Но Леннокс выглядел как дофин, который слишком долго ждал своего часа и потому не испытывает радости в день коронации. Я подумал, что вряд ли он долго будет наслаждаться той властью, которой ранее обладал его отец. Я спросил:

— Кто прислал вырезки из газеты вам и Сомервиллу?

— Не знаю.

— К ним не было приложено никакой записки?

— В моем случае нет.

— И на конверте ничего не написано?

— Нет. Адрес был напечатан на машинке.

— Адрес флота?

— Да.

— Почему, как вы думаете, вам прислали вырезки?

— Чтобы мы мучились.

— Значит, приславший знал, что вы и Сомервилл были близки с Элли Рассо?

— Наверное.

— Сколько человек знали, что вы были ее любовником?

— Никто этого не знал.

— А дети? Лорел и Том?

Леннокс наклонился ко мне, глаза у него расширились и вид был такой, словно его ранило выстрелом из далекого прошлого.

— Вы хотите сказать, что вырезки прислал мальчик? Или Лорел? Но ей было три года, да и мальчику немногим больше.

— Но они уже могли говорить.

Леннокс откинулся назад, как бы переваривая услышанное. Он побледнел и стал встревоженно покусывать губы.

— Кому они могли это рассказать? — спросил я.

— Да вроде бы никому. — Он беспокойно заворочался на кровати. — Я спрашивал, готовы ли вы оказать услугу моей дочери?

— Вы не уточнили, какую именно.

— Не могли бы вы приглядеть за ней некоторое время. Может, отправиться с ней в небольшое путешествие?

— Я должен подумать.

— Думать некогда. Ехать надо сегодня. Я дам вам самолет и пилота. Я хорошо заплачу.

— Куда вы хотите ее отправить?

— Куда-нибудь подальше из страны. Лучше всего в Центральную Америку. Там у нас есть свои люди.

— Идея не очень удачная, — сказал я. — Если Лорел убила Бэгли, ей лучше остаться и появиться в суде. Учитывая обстоятельства и ее эмоциональное состояние, она вряд ли будет обвинена в умышленном убийстве.

— Что с ней сделают?

— Я не готов предсказывать. Но, учитывая ваши возможности в смысле адвокатов и докторов, всегда можно добиться изменения обвинений, смягчения приговора. Ее могут отдать на поруки мужу.

— Готов ли он взять на себя такую ответственность?

— Думаю, что да. Он любит ее.

— Но ведь газеты поднимут страшный вой...

— Да. Особенно, если вы попробуете отправить ее за границу.

Леннокс молчал больше минуты.

— Вы правы. Мысль не очень удачная. Но все же вы могли бы кое-что сделать для меня. И для Лорел. Я хочу, чтобы вы взяли над ней опеку — прямо с сегодняшнего дня. Я не в состоянии этим заняться, а Лорел в плохих отношениях с Мариан. Еще с юности, когда Лорел только начала самостоятельную жизнь. Вы позаботитесь о Лорел?

— Постараюсь.

В вестибюле больницы я столкнулся с Сильвией Леннокс. У нее был такой вид, словно она выкарабкалась из смертельного недуга. На исхудалом лице ярко горели глаза.

— Не нашли Лорел?

— Пока нет.

— Как Джек?

— Явно окреп.

— Сегодня утром погиб мой муж Уильям Леннокс. Вы это знаете?

— Да. Мне очень жаль.

— Мне, как ни странно, тоже. Я была полна злобы по отношению к нему, желала ему смерти...

— Он умер не от ваших желаний...

— Знаю, мистер Арчер. Я еще не выжила из ума, хотя вчера у вас могло создаться обратное впечатление. — Она глубоко вздохнула. — Вчера мне казалось, что я дошла до точки, исчерпала запас жизненных сил. Но сегодня я поняла, что это не так. Мне жаль Уильяма. Мне жаль даже ту его женщину.

— Вы можете ей сказать об этом.

— Мне не настолько ее жаль, — сухо возразила Сильвия.

— Зачем же вы тогда говорите это мне?

— Вы свидетель. Вы видели меня в состоянии распада. Хочу сказать, что я не намерена пребывать в нем до конца дней своих. — Она приблизилась ко мне и понизила голос. — Но я не могу понять, что случилось с Тони Лашманом. Почему его убили?

— Чтобы заставить его молчать. Он тоже был свидетелем. А теперь, если вы разрешите, миссис Леннокс, я пойду.

Мне предстояло выступить свидетелем еще раз.

Я оставил машину на дороге возле почтового ящика Джека Леннокса. Но прежде чем войти в дом, я вынул из багажника револьвер 38-го калибра. Зарядил и положил в карман. Затем я осторожно двинулся по аллее, изучая обстановку.

Дом был низкий, упиравшийся одним концом в скалу. Справа был дворик, огражденный невысокой стеной, где нашел свою смерть Нельсон Бэгли.

Во дворике валялась мертвая перепачканная нефтью поганка. Дальше виднелось вспаханное поле. На нем копошились морские птицы, согнанные с загрязненного берега.

По воде туда и сюда сновали катера, обрабатывая нефтяное пятно соломой и химикатами. В небе висел дым, словно отражение нефти в море. Когда я подошел к краю скалы, то увидел многочисленные источники этого дыма. По всему берегу горели огромные костры, куда рабочие бросали солому, пропитанную нефтью.

Я завидовал и тем, кто был на катерах, и тем, кто работал на берегу. Я завидовал всем, кому не нужно было сделать то, зачем приехал я.

Я постучал. Мариан Леннокс, похоже, следила за мной из окна. Она сказала мне через дверь:

— Уходите. Муж не велел никого впускать.

— Муж и прислал меня к вам. Вы меня помните, миссис Леннокс. Я Арчер.

— Зачем он вас сюда прислал? — спросила она высоким голосом.

— Он хочет, чтобы я присмотрел за Лорел.

— Я сама вполне в силах... — Она осеклась. — Лорел здесь нет.

— Ваш муж сказал, что она здесь. Впустите меня, миссис Леннокс. Нам надо кое-что обсудить.

Она рывком распахнула дверь. Утренний свет безжалостно ударил ей в лицо. Ее прическа распалась, седые пряди создавали впечатление, будто время провело своими пепельными пальцами по ее голове.

Винтовка с оптическим прицелом стояла в углу. Я прошел мимо миссис Леннокс и взял ее. Хозяйка не пыталась мне помешать. Она просто смотрела на меня глазами, в которых стояла глубокая ночь. Я разрядил винтовку и снова поставил ее в угол.

— Где Лорел?

— У себя. Я дала ей таблеток и она спит.

— Что случилось со снотворным, которое у нее было? Где нембутал?

— Она спустила таблетки в туалете в гараже Сомервиллов. Она сказала мне, что собиралась их принять. Но потом решила жить дальше. — Глаза Мариан блестели. — Это важное решение.

— Жить дальше?

— Да. Ей сейчас придется пройти через самый настоящий ад. Мой муж не сказал вам, что она сделала? — Ее длинное лицо еще более вытянулось. Я решил, что она сейчас разрыдается, но из ее скорбного рта вылетели не рыдания, а слова. — Вчера они убили человека — нет, позавчера. Она толкнула его через стену дворика на скалы. Но вы, наверное, знаете об этом...

— Откуда вам это известно, миссис Леннокс?

— Я видела, как она это сделала. Она подбежала к нему и толкнула изо всех сил. Он полетел через ограду.

Она изобразила движение убийцы, выбросив вперед руки, но выражение на ее лице — широко открытый рот и полные ужаса глаза — скорее напоминали то, что должна была испытать жертва.

— Почему Лорел его убила?

— Не знаю. Я многого не понимаю.

— Она вспомнила Бэгли с тех времен, когда была еще маленькой?

— Да, похоже. Он ведь убил ее няньку, когда ей было три года. Застрелил...

— И Лорел это видела?

— Возможно. Она была в тот вечер у нее в доме. Она должна была уже спать, как и маленький Том, но, наверное, она проснулась и все видела.

— Вы были в доме Рассо в тот вечер?

Она кивнула.

— Я пошла туда за Лорел. Джек должен был встретить меня в клубе, но не появился. И я пошла забрать Лорел.

— Элли была уже мертва?

— Не знаю. Я не заглядывала в спальню. Я узнала о ее смерти из газеты.

— Когда?

— Через несколько дней. Все это время маленький Том был там один. Но я не знала, клянусь...

— Я верю вам, миссис Леннокс. Только вурдалак оставит мальчика одного с трупом матери.