Снять платье перед пьянкой я не додумалась и сейчас закономерно пожинала плоды. И это без учёта следов туши под глазами, растрепавшихся волос и общего помятого вида. Скривившись, я передумываю терять время на бесполезные самобичевания и быстро умываюсь. Неплохо бы залезть в душ, но Кир вот-вот явится — дверь моей ванной никогда не становилась для него преградой.

— Что случилось, Алис?

В зеркале отражается то, как весомо он заходит и прислоняется спиной к плитке «под дерево». Не собираясь уходить без ответов.

— Ничего.

Интересно, что он сделает, если я разденусь? Воспримет как приглашение? Хотя, после такого перерыва, вряд ли.

— Попытайся ещё, — искренне советует Кир, но взгляд остаётся холодным.

— Ты вроде поздравлять меня приехал. Нотации и разговоры по душам с этим как-то не сочетаются.

Промокнув лицо полотенцем, я разворачиваюсь и подхожу к нему. Почти вплотную, чувствуя внезапный контакт. Это в моём придурковатом сознании зарождается откровенно идиотская мысль, которой мне очень хочется последовать.

Зачем? Почему? Подумаю завтра на трезвую голову, а пока…

— Можешь начинать, — вкрадчивым шёпотом предлагаю я и кладу ладонь ему на грудь.

Сколько времени мы не спали? Года четыре? Последний раз в одной постели мы встретились недели за две до моего знакомством с Андреем и тем интереснее понимать, что я соскучилась. По его прикосновениям, по хриплым стонам. По той безопасности и умиротворению, что я всегда ощущала рядом с Киром.

— Поздравляю с помолвкой, — улыбается Кир и медленно расстёгивает молнию платья.

— Спасибо, — я подаюсь ближе, чувствуя, как почти соскальзывает ткань, держащаяся на одних плечах.

Нечестно? Да-а. Но сейчас для меня важнее другое.

То, в чём он впервые мне отказывает.

— Переодевайся, я подожду в гостиной, — качает головой Кир и направляется к двери.

— Уйдёшь так просто? — Одно лёгкое движение и платье воздушной волной опадает к моим ногам. — Уверен?

Ещё одно и на мне остаются кружевные, мало что скрывающие, стринги.

— Впечатляюще, — соглашается он, остановившись. — Только что дальше?

— Ты не пожалеешь.

Зачем я это делаю? Что происходит в моём долбанном мозге, кажется, разом поглупевшем на прошедшие семь лет? Целоваться с одним мужчиной и отказать ему, чтобы переспать с другим?! И всё это — в день помолвки с третьим.

Оказывается, можно упасть в своих глазах даже ниже, чем я планировала в двадцать.

— Алиса.

Да и плевать!

Потому что в его глазах, наконец, то, что я так хотела увидеть! Приблизившись вплотную, Кир запускает ладонь в мои волосы, тянет, заставляя поднять голову, и целует. Горячо, сильно и властно. Откидывая меня на десять лет назад, в самую первую нашу совместную ночь.

— Ки-ир! — Вместо слов — стоны.

И я даже не думаю сопротивляться, когда он подхватывает меня, заставляя обнять себя ногами. Всё, о чём я думаю, это о том, что для разрядки с ним мне даже не нужно снимать бельё. И с этим мужчиной можно развестись?

— Чего ты хочешь? — хрипло спрашивает Кир, на мгновение прерывая поцелуй.

— Тебя! — выдыхаю в ответ и замираю, осознавая.

Его?

Кирилла Самсонова, друга, первого мужчину и просто хорошего человека? Его?! Или ту уверенность, которая идёт с ним в комплекте? Потому что от моей сегодня остались жалкие ошмётки.

Задуматься всерьёз не получается. Снова поцелуи — от мягких и неторопливых до обжигающих желанием. Взаимным, чтобы он там не говорил.

— Ты ошибаешься, — едва слышный шёпот, но мне всё равно.

Лишь бы Кир не останавливался.

И он продолжает, вместе со мной шагнув в душевую кабину. Собой прижав меня к стене.

И врубив ледяную воду из всех отверстий…

— Твою же мать! Кирилл!

Какой там секс! У меня ощущение, что из лейки бьют не струи холодной воды, а мизерные кусочки льда, каждый из которых обжигает нервные окончания похлеще пламени. Трезвею я мгновенно. И так же быстро пропадают любые желания, кроме как вылезти из этой долбанной кабины и закутаться в одеяло.

С задержкой вспомнив, что для этого достаточно сделать два шага, я собираюсь выйти, но уверенная ладонь снова прижимает меня к стенке душа.

— Куда собралась? — Кир снова заходит под ледяную воду, как был — в футболке и джинсах. И крепко меня обнимает, больше как брат, чем как бывший любовник.

— И д-долг-го м-мне тут ст-тоять?

Чертовски холодно! Но выбора нет уже потому, что он сильнее. И считает, что прав. Адское сочетание для мозга любого мужчины.

— Пока голова на место не встанет.

— Уже встала, — дрожу я и не сразу понимаю, что поток воды иссяк. — Мог отказать более гуманным способом.

— Мог, — хмыкает Кир и вытаскивает меня из кабины, — только душ быстрее.

— А ты куда-то торопишься в середине ночи? — На плечи опускается огромное махровое полотенце и его ладони начинают растирать всё, до чего дотягиваются.

— Я уже давно никуда не тороплюсь, — Кир застывает и поднимает на меня серьёзный взгляд. — Хочешь, чтобы и тебя никто не ждал?

— Да брось, Кирилл! — раздражаюсь я и иду в гостиную, оставляя на полу мокрые следы. — Мне даром не сдались твои нравоучения.

— А секс со мной, значит, сдался? — Вытереться и переодеться в штаны Андрея занимает у него всего ничего и вот он уже садится рядом со мной на диван, подогнув одну ногу под себя.

— Уже и этого не надо. Кстати, — вспоминаю внезапно, — верни ключи. Вряд ли Андрей будет в восторге, когда узнает о наших тёплых отношениях.

— Странная у тебя логика, — качает головой Кир.

— Какая есть, — огрызаюсь я в ответ.

Проходит минута, другая, а ничего не меняется — мы всё так же сидим. Всё так же молчим. Я всё так же изучаю ковёр, прикидывая удастся ли его спасти.

— Что случилось, Алис? — Когда мы встречаемся взглядами, его лицо кажется по-настоящему обеспокоенным.

— Кир, а время лечит?

— Только если у тебя разовьётся маразм, — мрачно усмехается он. — Время — хреновый приятель, с ним горе притупляется, а радость обрастает эйфорией, которой не было. И ты разочаровываешься по всем фронтам. Не испытывая прошлого восторга. Снова повторяя ошибки, забыв насколько от них бывает больно.

— То есть у меня ещё не всё так паршиво, — хмыкаю я под его режущим взглядом.

— Я могу помочь?

— Только если снова засунуть под ледяной душ, — покачав головой, я встаю и затягиваю полотенце на груди. — Кофе будешь?

— Домой буду, — отзывается Кир, — пока тебе снова не приспичило меня соблазнять. Второго раза я могу и не пережить, возраст, знаешь ли.

— То есть впечатлился? — с весёлым прищуром я оборачиваюсь к нему.

— Ещё как. — Его взгляд скользит по мокрым волосам, спускается по шее, груди и теряется где-то в районе босых ступней. — Хорошо, что сейчас мозгов у меня больше, чем десять лет назад.

— Повезло тебе, — я снова отворачиваюсь к столешнице из тёмного камня. — Вот бы и мне так.

Кирилл не ушёл.

Его джинсы напрочь отказались сохнуть за отведённый им час, и я предложила ему не маяться дурью. Больше того, мы даже спали в одной постели — я под одеялом, он поверх него и в одежде. То ли Кир боялся чего бы я ещё не вытворила за эту ночь, то ли нахлынули родительские инстинкты. По крайней мере, смотрел он на меня очень по-отечески, когда думал, что я не вижу.

Жаль, что к таким взглядам у меня лет с шестнадцати иммунитет.

А вот утро получилось неожиданно-уютным. Даже когда мы активно занимались сексом, я не чувствовала такой не поддержки, но понимания. Знания, что Кир поможет, чего бы там у меня не стряслось. И это подкупало, но не настолько, чтобы рассказать ему про Яна.

Потому что Кирилл — мужчина резкий, с фантазией. И то, что ни тогда, ни сейчас никто ничего никому не обещал вряд ли его остановит.

На работу я не то чтобы опаздываю, но к открытию не успеваю. Поэтому и проношусь ураганом, распространяя по залу аромат кофе, поднимаюсь к себе на второй этаж и забываю обо всём, занявшись бумажками.