- Да, пахнет изумительно, так ведь? - Келлан взял кусочек курицы и бросил его в плечо Зои, заставляя ее улыбнуться. – У тебя уже есть что-нибудь для меня?

Глаза Зои расширились, пока она потирала руки.

– О, да! Ты чертовски прямолинеен, я смотрю, - наклонившись, она взяла кусочек курицы с пола и положила его в рот, жуя. – Ммм… довольно хорошо. Я сейчас вернусь, - она выбежала из кухни с огромной улыбкой на лице.

Ну, ладно. Это хорошо, гримасничаю я. Она, безусловно, получила одну вещь от Адрика. Этот мальчик ел все, независимо от того, где оно было.

Несколько минут спустя Зои вернулась на кухню с листком бумаги. Она протянула его Келлану.

– Если засмеешься, я пну тебя куда нужно. Я потратила последние четыре дня, складывая это дерьмо вместе.

Она сунула листок ему в грудь, он взял его и кивнул ей.

– Писать стихи нелегко. Я никогда не буду смеяться, Зои.

Зои скрыла улыбку.

– Я этого не знаю. После того, как ты услышишь, что тебе нужно сделать для меня, ты можешь смеяться, - она держала большой и указательный пальцы в паре дюймов друг от друга. – Может, совсем чуть-чуть. Или, по крайней мере, Феникс посмеется над этим. Я знаю.

- Есть что-то, что я должна знать? - посмотрела на них подозрительно. – Сначала у тебя были секреты с Адриком, а теперь с моей младшей сестрой. Я когда-нибудь приму участие в этих маленьких тайнах?

Келлан толкнул меня в бок и приподнял бровь.

– Я уже доверил тебе один секрет. Огромный секрет, помнишь? - он подмигнул и повернулся лицом к Зои, которая теперь странно на меня смотрела. Уверена, что она просто сложила это вместе. – Читай вслух, и как я и сказал, сделаю все, о чем попросишь.

Келлан держал руку с бумагой между пальцами, Зои недолго колебалась, затем взяла ее.

– Ты действительно ждешь, что я прочту это вам обоим сейчас?

Со скрещенными на груди руками он кивнул и прислонился к столешнице.

– Если тебе кажется, что не можешь читать, ты всегда можешь спеть. Держу пари, ты любишь петь, да? Твой брат любил петь. Это была его страсть.

Глаза Зои блуждали по мне, и я увидела в них то, чего никогда прежде не видела. Надежду. Она прочистила горло и посмотрела на Келлана.

– Это стих, так что я не уверена, как он будет звучать, если спою его, но дам ему шанс. В душевой кабинке мой голос довольно приличный, думаю.

Мой желудок скручивался в узлы от предвкушения, пока ждала, чтобы ее голос заполнил кухню, и когда это произошло, мое сердце разбилось. В ее сильном голосе было столько страсти, как и у Адрика. Я понятия не имела, что она может так петь.

- Есть ли место, где можно спрятать, чтобы никто не узнал, эти чувства, чтобы не показывать?

Те, которые так глубоко спрятаны внутри меня, те, которые я не хочу, чтобы кто-то видел.

Убежать, спрятаться ото всех так, чтобы не пришлось ни с кем столкнуться.

Все, что ты делала, это кормила меня ложью и говорила мне вещи, из-за которых я плакала.

К тебе я пришла с открытым сердцем, и все, что ты сделал а, разбила мой мир на части.

Я отдала тебе все, что было у меня, но ты была слишком слепа, чтобы увидеть.

Я искала любви, но все, что нашла - это ненависть. Я думала, ты изменишься, но слишком поздно, чтобы ждать.

Я уже слишком печальна, а большую часть времени даже безумна.

Чтобы, наконец, стать счастливой, я узнала, что должна уйти, и найти истинные чувства, чтобы могла на самом деле верить.

К тому времени, как она закончила, слезы бежали по моим щекам. Я не подозревала, что у нее были настолько глубокие чувства и, услышав эти слова, расстроилась. Кто-то ранил ее, и я знаю это не хорошо. Никогда не будет.

Келлан подошел, выхватил листок из ее рук и обнял ее. Он качался с ней туда-сюда и крепко сжимал, как будто она коснулась особого места в его сердце.

– Это лучше, чем я мог надеяться. Адрик бы гордился тобой, - он отпустил ее и посмотрел в глаза. – Никогда больше не позволяй кому-нибудь принижать тебя и никогда не переставай верить, что ты можешь сделать все, что угодно. Ты должна быть сильнее, чем…

Его слова застряли, и он быстро заменил свои эмоции улыбкой.

- Позволь мне взглянуть на это, - он потряс листом в воздухе. - Мне нужно убедиться, что ты написала все правильно, прежде чем ты отправишь меня сделать что-то сумасшедшее, - он быстро пробежался по листку и затем посмотрел на меня с игривой, гордой усмешкой. – Ну что ж, хвостик. Ты ошиблась в одном слове, но на этот раз я пропущу это. В следующий раз, когда я приду, хочу, чтобы ты исправила его и представила его мне в новом стихотворении. Поскольку мы заключили сделку, скажи мне, что делать.

Она постучала пальцем по подбородку и вскочила на стол, выглядя при этом гордо, и это заставило мое сердце увеличиться. Это действительно может помочь ей.

- Как ты относишься к соскам? – она хитро усмехнулась.

Пропищал таймер, поэтому я потянулась через Келлана, пытаясь достать пиццу, но Келлан покачал головой и потянулся к духовке.

– Я вытащу, - он открыл духовку и вытащил пиццу, поставив ее сверху на плиту. Затем улыбнулся. – Они мне нравятся, а что?

Я поняла, к чему все идет, и почему-то это мысль меня завела. Его тело много значит для меня.

- Ну… ты сделаешь себе пирсинг. На обоих, - она потерла руки и посмотрела на его грудь, затем опустила глаза и кивнула головой. - Я хотела придумать что-нибудь другое, ну, знаешь, для удовольствия своей сестры и всех, но…

- Зои! – закричала я, смущенная этим дерьмом. Подожди… Что? - Достаточно. С каких это пор твои мысли стали такими грязными?

Она с отвращением посмотрела на меня, как будто я оскорбила ее и, вытянула ноги.

– Мне практически пятнадцать. Разве не столько тебе было лет, когда ты впервые увлеклась этим парнем? - она склонила голову в сторону Келлана и указала пальцем. – Я хотела сделать тебе одолжение. Хорошо, что я не сделала, ханжа, - бросила она на мне, а потом посмотрела на Келлана. - А что ты думаешь, здоровяк? Твои соски чувствительные? То, как Феникс отреагировала, думаю, что ее – да, - она сморщила лоб и закатила свои большие глаза.

- Ты, маленькая засранка, - я пыталась звучать сердито, но не смогла удержаться и засмеялась. – Я скучаю по тому времени, когда тебе было десять. Можем ли мы вернуться в те дни? Я бы все сделала, серьезно.

Келлан краем глаза посмотрел на меня и прикусил свою нижнюю губу, затем обратился к Зои.

– Я знал, что вы, девочки, говорили обо мне. Есть что-нибудь еще, что я должен знать о твоей сестре помимо ее чувствительных сосков?

Эти двое убивают меня. Какого черта!

– Ладно, достаточно. Можем мы просто поесть пиццу? Я сегодня хочу прийти к тебе в салон и сделать тату, - я посмотрела на Зои, затем потянулась к шкафу и достала тарелки. - Уверена, что он проколет соски, но если скажет хоть слово насчет моих, то, несомненно, сделает пирсинг где-нибудь еще.

Он порезал пиццу и помыл ломтерезку.

– Сделаю. Если в дальнейшем ты будешь той, кто будет целовать их.

Как только слова покинули его рот, я почувствовала, как мышцы между ног сжались. Не лучшее время. Очень не вовремя.

Эй! Может не стоит? – я указала на Зои. – Моей младшей сестре не нужно слышать такие разговоры.

Зои спрыгнула со стола и оттолкнула меня с дороги, чтобы схватить кусок пиццы.

- Твоя младшая сестренка уже достаточно взрослая, чтобы слышать такие разговоры. Поверь мне, я слышала похуже от школьных друзей.

- Ты серьезно? Вы, дети, начинаете рано в ваши дни. Я беспокоюсь о тебе, - пробормотала я, прежде чем взять кусок пиццы. Святое дерьмо, она превосходна.