Еще вчера или позавчера, черт его знает сколько времени прошло с моего пленения, я бы только вскользь «зафиксировал» картину происшествия, например, эпизод с горничной. Сейчас же мозг работал в абсолютно ином режиме и на порядки быстрее всяких молний. Он походя вычленил «неправильное» поведение Надежды. Добавил в уравнение отношение окружающих к царившему вокруг насилию, кое не только являлось нормой, но и было неотъемлемой частью «дивного нового мира». Тем более, к смерти тех же постояльцев до этого дамы относились легко и просто. В голове вертелось лишь одно сравнение: «будто опытные работники морга». И сделал простой, в общем-то, вывод: не часто, а может быть и никогда на глазах персонала хозяин постоялого двора не подвергался избиению. Именно это говорило об уникальности действа. И еще о чем угодно, но не о том, что данная сцена специально «разыграна» для меня.

— Ну, что поговорим, жирная паскуда? — дружелюбно произнес сенсей, опускаясь на корточки рядом с постанывающей жертвой и добро так заглянул в глаза, — А ты шевелись! — рявкнул, не оборачиваясь, на девушку, которая суетливо собирала остатки посуды с пола, укладывая их на поднос и стараясь не смотреть в сторону Джоре.

— Какого хрена, Мнемоник?! Ты совсем с катушек слетел?! — трубно и басовито завел речь трактирщик, однако в голосе уже не было ни превосходства, ни высокомерия, лишь полное и абсолютное непонимание обстановки, — Озверина хапнул?!

— Сейчас мы посмотрим, кто тут с чего «слетел» и что «хапнул»! — зловеще произнес наставник, передразнивая пострадавшего и чуть растягивая слова, — Но главное, почему ты моих подопечных решил к праотцам отправить. И с чего решил, что это сойдет тебе с рук. Все проясним. Все…

— Ты сейчас вообще про что?! — изумлению трактирщика не было предела. Глаза выпучились, он в этот момент стал напоминать жабу. Здоровенную такую склизкую лягуху.

— Маунахи…

— Что маунахи? Они здесь при чем?! И Арнольда я не кидал! — порывисто перебил тот, чуть болезненно поморщился. Но страх исчез из глубины глаз, что же до злости… Не знаю, не знаю. Возможно, и затаил, — Ты, давай, нормально говори! А не корчи тут из себя Жеглова! Я никого не собирался убивать! Хотел бы… — тут он поперхнулся, не став развивать мысль, затем подытожил, — Это, во-первых! Во-вторых, сейчас лекаря приму, — и, не обращая внимания на паузу в разговоре, потянулся во внутренний карман обычного пиджака, на который сменил фартук. Достал треугольный флакон, примерно такой же формы и размера, в каком раньше, в бытность моего деда, держали чернила школьники. И какие чудом ли, рачливостью ли бабушки довелось мне лицезреть воочию. Свернул двумя толстыми пальцами пробку, а затем влил в широкую пасть содержимое, скорчился, выдохнул и произнес ворчливо, — Ну и ноги у тебя, будто из железа… Мгмммм…

Конец фразы потонул в зубовном скрежете, стало слышно хруст, исходящий от поврежденного предплечья. Кости на место вставали? Секунд двадцать трактирщик мычал, по всей видимости, боролся с болью, пытаясь не заорать. Получалось. Да, медицина тут пусть и волшебная, но отнюдь не гуманная. На себе познал. Хотя…

Пока учитель думал, его визави окончательно пришел в норму. Сначала сел на широкую задницу, потом придерживаясь за стенку, поднялся. В глазах явно сверкнула ярость, когда он посмотрел «трезвым» взглядом не дело тела своего. Тем временем, сенсей кратко, буквально в нескольких фразах поведал о произошедшем «инциденте» с участием его ученика в главной роли.

— Вот ведь гадство… — матом покрыл меня, а затем, видя задумчивое выражение на лице Джоре, потерпевший зачастил, — И? Я тут каким боком? Какое, мать его, убийство? От постояльцев претензий не поступало! Никаких нареканий! Ну, чуть побоятся новички и все. Все знают, маунах — безвреден! Здесь налицо ущерб мне! Я повторяю — мне! Именно мне! Твоего долб…, — выражение потонуло в кашле, учитель лениво сунул кулаком в живот бутозеру, отдышавшись тот продолжил почти плаксиво. С таким голосищем получилось плохо. Нет, однозначно, хреново получалось! — Мало того, что лишили за просто так полезнейшей дорогущей живности, так еще и ущерб здоровью налицо и по лицу! «Лекаря» приплюсуй сюда. Пять штучек, как с куста! А ремонт?! Я спра…, — но тут же поправился, — Так вот, мне интересно, кто заплатит за ремонт?!

— «Все», говоришь? «Приплюсуй»? Ты идиот? Или на мельницу Лукавого решил водички плеснуть? Так я вас обоих сук в асфальт живьем закатаю, — говорил он тихо, с почти безразличными интонациями, но в коридоре вдруг стало темнее, будто в одночасье у всех магических ламп выкрутили подачу энергии на минимум. А еще под ними стали сгущаться шевелящиеся тени.

Маска «добрячка» была окончательно сброшена. Даже я, кого гнев сенсея не касался, прочувствовал всю истину короткого выражения: «запахло бедой». Как бы еще чем не стало пованивать… Интуиция орала и требовала — бежать, бежать как можно скорее и как можно дальше от этого места. Здесь каждый кубический миллиметр воздуха пропитала угроза. И угроза смертельная.

Проняло не только меня. Сразу был налажен продуктивный контакт. Из путаных пояснений трактирщика выяснилось следующее. Ему повезло перехватить партию маунахов у должника-диггера восемь дней назад. Досталось ни много, ни мало, а целых четыре взрослых особи, которых сразу рассадил по «стратегическим» точкам.

Из-за древности здания, имевшего крайне запутанные коммуникации, а также близости Провала, после каждого Прилива от «жрунов» и «поползней» получалось избавляться только с привлечением дорогостоящих волшебников, практикующих бытовую магию. К рассаднику «порождений Бездны» добавлялись и вполне себе обычные крысы и мыши, различные насекомые, как и огромное количество других паразитов. Поэтому приобретение лохматых «пугачей» превращалось в идею фикс, так как при всех других своих недостатках, хозяином постоялого двора и дельцом, Вилли был настоящим. И заведение было его детищем.

А маунахи на рынке являлись той еще редкостью. Усугублял ситуацию и факт принадлежности нашего трактирщика к касте черных.

Никаких подлых планов относительно добычи кристаллов с новичков он не имел. «Все знают, у меня приличное заведение! Заплатил за проживание, и как у Христа за пазухой!», — даже категорично рубанул тот левой ладонью по стене, явно забывшись от возмущения, а затем болезненно сморщился. Видимо, несмотря на эффект сродни чуду, заживляющий эликсир все же тот имел какие-то ограничения.

— И сам подумай, смысл с такого кристалл получать? Он же нулевой! Если еще с зомби, куда ни шло, но с гомо… Тем более, как ты сам только что и сказал, в экстерналке они не были, ни одной эрки не набрали. Если такие пустышки втюхивать даже как эрзац, больше чем за тысячу — не толкнешь. И то, при большой такой Удаче! А мне каждый пугач обошелся в двадцать пять косых марочек. Одна к одной! Где моя выгода? И при каких делах здесь Лукавый? И вообще…

— Закройся! — Джоре картинно приложил указательный палец к переносице, явно обдумывая, как поступить. К моему удивлению, Вилли смог с собой справиться и замолчал, а начальник достал сигарету, прикурил ее автоматически от небольшого светящегося шара, который возник на ладони, затем спросил, — Меня интересует один вопрос, почему не уведомил, что у тебя тут рассадник маунахов? И почему именно Стафа решил в такой сунуть? Он практически один из той группы, что встречал ты лично, без НАЗа?

— Кого и когда? Нигде не прописан в договоре с ЦК и Кланом подобный аспект! Здесь была свободной и под ваши нужды только одна комната. Эта! — несколько раз ткнул тот большим пальцем себе за спину, хотя располагалась она в противоположной стороне, — Видок у него был… Закачаешься. Еще и воняло, как от канализации. Здесь столкновение с представителями «серых» и «чистых» — минимальное. А у меня огненные Ледяной Насти решили несколько дней провести. Снобы еще те! Последствия при встрече представляешь? И еще раз повторюсь, маунахи безопасны!

— Меня, например, — вполне спокойно и уже без всяких угроз сообщил сенсей, — Мы бы в комнаты с твоей живностью поселили тех, у кого вероятность сбоя минимальна или успевших, обзавестись НАЗами. Безопасны, говоришь… Ты это Пит Булю расскажи. Кстати, околоточный должен минут через пятнадцать подойти. Сбой у парня с летальным исходом. Могу на встречу отправить и с ним. И еще, с твоим дружком — Лукавым, мы заключили пари. Простенькое. Я сказал, что у меня до выпуска из группы дойдут минимум семьдесят процентов подопечных. Живыми. Из-за тебя шансы значительно понизились. Поэтому подумай, чем ты компенсируешь Стафу ущерб. Ведь он тоже был в группе риска. И не фуфел какой-нибудь предлагай! Иначе, огорчусь. Мне ты уже возместил, — отчего-то кивнул вверх в направлении светильников. Итак, твое предложение?