– Гав-гав, джентльмены. Только что сквозь меня просвистела парочка тахионов. Я могу ошибиться с первым, но второй… и третий!

– С какой стороны? – спросил я.

– С той, куда мы идем. Если не отклоняться от курса, найти его будет проще простого. Но отклонение вполне вероятно… Даже очень вероятно, я бы сказала.

– Ага! – поддакнул я. – Да будет тебе известно, у меня безотказный нюх на экивоки. И даже обломок древнего корабля, с которым я вынужден общаться посредством синтетической шавки…

– Не надо! Мне больно слышать слово «древний».

– Хорошо, попрошу прощения. Когда растолкуешь последнюю оговорку.

– Ты прощен. Я изучила кривизну планеты, гравитационные аномалии и прочие факторы, но по-прежнему вынуждена считать, что на поверхности источник тахионов отсутствует.

– Намекаешь, что эта штуковина ушла в подполье?

– Подполье – самое подходящее слово. Она под полем.

Я судорожно стиснул зубы.

– Тремэрн, вы не могли бы подключить адмирала?

– Джим, я здесь. ИРИНа предупредила меня чуть раньше, и с той самой минуты я слежу за развитием событий. Пока все не выяснилось, я не хотел нервировать тебя…

– Новостью, что мы зря не прихватили лопату. Чем еще вы не хотите меня нервировать?

– Я просто ждал новых данных. Послал низколетящий зонд на поиски гравиметрических аномалий, которые заметила ИРИНа. Похоже, их там полным-полно.

– Что еще за аномалии? Линзы металлоносных руд?

– Совсем напротив. Полости под землей.

– Впечатляет. Все, до связи. По крайней мере, мы хоть знаем теперь, где находка.

– Где? – спросил Флойд, участвовавший в разговоре несколько односторонне.

– Под землей. Впереди не то пещеры, не то каверны. На поверхности ничего не видно, но они есть; ИРИНа и адмирал уверены, что находка где-то там. Может, отдохнем наконец и подождем новостей?

– Думаю, можно.

Флойд думал правильно – едва мы рухнули наземь, в нашу сторону понесся целый рой пуль. Они просвистели там, где только что находились наши головы.

В руке у Флойда я увидел большой уродливый пистолет. Он нисколько не помешал моему спутнику ловко юркнуть на четвереньках мимо меня к земляному валику под ближайшим полпеттоновым деревцем.

– Мы под огнем! – крикнул я в челюстефон.

– Противник вне видимости.

Бобик встал на задние лапы и вдруг высоко подпрыгнул, не обращая внимания на новую очередь.

– Гав-гав! Может, для кого-то и вне видимости, а для меня – как на ладони.

– Кто это?

– Не кто, а что. Какое-то устройство, врытое в землю. Хотите, я с ним разделаюсь?

– Если сможешь.

– Р-р-р-р!

Он удлинил лапы и рванул с такой быстротой, что мы едва не потеряли его из виду. Через несколько секунд до нас донесся приглушенный расстоянием взрыв, и по земле забарабанил дождь обломков.

– Быстро, – пробормотал я.

– Спасибо. – Бобик вырос перед нами с куском металла в зубах. – Если хотите взглянуть на останки – пожалуйте за мной.

Мы пожаловали за ним к дымящейся воронке. Посреди нее валялся исковерканный механизм. Бобик выплюнул обломок, вытянул шею, задрал хвост и ткнул передней лапой.

– Дистанционно управляемая пулеметная установка. Заметьте: верхняя часть закамуфлирована грязью и вьющимися растениями. С помощью гидравлики может подниматься над землей. Вот эта красная жидкость – вовсе не кровь, а битое стекло из оптического прицела. Обратите внимание на счетверенный пулемет Рапеллит-Бинетти-Икс-Девятнадцать. Восемнадцать выстрелов в секунду. Пули бронебойно-разрывные.

– ИРИНа, с каких это пор ты спец по оружию? – поинтересовался я.

– С давних, пирожок ты мой сладкий. Когда-то моя профессия требовала глубоких познаний в этой области. А еще я знаю, что пулеметы этого образца не производятся уже пять веков.

Я глотнул еще воды, мечтая о чем-нибудь покрепче. В кои-то веки выдалась минутка, когда мне не нужна ясная голова.

– Сколько, говоришь? – Я не получил ответа – поддельный пес уже зарывался под турель, суча лапами, как настоящий, и разбрасывая грязь.

– Пятьсот, – сказал Флойд. – Да неужто такое возможно? Кому могло понадобиться это старье?

– Тому, у кого под рукой не оказалось ничего получше. Перед нами загадка, и ее предстоит разгадать. Помнишь, чем уничтожили лабораторию? Древней взрывчаткой. Тоже ведь старье. О чем все это говорит? О том, что планета, возможно, была обитаема еще до того, как на нее начали сметать социальный мусор. Что, если потомки первопоселенцев укрылись под землей? Это вероятно. Лайокукаю превратили в тюрягу минимум пять веков назад. Вот сколько времени прячутся эти таинственные аборигены. И они, наверное, закопались еще до того, как Лига обнаружила планету. Потому-то о них никто и слыхом не слыхивал.

– Кто они?

– Об этом я знаю не больше твоего…

– Ррр-гав! – сообщил наш собакомат. – Нашел кабель из оптического волокна. Под землю уходит. Это, наверное, для наведения установки.

– Да, из каверн. Напрашивается другой вопрос: как нам туда…

– Джим, – заявила моя челюсть, – в двух шагах от вас, в той стороне, куда вы направлялись, происходит кое-что занятное. Мы настроили электронные телескопы на максимальное увеличение и теперь видим…

– Что видите?

– Из отверстия в земле появилась группа вооруженных людей. Похоже, они тащат кого-то связанного… Так, а теперь поднимают металлический столб… Возятся… Привязывают к столбу, кажется…

В моем мозгу замерцали сонмища исторических кинокадров.

– Остановите их! Не иначе, это казнь! Расстрел! Сделайте что-нибудь!

– Невозможно. Мы же на орбите. В ближайшие пятнадцать минут ничем нельзя помочь, кроме ракеты со взрывчаткой, но она тут явно противопоказана.

– Забудьте! – Сунув руки в рюкзак, я свистнул псевдопсу: – Бобик! Лови!

Он высоко подпрыгнул и поймал зубами газовую гранату.

– Беги! Вон туда! Слышал адмирала? Подбеги к тем ребятам и хорошенько укуси эту штуку.

Последние слова я кричал хвосту, исчезающему среди кустов. Мы схватили рюкзаки и бросились следом. Флойд легко обогнал меня, и к тому моменту, когда я, спотыкаясь и задыхаясь, добежал до места казни, схватка отошла в историю. Задрав хвост, наш славный приятель лаял и указывал на поверженные тела.

– Бобик, ты – лучший друг человека. Отличная работа. – Я едва одолел искушение погладить искусственную шерсть.

– Это в порядке донесения, – уделил я внимание рации. – Все – мужского пола, у всех стрелковое оружие. На двенадцати – камуфляжная форма. Тринадцатый – вот уж точно, несчастливое число – раздет до пояса и привязан к столбу.

– Он не ранен?

– Невредим. – Я дотронулся до шеи тринадцатого и уловил вполне нормальный пульс. – Вовремя мы встряли. Вот что интересно: он молод, моложе остальных. Как быть дальше?

– Компьютер стратегического планирования принял решение. Соберите все оружие. Возьмите пленного и отступайте на безопасное расстояние, затем допросите его.

Распуская узлы на запястьях юноши, я с отвращением фыркнул.

– До этого можно было додуматься и без компьютера стратегического планирования.

Флойд подхватил падающее тело и взвалил на плечо. Я поднял рюкзаки и дернул подбородком.

– Давай в укрытие, вон в ту балку.

Граната, взорванная Бобиком, содержала быстродействующий газ. Один вдох, и ты спишь. Но этим быстродействие не исчерпывалось – через двадцать минут спящие должны были проснуться. И все двадцать минут ушли на то, чтобы по мокрой глине изглоданного дождями оврага перетащить «языка» и кладь на сухое местечко под кручей. Там наш пленник – или гость? – закрутил головой и забормотал. Мы с Флойдом и ходячим талисманом сидели и смотрели. Долго ждать не пришлось. Парень что-то пробубнил, открыл глаза и увидел нас. Резко сел и изменился в лице от страха.

– Fremzhbuloj! – воскликнул он. – Amizhko mizh.

– Похоже на жутко испорченный эсперанто.

– А разве могло быть иначе, если его род сотни лет обходился без внешних контактов? Говори медленнее, он поймет.