Та же мысль развивается потом в первом выпуске «К критике политической экономии» (1859) и в первом томе «Капитала» (1867):

«В действительности процесс обмена товаров возникает первоначально не внутри первобытных обществ, а там, где они кончаются, на их границах, в тех немногих пунктах, где они соприкасаются с другими общинами. Здесь начинается меновая торговля и отсюда она проникает во внутрь общины, на которую она действует разлагающим образом»[696].

«Обмен товаров начинается там, где кончается община, в пунктах ее соприкосновения с чужими общинами или членами чужих общин. Но раз вещи превратились в товары во внешних отношениях, то путем обратного действия они становятся товарами и внутри общины».

«…как я уже отметил раньше, обмен продуктами возникает в тех пунктах, где приходят в соприкосновение различные семьи, роды, общины, потому что в начале человеческой культуры не отдельные индивидуумы, а семьи, роды и т.д. вступают между собой в сношения как самостоятельные единицы. …Здесь общественное разделение труда возникает посредством обмена между первоначально различными, но не зависимыми друг от друга сферами производства»[697].

Еще в «Немецкой идеологии» (1845/1846) Маркс и Энгельс показали, что переход от ремесла к мануфактуре – этой первой форме капиталистического предприятия – стал возможен там, где цеховая организация производства не контролировала экономику (т.е. на ее периферии). В «Капитале» Маркс развивает и эту мысль:

«Превращению денежного капитала, образовавшегося путем ростовщичества и торговли, в промышленный капитал препятствовал феодальный строй в деревне, цеховой строй в городе. Ограничения эти пали, когда были распущены феодальные дружины, когда сельское население было экспроприировано и отчасти изгнано. Новая мануфактура возникла в морских экспортных гаванях или в таких пунктах внутри страны, которые находились вне контроля старых городов с их цеховым строем»[698].

Возникновение раннего капитализма Маркс констатирует в процессе экономического взаимодействия Англии и Голландии.

Приведем, наконец, очень важное наблюдение Маркса относительно того, почему революционные потрясения капиталистического общества должны происходить прежде всего не в его сердце, а в его конечностях (т.е. не в центре, а на периферии). Это результат анализа опыта революции 1848/1849 годов:

«Как период кризиса, так и период процветания наступает на континенте позже, чем в Англии. Первоначальный процесс всегда происходит в Англии; она является демиургом буржуазного космоса. …Если поэтому кризисы порождают революции прежде всего на континенте, то причина их все же всегда находится в Англии. В конечностях буржуазного организма насильственные потрясения естественно должны происходить раньше, чем в его сердце, где возможностей компенсирования больше. С другой стороны, степень воздействия континентальных революций на Англию вместе с тем является барометром, показывающим, в какой мере эти революции действительно ставят под вопрос условия существования буржуазного строя и в какой мере они касаются только его политических образований.

При таком всеобщем процветании, когда производительные силы буржуазного общества развиваются настолько пышно, насколько это вообще возможно в рамках буржуазных отношений, о действительной революции не может быть и речи. Подобная революция возможна только в те периоды, когда оба эти фактора, современные производительные силы и буржуазные формы производства, вступают между собой в противоречие»[699]. (Подчеркнуто мной. – Г.Б.)

В общей структуре общества его материальную экономическую основу с точки зрения марксизма, т.е. диалектико-материалистического понимания действительности, можно рассматривать как ядро социальной системы, а политическую надстройку и в особенности формы общественного сознания – как периферию этой системы. Вот некоторые высказывания Энгельса, относящиеся к обсуждаемому закону и в этой области (все они относятся к периоду после смерти Маркса и касаются революции в сознании):

«Подобно тому как во Франции в XVIII веке, в Германии в XIX веке философская революция предшествовала политическому перевороту»[700].

«…для того чтобы отстранить имущие классы от власти, нам прежде всего нужен переворот в сознании рабочих масс…»[701].

«…революция в головах рабочих… является залогом еще более мощной и всеобъемлющей революции во всем мировом порядке»[702].

В одном из фрагментов «Диалектики природы» («Электрохимия». Ок. 1882 г.) Энгельс, фиксируя аналогичную закономерность, делает очень глубокое замечание: при исследовании электролиза и физики, и химики «заявляют о своей некомпетентности в месте соприкосновения науки о молекулах и науки об атомах, между тем как именно здесь надо ожидать наибольших результатов»[703]. Да, именно в местах соприкосновения различных наук (т.е. на их взаимных перифериях) следовало ожидать наибольших результатов. И это подтвердилось множество раз во всем дальнейшем развитии научного познания. Так на стыках, в местах соприкосновения различных научных направлений появились физическая химия, химическая физика, космическая биология, математическая экономия. Так возникла кибернетика. Так возник и сам марксизм – как синтез достижений философии, социологии, политической экономии, исторической науки, естествознания, социалистических и коммунистических идей. Так только и может развиться новая, современная, актуальная форма марксизма.

Дальнейшие размышления показали, как проявляется действие закона периферийного развития во многих других областях и ситуациях, как проявляется его действие и в наше время, и, наконец, какое значение он может иметь для современной теории социализма.

Сначала еще ряд примеров или наблюдений.

В области неживой природы: возникновение более сложных элементов и более сложно организованных видов материи (вплоть до возникновения жизни и сознания) происходит не в центрах галактик и солнечных систем, а на их периферии.

В области живой природы: древо возникновения и развития биологических видов схематически демонстрирует соотношение тупиковых и перспективных линий эволюции.

В истории общества: подобно переходам от одной классовой формации к другой (азиатский – античный – феодальный – капиталистический способы производства) первые попытки перехода к будущей, бесклассовой общественной формации начались тоже на периферии – на периферии капиталистического общества. Отсюда, очевидно, и неизбежные трудности такого, беспрецедентного по глубине и сложности, перехода к принципиально новой организации общества: ведь именно на периферии менее развиты материальные (да и не только материальные) предпосылки такого радикального, формационного преобразования.

Не случайно и то, что попытки реформировать «реальный социализм» (превратить этот социализм в «социализм с человеческим лицом») тоже были предприняты не в центре, а на периферии системы «реального социализма».

Подобно тому как становление капитализма начиналось не в сфере собственно производства, так и в наше время реставрация капитализма, переход от «реального социализма» к светлому капиталистическому будущему начался не в сфере производства, а в сфере идеологии, политики, передела собственности, посредничества, торговли, банковского дела и т.д.

Современная глобализация – процесс, затрагивающий все сферы человеческого общества. Но где и когда начинался этот процесс? То, что стали называть глобализацией в начале 90-х годов XX века, после краха «реального социализма» и возникновения единого капиталистического центра, претендующего на мировое господство, – это не что иное, как современный этап начавшегося тысячи лет назад становления единого человеческого общества.