– Слезай! – грозно приказал Вулкан.

Уильям ловко спрыгнул на землю. Конь, на котором он прискакал, был смирным. Он опустил голову и принялся щипать траву у кромки озера.

– Если хочешь драться со мной, Вулкан, – сказал виконт, – то я готов, но при одном условии. В случае моей победы – а это будет именно так – ты отправишься домой и будешь заниматься своими делами. А Астара останется со мной.

– Я не намерен с тобой торговаться, – отрезал Вулкан.

Он двинулся на Уильяма.

– Подожди-ка, – остановил его Уильям. – Если уж мы будем драться, то на цивилизованный манер, как спортсмены. Сейчас я разденусь.

Говоря это, он снял с себя элегантный, облегающий фигуру жакет для верховой езды и положил его на землю. Затем быстро и неожиданно ударил Вулкана.

Лайонел, увидев это, затаил дыхание, однако Вулкан ловко ушел от удара и нанес удар сам. На этот раз увернулся Уильям и выставил для защиты кулаки.

– Придерживайся правил, – злобно крикнул он.

– Я изучал другую школу, чем ты, – ответил Вулкан.

Он снова бросился на Уильяма, и прославленный спортсмен, боксер, хваставшийся, что встречался в спарринге с Джексоном и Мендозой и победил их обоих, рухнул на землю.

Наблюдавший за поединком Лайонел решил, что Вулкан, хотя и действовал не по правилам, принятым в Квинсбери, применил весьма эффективный способ действия.

Как бы то ни было, виконт был в нокдауне, и Вулкан поднял его, словно мешок с углем, и швырнул в воду. И тут он увидел Астару, выходившую из воды в двух или трех ярдах от него.

Она выпрямилась, и намокшее платье подчеркнуло каждый изгиб ее юного тела. Она казалась нимфой или одной из сирен, очаровавших Одиссея.

До берега ей оставалось несколько шагов, но Вулкан был уже рядом с ней. Он вошел в озеро, прижал девушку к себе и приник к ее холодным губам.

Вулкан стоял у окна гостиной и задумчиво смотрел на озеро. Позади него открылась дверь, и в комнату кто-то вошел. Не поворачивая головы, Вулкан спросил:

– Как там молодая леди?

– Посмотри сам, – ответил знакомый голос.

Он стремительно обернулся и увидел улыбающуюся Астару. Девушка была одета в дешевое клетчатое платье, принадлежавшее одной из горничных, на плечи было наброшено полотенце, на которое тяжелыми волнами падали ее золотые волосы.

– Как ты? Все в порядке?

Голос Вулкана звучал, на удивление, хрипло.

– Я решила… посушить волосы… перед огнем, – ответила Астара.

Ее глаза были устремлены на него, а говорила она так, словно слова ее падали сами собой, машинально, не проходя через сознание. На самом деле она в это время вспоминала о пережитом ею чуде, когда она вышла из озера и очутилась в его объятиях. Там, стоя в воде, Вулкан поцеловал ее так, что она забыла обо всем, осталось только блаженство и радость от их новой встречи. После этого он подхватил ее и отнес на берег, где снял с себя жакет и накинул ей на плечи, а потом посадил в седло своей лошади. Сам он уселся позади нее и крепко прижал к себе. И лишь после этого повернул голову к Лайонелу и сказал:

– Поезжай за нами. А этому мерзавцу, пожалуй, придется оставить лошадь, чтобы он мог добраться на ней до таверны, когда очухается.

– Я боюсь, что он утонет, – заметил Лайонел, глядя на своего кузена, который без малейших признаков жизни плавал у берега.

– И поделом ему. Он этого заслуживает, – процедил сквозь зубы Вулкан и поскакал прочь.

Впрочем, пока он произносил эти слова, Уильям пришел в себя и лихорадочно заработал руками и ногами.

Вулкан молча погонял коня, и они быстро мчались в таверну; Астара была так благодарна ему за избавление от пережитого кошмара и так переполнена восторгом оттого, что снова оказалась в его объятиях, что просто положила голову ему на плечо и блаженно закрыла глаза.

Через несколько минут она спохватилась и залепетала:

– Ты… намокнешь… из-за меня.

– Это сущие пустяки, – кратко ответил Вулкан.

Они въехали во двор таверны. К ним подбежал конюх и взял под уздцы Коня. Вулкан спрыгнул на землю и осторожно сиял с седла Астару.

– Покажите мне, где комната этой леди! Подчиняясь властному тону незнакомца, хозяин таверны побежал впереди них по дубовой лестнице и открыл дверь знакомой Астаре комнаты.

– Пришлите к ней двух горничных! – строго распорядился Вулкан.

– Да, милорд. Сейчас, милорд! – испуганно повторял хозяин таверны.

Не успел он договорить, как в комнату Астары уже прибежали его жена и служанка. Они помогли Астаре снять мокрое платье, суетливо вытирали ей волосы полотенцем, а ей все время не терпелось побежать вниз и разыскать Вулкана.

Еще на берегу озера она заметила в его глазах какое-то новое, незнакомое ей выражение, но не знала точно, что это могло означать. Ей хотелось подбежать к Вулкану, прижаться к нему и еще раз попросить, чтобы он не бросал ее. И все-таки теперь, войдя в гостиную, она почувствовала внезапную робость и не знала, с чего начать. Наконец, глядя на огонь, она прошептала:

– Пожалуй… я… сяду… на пол.

Не дожидаясь ответа, Астара уселась на каминный коврик спиной к единственному дымящемуся полену, а Вулкан достал из корзины другое полено, поменьше, и тоже положил в огонь.

Затем он уселся на стул подле нее.

– Ты и в самом деле нормально себя чувствуешь? Не обманываешь меня? – спросил он.

Он говорил так, словно был удивлен тем, что она не лежит без сознания в постели после только что . перенесенного ею испытания и долгого заплыва в холодной воде, а уже спустилась к нему.

– Конечно, нормально, – ответила Астара. – Когда я плыла, мне было не холодно, хотя вода пока еще не слишком теплая.

– Я и не догадывался, что ты так хорошо умеешь плавать, – сказал Вулкан. – А как ты попала в воду?

– Для меня это оказалось единственной возможностью спастись, – усмехнулась Астара. – Уильям вознамерился жениться на мне сегодня и ждал меня внизу у лестницы, чтобы насильно везти в церковь. Вот и пришлось прыгнуть в озеро.

– Боже мой!

Было заметно, что Вулкан потрясен.

– Мне приходилось плавать в местах и похуже, – небрежно заметила Астара. – Здесь, по крайней мере, нет крокодилов.

– Крокодилов? – повторил он за ней удивленным тоном. А потом воскликнул:

– Биверли! Не хочешь ли ты сказать, что ты дочь Чарльза Биверли?

– Разумеется. Чарльз Биверли – мой отец! – улыбнулась Астара.– А ты разве не знал?

– Я и представления не имел, – ответил он. – Я слышал только, что дядя Родерик устраивал в Париже пышные и многолюдные приемы ради юной воспитанницы.

Он замолчал и уставился на нее так, как будто не мог поверить своим глазам.

– Дочь Чарльза Биверли! Я далее не подозревал и не мог мечтать! Значит, ты и есть та самая малышка, которая ездила с ним в Сиам и пересекла верхом на верблюде Ливийскую пустыню.

Астара засмеялась.

– Тогда я была слишком маленькой и почти ничего не запомнила, только то, что сидела с большим удобством на спине верблюда и спала, потому что размеренное движение меня убаюкивало.

Увидев, что изумление еще не сошло с лица Вулкана, она добавила:

– Я любила путешествовать с папой, и все эти последние годы, после его смерти, скучала не только по нему, но и по разным восхитительным, необыкновенным вещам, по приключениям, которые мы испытывали вместе с ним. Она тихонько вздохнула.

– Вот почему мне так захотелось прочесть твою книгу. Я надеялась, что она напомнит мне те статьи, которые папа обычно писал для лондонской Ассоциации исследователей. А когда я была недавно в Париже, один из основателей Географического общества сказал мне, что он любил слушать папины лекции.

– Я слышал две из них, и в обеих он упоминал тебя, – сказал Вулкан.

– Я помню их, – с улыбкой сказала Астара. – Я провела много часов, переписывая их набело, чтобы можно было прочесть папины каракули.

– Удивительно, как после стольких трудных и опасных путешествий тебе удалось остаться такой нежной и эфемерной, словно тебя может подхватить и унести прочь легчайший ветерок?