Я закусила губу, сдерживая насмешливую ухмылку. Наглец и хорошее воспитание? Что-то новенькое…

Рик провел пальцами по животу, другой прижал меня, чтобы я больше не предпринимала попыток привстать. Пальцем скользя по телу, спустился в самый низ, коснулся центра моего возбуждения, и я не смогла сдержать стон, меня выворачивало наизнанку от чувства ожидания, что Рик скоро возьмет меня. Даже не знаю, что губительнее и крышесносяще — чувство близости и наполненности или предвкушения, томительного нетерпения…

Откинула голову назад и подалась вперед, навстречу настойчивым пальцам. Рик проник внутрь меня быстро и грубо, но я снова не смогла сдержать стон удовольствия. Я вообще не хотела себя больше контролировать. Нет, не так. Рядом с наглецом себя невозможно был держать в рамках. Рик склонился и оставил на губах поцелуй, вытащил пальцы, я даже не успела почувствовать разочарования, что снова оказалась пустой, как в то же мгновение, толчком, он заполнил меня на всю свою длину. Одной рукой схватил меня за волосы, аж искры из глаз посыпались, другой прижал к себе так крепко, что в груди совсем не осталось воздуха. Я ощутила толчки, такие резкие и грубые, словно Рик наказывал меня за все те выходки и безрассудства, что я совершила в последние дни. Он словно выбивал всю дурь из моей головы, освобождая место для новых, правильных мыслей, желая, чтобы я забыла всю боль, оставляя только шлейф приятных ощущений.

Рик толкался в меня с какой-то неистовой силой, а мне хотелось лишь кричать, чтобы не прекращал, не останавливался, иначе я снова уйду, снова совершу какое-нибудь безумство, чтобы почувствовать этот накал, который мог обоих нас убить, засосать в воронку на самое дно. Сердце колотилось словно безумное, я ощущала скорую разрядку. Забыв о приличиях и обо всем на свете, я стонала под его телом, выгибала спину, врезаясь в его грудь, ощущая себя пьяной от возбуждения. Рик двигался внутри меня резко и мощно, и не в состоянии уже поддаваться в такт его толчкам, я обмякла, когда неестественно сильная дрожь прошла волной по телу, а из глаз показались слезы. Я кусала губы и дрожала под этим сильным мужчиной, не в силах ухватиться за грани реальности. Все казалось настолько уязвимым и тонким, прочным и несгибаемым одновременно. Словно, я все это время двигалась вперед с поднятым ручником, и вот с появлением наглеца, тот опустил ручку, и теперь необходимо было искать новые тормоза, чтобы не так сильно заносило на крутых виражах. Иначе я просто сорвусь однажды в пропасть, черную бездну и не захочу подниматься наверх. Но, падая, непременно прихвачу за собой и мужчину. Потому что в одиночку там было совершенно нечего делать.

Наглец тяжело и судорожно дрожал, прижимая меня своим весом, сокращаясь внутри меня. Мне было так хорошо, как не было уже давно. Рядом с Риком можно было и в самом деле забыть обо всем. И даже не помнить себя и своей прошлой жизни.

Ночью мужчина больше так и не дал мне уснуть. Словно и в самом деле мы занимались какой-то терапией, такой необходимой обоим. Разговаривали на особом языке тел, которые понимали друг друга без лишних слов. Восполняли в памяти пробелы и жили настоящим, позабыв о прошлом и не думая о том, что ждало впереди.

Видимо, все было и так изначально предрешено и если не сейчас, то наша встреча случилась бы несколько позже, но ее исход был тем же. Всему свое время, время разрушать и время строить. Время молчать и время говорить. Нам еще нужно было много сказать друг другу… Хоть ровным счетом никакие слова для меня ничего не значили, когда мужские руки держали меня в своем плотном кольце.

Наутро следующего дня, проснувшись в руках Рика, я блаженно улыбнулась. Нет, правда, я не рассчитывала, что все плохое разом останется позади, не видела будущего и не представляла, чем все кончится. Но… какая разница? Жизнь сама по себе становилась бессмысленной, если в ней не было Рика.

— Подсматриваешь? — наглец приоткрыл один глаз, затем второй и потянулся, снова сжимая в своих объятиях.

Не припомню, когда так тихо и спокойно было у меня внутри. Как так могло случиться, что этот человек стал смыслом жизни? В какой момент? И что будет дальше? Он вернется к своей работе или… что? Нет, про себя я точно знала, что возвращусь в университет, закончу его, получу специальность психолога. После устроюсь на работу. Но что будет делать Рик? И разве полиция не станет нас искать? Ведь я убила человека. И даже не одного. Или…

— Собирай вещи, — сказал Рик, вставая с кровати.

— Что? Зачем? — я привстала, поморщившись от боли. Плечо неприятно тянуло.

— Поживём пока у меня. Тебе необходимо оправиться от аварии, восстановить руку, — он натянул рубашку и брюки. — А потом… Подумаем, как жить дальше. У меня осталось одно незавершенное дело. Как решим его, можем навестить Стэнли? — вопросительно на меня посмотрел.

Почему мне снова показалось, что Рик что-то не договаривает? Может быть, что-то случилось или кто-то мешал Рику? Какие еще могли у него остаться дела? Ведь он сам говорил, что хотел со всем покончить. Сейчас был прекрасный для этого повод.

— Где Вилсон? — не знаю, почему сейчас вспомнила о негодяе.

Рик замер, но всего на мгновение, а затем снова продолжил застегивать пуговицы.

— Льюис мертв, — уклончиво ответил Рик, а я пошла в наступление:

— Хочешь сказать, что все забыли о вашей стычке и ты, как ни в чем ни бывало, вернулся к прежней… работе? Про меня, естественно, все забыли после его смерти, а про тебя? Про Стэнли?

Мне не понравилось, что Рик снова уходил от ответа. Последний раз его молчание дорого всем обошлось, особенно нам двоим.

— Стэнли официально мертв. И воскрешать его никто не собирается. Теперь он Маркус Крон. И… точка. Вилсон… без Льюиса — он обычная пешка, и ни для кого не представляет никакой опасности.

— А почему нас ни разу не искала полиция? Неужели есть купленные люди в участке? — Рик как-то странно на меня посмотрел.

— Можно сказать и так. А пока собирайся, я заеду через час. Поедем в центр, Логан нас ждет.

— Хорошо, — спорить было бессмысленно, ровно, как и узнать больше. Потянулась и встала с дивана. Мы так и не нашли сил, чтобы подняться наверх.

После ухода мужчины в доме снова стало пусто и неуютно. Я прошлепала босыми ногами по холодному полу и заглянула на кухню, мечтая выпить чего-нибудь горячего, чтобы согреться, и заодно взбодриться.

Несмотря на прошлую ночь, наглец оставался наглецом и, судя по всему, с ходу не собирался посвящать меня в свои планы и уж тем более, меняться. И все открытия, и разговоры были еще впереди. Но не переживу, если он решит еще и мстить Вилсону. Или тот старался избавиться от Рика? Ведь должен же был настать этому конец? Или моим мечтам вернуться в университет и к обычной жизни не суждено было сбыться?

За этот долгий час я успела многое напридумывать, накрутила себя так, что мне стало дурно. Но, успокоившись, решила дождаться мужчину и выглядеть при этом бесстрастной и невозмутимой, без предательского лихорадочного румянца на щеках. Почему куда-то ехать, находиться в постоянном движении казалось мне сейчас куда более обыденной вещью, чем оставаться на месте и жить прежней жизнью? Логан ничего не перепутал, случаем, когда просил вернуться к обычной жизни? Не получится. Друзья, увлечения и даже учеба отошли далеко не на второй и даже не третий план.

— Алисия! — я услышала голос Рика и вздрогнула, снова вспоминая о прошлой ночи.

Я и не слышала, как он вошел. Оглянулась — и дыханье сбилось. На этого мужчину невозможно было смотреть спокойно, не говоря уже о том, чтобы находиться рядом…

У Рика хорошо получалось выбивать из моей головы все мысли, и хорошие, и плохие, не прикладывая к этому никаких усилий. Я спустилась на залитую солнцем кухню. Надо завтрак приготовить на скорую руку, ведь уходя, он даже не выпил чаю.

— Рик, я на кухне, — отозвалась я.