Головка двигателя тоже была устроена не по земному. Первое что бросалось это размер. Нет не размер камеры сгорания, а размер лишнего металла над ней, где были сделаны непонятные каналы и полости. Во вторых клапана, вставлялись по бокам. Не верхнее расположение, не нижнее. А сбоку. Пружины клапана торчали, один справа, другой слева.

До обеда, Данилина задача была такая. С Трохой рассухарили клапана. Потом уже самостоятельно правда под редким контролем, растолочь битое стекло в порошок, смешать этот порошок со смазкой. Затем закрепить хитрую приспособу похожею на коловорот к стержню клапана, подложив со стороны седла мягкую пружинку. И подмазав только что изготовлению пасту из стекла на сопрягающие поверхности, полу круговыми движениями шоркать туда сюда. Понятно что на натолочь стекла и всё закрепить ушло полчаса времени. А вот на шорканье всё оставшееся до обеда времени. Больше трёх часов Данил стоял и монотонно делал ших-ших, прерываясь на редкие проверки Трохи. Как хорошо на земле с её точностью обработки, клапан к седлу прилегает широким пояском, намазал алмазной пастой ших-ших три минуты и готово. Тут же на клапане след прилегания был толщиной с волосок, его очень хорошо видно было, он блестел почти по всей окружности, с одним разрывом в полсантиметра. То есть в этом месте металл прогорел, и нужно было сточить вкруговую металл, что бы поясок заблестел по кругу. Что будет обозначать что клапан плотно прилегает к седлу. И только за три часа времени, Данил приточил два клапана. Ну а что? Самая та работа, для подмастерьев, нудная и физически изматывающая. Но зато закончив её, Данил испытал удовлетворение схожее с оргазмом.

Правда всё равно специалиста видно когда он делает свою работу. Хотя бы по тому что он знает когда достаточно обрабатывать, и не спрашивает через каждые полчаса «ну так пойдёт?». Данил доделал один клапан и принялся за второй только когда был доволен своей работой. Проходивший мимо Троха придирчиво осмотрев со всех сторон клапан одобрительно кивнул головой. Что означало что он принял работу.

В обед измотанный Данил пошёл в знакомую в столовую. Только сейчас был час пик, практически у всех сейчас был обед, и толпа нахлынула заняв весь зал. Была очередь как у раздачи, так и у мест за столом.

Данил, взял отваренную картошку с огурцом, за полкопейки. Стандартный обед большинства живущих тут. И с чашкой и кружкой кваса в руках размышлял куда бы сесть.

— Командир.

Ха, да это же Темнило. Он чуть двинулся на лавке тесня соседа, и приглашая Данила, тот не стал выделываться, а сразу присел к нему за стол.

— Здорова, Где все?

— Привет, все вчера немного гульнули лишнего, наверное сейчас отсыпаются. А ты что вчера не приходил?

— Приходил, но наверное рано.

— Ну да, мы вчера часов в шесть начали, и до утра жару дали.

— А ты чего свежий, не пил?

— Ты же знаешь, вера не даёт.

Данил не стал спрашивать, что за вера ему не разрешает называть своё имя и запрещает пить. Какая ему разница, может жену у него Верой зовут, и она ему ничего не разрешает.

— В страховой был?

Спросил Данил, помня что Темнила пострадал больше всех из их похода, он потерял шагоход.

— Был, пока разбираются. А мы когда за за ним пойдём?

Ну что ответить на такой наивный вопрос? Сказать что может быть никогда? Так можно будет Темнилу из друзей вычеркивать сразу. Соврать что попозже? Так себя можно перестать уважать.

— А страховщики если премию выплатят, а мы шагоход пригоним. Не будут считать что мы аферисты? А то скажут что специально в соседнем лесу спрятали, что бы выплату получить.

— Не знаю, не думал.

— Ты лучше провентилируй этот вопрос.

— У кого?

— У страховщиков прямо и спроси.

— Хорошо. Ты сегодня вечером будешь?

— Хотелось бы, но не знаю как получится. Если меня не будет ребятам привет передавай.

— Хорошо передам.

— Да пошли уже, народ вон с чашками толпится, на нас смотрит нехорошо. Мы поели, а им на работу ещё.

— И правда, нужно по делам бежать. Увидимся.

Данил, тоже вылез из-за стола и пошёл в мастерскую, ведь ещё полчаса обеденного перерыва осталось.

Перед воротами в тенёчке сидел весь коллектив мастерской, ну кроме начальника. Данил тоже присел с краю на свободное место.

Обычно, после обеда знакомые всегда разговаривают, а здесь все молча сидели. Никто не с кем не говорил. Молчал и Данил. Ну ладно бы у всех телефоны в руках были, так не было даже газет ни у кого. Все тупо смотрели перед собой и ничего не делали. Странные какие то тут отношения среди рабочих. Вот, стрелка часов показала час дня, все встали и побрели по рабочим местам. Вслед за всеми двинулся и Данил.

На рабочем месте его уже ждал Троха.

— Потащили головку на притирочный камень.

Обвязав головку, верёвками и просунув лом, они вдвоём подняли головку и перетащили на притирочный камень. Тут и без задания уже ясно, чем Данил будет заниматься до вечера. Притирать плоскость. А головка эта килограмм восемьдесят весит.

К счастью Данил ошибся, после минуты притирания стало ясно, что плоскость головки идеальная. Да и что бы такое количество чугуна повело, это не знай как сильно постараться нужно было.

А так как Данила освободился, его придали в усиление бригаде из трёх человек, и они собирали двигатель. Данилу местные демонстративно огородили от двигателя. Даже не доверили ключи подавать. Будто Данил сейчас подсидит кого то, если пару гаек сам закрутит.

Так то Данил и не обиделся, не подпускают, и не нужно. Заодно и наслушался, какие тут все нехорошие.

Как Данил со слов новых знакомых понял, здесь коллектив делился на группы. Одна группа незаслуженно обиженных, это вот эта бригада пособников из трёх человек. Которые всё могут, всё умеют. Ну почти всё. А их специально не учат сложные детали собирать. Даже тут, на двигателе они выполняли только грязную работу, и крутили гайки на которые Троха показывал пальцем. А устанавливал, и окончательно затягивал сам Троха. Ну соответственно, этой бригаде платили меньше всех.

Была ещё бригада специалистов по словам пособников сплошных рукожопов, которые ремонтировали в данный момент шагоход, и брали к себе новеньких очень редко. Пособники хоть и говорили о специалистах нехорошо, но готовы были друг другу горло перегрызть, что бы попасть к этим ненавистным рукожопам. Потому что зарплата там, на несколько порядков выше.

Была ещё бригада зазнаек, это токарь и кузнец. Которые закрывались в цеху и квасили там втихаря. Их всё равно не могли выгнать, заменить было некем, в отличие от пособников, которые менялись постоянно.

Ну и обособленно стоял электрик-гидравлик. Который ничего не делал, а лишь сидел в своём углу и играл в какую то игру составляя фишки. При этом у него в столе был практически любой инструмент, но он жмот, ни с кем не делился. Говорят, он был должен хозяину мастерской большую сумму. И поэтому его не могли выгнать отсюда. Да и платили ему за его сидение, больше всех.

Да и вообще, по их уверениям Даниле нужно держаться бригады пособников, так как единственные нормальные дертаньяны это они. А остальные так.

Обстановка в этой мастерской была гнилой. Иначе не сказать, тут даже поговорить нормально было не с кем. Вот до вечера, бу бу, бу бу. Об плохих колегах. Которые ничего не могут. Об алкашах, которым всё до фонаря. Да и вообще как тут плохо, как мало платят, и что уйдут они отсюда. Вот тогда и посмотрят как тут справляться будут без них.

Данил, еле дождался конца рабочего дня, получил от Трохи десять монет на руки и вышел на улицу. Состояние было будто на него вылили ведро помоев.

Проходя мимо оружейного магазина, он сразу будто встрепенулся. Главное то забыл, Данил ощупал два патрона, что лежали в карманах.

Зайдя в оружейный магазин, он выставил патрон на прилавок.

— Уважаемый, а у вас есть оружие под этот патрон?