была чистокровной белой, но выглядела так, что могла выдавать себя за белую. Она уже сняла помещение, в котором должно было находиться заведение определенного пошиба.

Фэн Су знал о намерениях Ли Фу. Все, что происходило в китайской колонии Лондона, было ему известно: об этом ему сообщали приближенные.

— Тебе придется заплатить вперед, — сказал Ли Фу. Последовала вежливая торговля, потому что два китайца никогда не сходятся на первой цене.