– Никогда так больше не делай.

– Хорошо, – она была удивлена моим тоном, – очень жарко было, и я перешла сюда. Да и кирпичи здесь не падают.

– Тоже верно, ладно, пойдем. – Что-то я слишком нервничаю.

Лину я проводила и пошла к Маше, номер квартиры мне сказали. Открыла сама Маша и, увидев меня, совершенно не удивилась.

– Проходите, я знала, что вы придете. Лине тоже пришли письма?

– А ты почему не спрашиваешь: кто? Не боишься?

– Дома? Нет. Буль, ко мне, – крикнула она в другую комнату, и оттуда показалась большая морда мастифа. Я вообще-то не очень разбираюсь в породах, может, она называется по-другому. – Очень умный пес. Мы его специально обучали.

– А почему он не лаял, когда я звонила? У всех моих знакомых собаки делают именно так.

– Он будет лаять, только когда ему скажут. Буль – место.

Голова тут же скрылась.

– Проходите ко мне, – пригласила Маша, указывая на одну из дверей. Квартира была обставлена шикарно. Мы вошли в комнату девочки. Меня очень поразило сходство с Лининой, даже книги были почти такие же.

– Вообще-то я хотела бы поговорить с родителями.

– О, их нет, они уехали в командировку и будут не раньше чем недели через две.

– Ты что, одна живешь?

– Нет, с Булем. Да и бабушка иногда приходит.

Я не могла скрыть разочарования. Две недели ждать я не могла. А Маша, заметя мое состояние, сказала:

– А вы все равно ничего конкретного не узнали бы.

– Почему?

– Потому что писем этих уже нет. Их выкинули сразу, как только все закончилось.

– Вы отдали деньги?

– Да. Такой суммы у нас, конечно, не было, папа у кого-то занял.

– А какая была сумма?

– Десять тысяч баксов. У Лины другая?

– Нет, такая же. Они не отличаются оригинальностью. А сколько было писем?

– Я уже не помню, штук пять-семь.

– Они были написаны от руки или, может, напечатаны на машинке?

– Нет, буквы были наклеены. Сначала вырезаны откуда-то. Знаете, как у классиков детектива. Может, кто-то начитался.

– Может быть, все может быть.

– А фотографии тоже были?

– Да, «Полароид».

– И ты тоже никого не заметила?

– Нет, никого, кроме бабушек в нашем районе, мне кажется, больше никто не ходит.

– Это уж точно замечено. А как же передавались деньги? Неужели никого так и не увидели?

– Нет, сумму надо было оставить где-то на вокзале в камере хранения. Мы так и сделали. А утром, на следующий день, опять пришло письмо с благодарностью и с извинениями за причиненное беспокойство.

– Очень вежливо, но так все банально.

– То же самое сказал папа. «Преступники пошли старомодные, – говорит, – даже неинтересно».

– И больше вас никто не беспокоил?

– Нет, в последнем письме так и было написано, что больше это не повторится.

– Да? Они еще и честные. Прямо Робин Гуды новоявленные. А больше никого в вашем классе не шантажировали?

– Нет, вот только я заметила, что в параллельном Свету тоже стали встречать. Но у них семья малообеспеченная. Что у них можно требовать? К тому же если они действительно такие честные и благородные. Правда, это опять с какой стороны посмотреть. Вон та же Светка – все выходные с родителями, нет, если захочет, она и с друзьями проводит время. Я имею в виду – они в лес на лыжах ходят всей семьей и в бассейн. А я своих предков по великим праздникам вижу. Они все время заняты, им даже поговорить со мной некогда. Вы знаете, я даже обрадовалась, когда эти письма начались. Я первый раз чувствовала себя не такой одинокой. Нет, у меня много друзей, и все мне завидуют, что я вот живу одна. А мне так хочется иметь нормальную семью. Вот они – деньги. Просто так ничего не появляется. А насчет Светки, наверное, здесь что-то другое, да и дерганая она какая-то стала.

– А ты часто с ней общаешься?

– Так она в этом подъезде живет.

– Что?!

– Ну да, только на втором этаже. У них двухкомнатная квартира.

Это уже становится занимательно. Оказывается, в каком интересном доме я живу. Кто бы мог подумать. Это просто рассадник преступности. Старших убивают, младших шантажируют. Фантастика. Можно начинать детективы писать, причем не выходя из комнаты. Надо подумать об этом.

– Маша, ты мне очень помогла. Спасибо тебе, я пойду.

– Если надо будет, заходите. С вами интересно.

– До свидания, – улыбнулась я. Так, надо сделать передышку и сконцентрироваться. Что-то тут не так. Не так все просто. Я бы даже сказала, все очень не просто.

Войдя к себе в квартиру, я еле успела схватить трубку. Телефон надрывался.

– Танька, ты опять где-то ходишь?

– У меня, Мишенька, дела.

– А у нас, по-твоему, их нет? Ты мне поможешь?

– А что случилось?

– В общем так, медэкспертиза и вскрытие показали, что нашу бабушку действительно убили. Вернее, помогли ей побыстрее уйти в лучший мир. Ну, доброжелатели, в общем.

– И как же это сделали доброжелатели?

– А очень просто: воздействие нервно-паралитического газа, скорей всего баллончик. Другому, может быть, и ничего, а у Марьи Николаевны – астма, да и сердце уже не новое. Так что, возможно, это и не преднамеренное, но убийство. Значит, раскручивать будем по полной катушке. У тебя что-нибудь есть? Можно я сейчас подъеду?

– Конечно, приезжай, ты не забыл мою просьбу?

– Нет, сейчас все будет. Пока. – Так, уже хорошо, до приезда Мишки я успею сварить кофе. Он примчался буквально через пять минут.

– Ну, давай рассказывай.

– А ты мне ключики привез?

– Привез, держи, – и он бросил мне связку.

Одного взгляда было достаточно – где-то я их уже видела. А через секунду я вспомнила где – у Наташиного Васи. Я их еще сшибла нечаянно. Вот только что они там делали и откуда взялись? Вопросов становится все больше, и нарастают они как снежный ком.

– Что-нибудь не так? Это не те ключи?

– Нет, нет, спасибо, наверное, те, если они были у баб Маши.

– Так, я слушаю. И не говори, что ты ничего не знаешь.

– Самое интересное, что я действительно почти ничего не знаю. Местные пенсионеры в основном митингуют. А некоторые говорят, что она умерла от испуга при виде нечистой силы.

– Но неужели никто ничего не видел?

– Одна бабушка видела кого-то в темной одежде и в джинсах.

– Кого?

– Она не поняла, кто это, парень или девушка. Потом, очень интересный факт. Наша баб Маша куда-то уезжала несколько раз, говорила, что к родственникам, но, как ты сам и выяснил, таковые у нее отсутствуют. Куда, спрашивается, она ездила?

– Может, к жениху?

– У меня возникает такое же объяснение, но почему тогда жених ни разу не приехал?

– Ну мало ли, может, он болеет?

– Может, но как это проверишь?

– А как себя ведет внучка?

– По-моему, искренне, хотя... кто знает, что таится внутри. Очень интересует меня ее парень Вася. Он так и сказал, что ему нужна квартира. Да и родителей Наташи отметать не стоит. Я к ним, кстати, еще не ходила. У них там свои счеты были. Так что неясного здесь гораздо больше, чем уже выясненного.

– А ключи тебе зачем?

– А это еще один вопрос. У покойной из трех комнат одна была закрыта. Спрашивается, почему? Если в квартире она живет одна.

– Да, это действительно интересно. И ты, как всегда, ночью...

– Угадал. А что делать? Зачем раньше времени обнаруживать свои знания?

– Тоже верно. Может, тебе помочь?

– Не надо. К тому же я собираюсь устроить небольшой спектакль на тот случай, если меня кто увидит в подъезде. Не обижайся, но ты в мою роль никак не вписываешься. Да не волнуйся, я все тебе расскажу. Когда это я от тебя что-то скрывала!

– Ладно уж, придется поверить и смириться. Я пойду, а то дома опять будут ворчать.

– Конечно, до завтра.

Выпроводив Мишку, я решила еще раз на сегодняшний день, вероятно, уже последний, спуститься вниз. По времени там должен быть пик тусовки. И я не ошиблась. Жизнь во дворе шла полным ходом. Надо сказать, смерть баб Маши, как это ни странно, внесла некоторое оживление в жизнь нашего дома. Только молодежь не понимала, почему в это вечернее время все еще заняты их законные скамейки. И откуда столько бабушек и дедушек, вроде бы праздник еще не скоро. Обиженные подростки ушли за дом.