Губернатор Квон был взбешен результатами своей ранее не вызывающей сомнения операции. Две тысячи отборной пехоты, судя по аналитике, столкнулись примерно с вдвое меньшим по численности противником, но тем не менее после трехчасового интенсивного боестолкновения сложили оружие. При относительно низких потерях, фактическом перевесе в живой силе и тяжелом вооружении армия Коре оказалась бессильна перед мобильным и невероятно информированным войском имперцев.

Однако огромная армия за спиной не давала Сан У повода усомниться в своей окончательной победе. Гарнизон Ульсана, усиленный полками центральных провинций, насчитывал без малого пятьдесят тысяч штыков. К тому же на время военных действий в прямое подчинение генера-губернатора переходили клановые армии и городское ополчение. С введением Пхеха военного положения эти силы уже были мобилизованы и сейчас находились в стадии формирования полков и дивизий на базах, расположенных на севере провинции.

В любом случае, даже без учета новых подразделений, губернатор Квон обладал достаточными силами, чтобы наказать наглых захватчиков. Единственным препятствием на пути армии Коре был Хвансон, но Совет магов в Сеуле по велению Пхеха уже думал над тем, как нейтрализовать форт. До окончательного решения проблемы еще далеко, однако в промышленной зоне пушки островной крепости не имели решающего преимущества перед артиллерийскими дивизионами Ульсана.

– Господа, разгром двух полков гарнизона – это перчатка, брошенная нам в лицо, – начал свою речь губернатор, – Мы покинули промышленную зону из-за того, что пушки Хвансона наносили удар за ударом по всем объектам. Однако сейчас, когда имперцы сами ввели свои войска в черту города, ковровые бомбардировки нам теперь не угрожают.

– Сабом-ним, скажу больше, на этой территории мы будем превосходить врага в пушках и ракетах! Если батареи займут позиции в жилых кварталах Ульсана, то вражеская артиллерия до них не достанет, а мы сможем поддержать войска огнем, – поддакнул боссу глава штаба.

– Тогда почему мы до этого не отбили промышленный квартал? – задал вопрос заместитель губернатора по социальным вопросам. Человек сугубо мирный и ему простительно не понимать тонкости военной операции.

– Дело в том, что имперцы не вводили туда свои войска, а просто варварски бомбили наши заводы. Мы могли насытить эту территорию солдатами, но те просто погибали бы под рвущимися снарядами, – терпеливо стал объяснять один из военных специалистов, – Какой смысл контролировать разрушенные фабрики? Однако сейчас там противник и он явно грабит имущество подданых Коре. Надо остановить наглое мародерство!

– Все верно! – подтвердил губернатор довольный ходом рассуждений своих коллег, ему как раз нужно было вернуть контроль над складами клана Тхэбон и, он сам уже не знал продиктовано это желание логикой военного конфликта или двумя миллионами фунтов, обещанных Крохобором.

– Сейчас у нас уникальная возможность достать наглых захватчиков, – подлил масла в огонь глава штаба, – До того мы не хотели лезть под пушки Хвансона из-за бессмысленных потерь, а сейчас столкнемся грудь в грудь, и я уверен победим!

– Ну что же, думаю все согласны преподать урок имперским собакам, – подвел итог губернатор, – Предлагаю приступить к обсуждению операции «Возмездие»!

Местный корейский вождь оказался любителем пафосных названий. Напыщенный хлыщ обозвал свою попытку увести двигатели у меня из-под носа операцией «Возмездие». Громко, красиво звучит, но на деле так себе затея. По-хорошему хангукам следовало сидеть в Ульсане и крепить оборону на случай, если массированная высадка имперцев произойдет в их провинции. А соваться под пушки Хвансона малоперспективное занятие, в крайнем случае я тупо отступлю под защиту островной крепости. Но видно Жаба посетила не только меня, губернатор Квон по ходу страдал не меньше.

Ожидал, что после того, как мы показательно разгромили два полка пехоты, у нас будет как минимум дня три-четыре для беспрепятственного вывоза двигателей, однако обманулся! Алчный Сан У даже не горевал по своим солдатам и не пытался переосмыслить полученный урок. Кореец в жажде наживы прямо на следующий день стал готовить очередную операцию по выдворению моей армии со складов автомобильного гиганта клана Тхэбон.

В любом случае у нас была пара относительно спокойных деньков, за которые мы ударными темпами сделали в общей сложности под тысячу рейсов до порта и перевезли не меньше трети движков. Темп отличный, но люди только набирали обороты, там еще возить разных запчастей как минимум пару недель. А тут неуемный губернатор с очередным глобальным планом освобождения земель корейских. Сука, гребаный типа патриот, уверен ему сделали такое же предложение, как и мне, точно нацелился вывозить добро!

В этот раз противник решил не мелочиться и бросил на штурм целую дивизию. Десять тысяч пехоты, это уже серьезно, учитывая, что численность всей моей армии едва дотягивает до этой цифры. Монахи и рыцари Тайся еще в пути, так что в данный момент времени у меня под рукой наемники Марка Вагнера, мехи с ямабуси и иррегулярные летучие отряды маори вперемешку с окинавцами. При этом солидная часть войск охраняет устье Тхэхвагана.

В общем пока могу противопоставить корейцам всего пять тысяч бойцов, да и то с натяжкой. Конечно, в первую очередь это шагоходы, пилоты которых отлично сработались с воинственными отшельниками и половина наемников Вагнера. Однако считаю, что этих сил должно хватить, чтобы или уничтожить дивизию хангуков, или обратить в бегство. Заранее зная коварные планы корейцев, я отдал распоряжение о минировании определенных улиц и подготовке засад-ловушек в различных местах.

Мои команды выполнялись без всяких сомнений, народ правда шептался об источнике таких сведений, но верил своему боссу безоговорочно. Многие убедились на своей шкуре, что информация в тактической сети абсолютно достоверна, хотя и непонятно откуда берется, ну и мистификация при разгроме двух полков сыграла свою роль. Я там просто подбирался к противнику и убивал неодаренных «разрывами», на первый взгляд ничего особенного, но простых солдат проняло.

Это страшнее всего, когда люди гибнут по непонятным причинам. С магией в этом мире смирились и считают неизбежным злом, пуля тоже привычна, а вот такая тихая смерь без видимых причин сильно напугала не только хангуков, но и даже моих вассалов. Вкупе со сверхъестественным предугадыванием планов ульсанцев в армии опять стали гулять разные легенды. Ну кстати и есть кому эти слухи раздуть и поддержать, монахи, Задрот с командой, куча фанатов с Окинавы…

В общем враг двинул вперед свои немалые силы. Конечно, ломиться всей дивизией на склад они не стали, а широким фронтом стали заходить со всех сторон. Не будь у меня бельчат, такой масштабный маневр вполне мог стать большим сюрпризом. Окружили, замкнули котел и рано или поздно выкурят даже те группы что засели по подвалам. А пушки Хвансона будут молчать, чтобы не похоронить своих под развалинами заводов. Отличный план, хорошо, когда есть кратное численное преимущество, только с нами все равно не прокатило.

Я не стал строить из себя тактического гения. Пользуясь покровом ночи, мы загнали все фрегаты и корветы в устье Тхэхвагана, а когда ранним утром в часика три коварные хангуки в полной тишине углубились в промышленную зону, то флот отработал главными калибрами по левому флангу, а пушки Хвансона по правому. В той локации вывозить было нечего, а поэтому корейцам дали пройти несколько километров и накрыли шквальным огнем. Своих людей я, конечно, заблаговременно оттянул от опасной зоны.

После того как отгремели пушки под ногами противника в буквальном смысле загорелась земля. Мои люди заполнили часть улиц бочками с топливом, машинным маслом, лаками и другими горючими веществами. Артиллерийский обстрел стал причиной пожаров, в которых гремучая смесь из химии и нефтепродуктов превратилась в вещество, мало уступающее напалму. Ко всему в местах скопления живой силы и техники активировались до того спящие минные кластеры.