Покончив с едой, Эл попрощался с Голаганом, подозвал такси и поехал в гостиницу «Холидэй-инн», на Восьмую улицу.

До сих пор Лори придерживалась привычек, выработанных воспоминаниями детства, и всегда искала подходящие жертвы в баптистской церкви. Запершись в номере, Жиро обзвонил все баптистские церкви, представленные в «Желтых страницах». Ни в одной из них не припомнили никого, похожего на Лори Мартин или Бонни Хойт-Виктор-Хармон.

Он снова пошел с начала списка, на этот раз проверяя все церкви, независимо от их религиозной направленности, – с тем же результатом. Лори снова исчезла. Или может быть, затаилась, пережидая, пока затихнет шум, связанный со взрывами.

Интересно, на что она живет? Ее банковский счет с двенадцатью тысячами долларов лежит нетронутый. К своей шикарной квартире она не приближалась, вся ее роскошная одежда так и висит там. Значит, Лори нашла какую-то работу, раздобыла поддельные документы и изменила внешность.

С тяжелым вздохом Эл снова снял трубку, на этот раз для того, чтобы позвонить Марле. Да, поиски обещают быть долгими. Но все равно, Лори не уйти безнаказанной. Нет, сэр. И Стив Маллард не останется неоправданным.

По счастливой случайности Марла на этой неделе читала лекции по уголовному законодательству в Беркли, так что предложение помочь великому Жиро в его поисках нужной церкви привело ее в восторг. Она даже надела подобающий случаю скромный бежевый костюм и бежевые туфли на низком каблуке, купленные специально для этого.

– Как и полагается настоящему частному сыщику. Отчет о расходах я представлю позже, в графе «Маскировка».

– Мне же никакой маскировки не нужно. Зачем она тебе?

– Преимущество женщины. Готова поспорить, Лори еще как маскируется, а я чем хуже? А так – если мы с ней и встретимся, то не узнаем друг друга.

– Ну и что она даст, такая встреча?

– И вообще, Жиро, что мы делаем в этой гостинице? Ты меня пригласил в Сан-Франциско на уик-энд – на интимный уик-энд, наряду с расследованием, – а теперь я что, должна ощущать романтику, объезжая церкви?

Он ухмыльнулся.

– Я тебе это компенсирую.

Ее серо-зеленые глаза загорелись.

– Каким образом?

Марла обвила руками его шею, потерлась носом о жилку на горле, почувствовала, как забился пульс. Прижалась к Элу теснее.

– Хочешь, чтобы я прямо сейчас тебе продемонстрировал?

– А то!

Она нежно укусила его за ухо. Его руки скользнули вниз к ней на ягодицы, прижали Марлу еще теснее, если представить себе, что такое возможно. Она ощутила его восставшую плоть, почувствовала, как у нее слабеют колени. Блаженно вздохнула.

– Ммм… между нами здесь даже лезвие ножа не пройдет.

– Извиняйте, мамзель, – едва выговорил Эл между долгими поцелуями, – хочу вам напомнить, нас ждет работа.

Она тяжело вздохнула, с трудом оторвалась от его губ.

– Знаю.

– Воскресный церковный туалет, помните? Лори Мартин… Помощник частного детектива. Вспомнили?

Вздохнув еще тяжелее, Марла нехотя оторвалась от него.

– Надсмотрщик за рабами! – Она провела языком по распухшим от поцелуев губам. – И все-таки как ты намерен возместить мне хождение по церквам?

– Что скажешь насчет ночи в «Пост-Хилл-Ранч»? Домик на скале с цветными окнами, где мы будем наблюдать за миграцией китов, лежа в пуховой постели, при свете камина…

– …после того как вместе примем японскую ванну с ароматическими свечами и с массажем. И луна будет висеть над океаном, и свет от камина будет омывать наши тела. А потом мы будем долго, неспешно обедать в том чудесном минималистском ресторанном зале над скалой и есть только возбуждающую пищу.

Эл снова поцеловал ее.

– Мне это нравится.

– А потом, может быть, окунемся в бассейн, воображая, что мы живем на краю…

– …на самом краю скалы…

– Да. Надеюсь, мы будем там совсем одни, так что я смогу попробовать кое-какие вещи, которые собираюсь проделать с тобой позже…

– …в нашей комнате на скале, где на крыше растет трава и лесные цветы… или, может быть, ты предпочитаешь дом на дереве, высоко, среди ветвей…

– Не перебивай. Нет, я предпочитаю дом на скале, над океаном, и чтобы на крыше росли дикие цветы.

– Интересно, доберемся ли мы когда-нибудь до той огромной мягкой пуховой постели? После всех ванн, массажей, обедов и бассейнов, боюсь, мы сразу свалимся и заснем.

– Об этом даже не думай. Спасибо, Жиро, я принимаю твое предложение.

Она поправила прическу, помаду на губах, одернула юбку, взяла сумочку.

– Не жди меня. У меня много работы.

– Радость моя…

Марла обернулась от двери.

– Лучше бы ты надела тот наряд французской служанки. Святые отцы приняли бы тебя за кающуюся грешницу.

– Может быть, в следующий раз.

Марла вела красный «корвет» по оживленным улицам Сан-Франциско. Вела на умеренной скорости: знала, что Жиро изничтожит ее, если на машине появится хоть одна царапина. Одновременно изучала список церквей, который он дал ей, и демографические данные по каждому району. В ее списке значились только церкви богатых районов, остальные Жиро взял на себя. Ее церкви находились в Окленде и прилегающих округах, и выглядели они все как на картинке – из белого камня, с весело сбегающими вниз зелеными лужайками, с башенками и шпилями различных стилей, с аккуратными изгородями из штакетника или крепкими каменными оградами, при одном взгляде на которые казалось, будто за ними человека ожидает доля мученика. Однако ни в одной не оказалось никого, хотя бы отдаленно напоминавшего Лори Мартин.

К пяти часам вечера, когда на дорогах появились пробки – люди возвращались домой, – Марла почувствовала, что сыта по горло. Ее бежевый костюм измялся, на колготках спустились петли, новые туфли жали неимоверно. Она скинула их с ног, каким-то образом, сидя в тесном «корвете», умудрилась снять и колготки, для чего потребовалось на несколько секунд отпустить руль. Из проезжавших мимо машин на нее кидали удивленные взгляды. Она чувствовала себя неряшливой, потной, непривлекательной. Свернула на парковочную площадку. Это будет ее последняя церковь на сегодня. Правда, в списке остается еще четыре, но с нее хватит.

Это оказалась епископальная церковь, простенькая, деревянная, с небольшим куполом и колокольней. Преподобный Сэмюэл Уитти, плотный, с монашеской тонзурой, серебристыми волосами и брюшком, встретил ее довольно тепло, несмотря на отсутствие туфель и колгот на ногах.

– Вижу, вы нуждаетесь в помощи, дитя мое. Такой молодой женщине не следует ходить по улицам босиком. Господь это не благословил бы.

– Благодарю, святой отец. Но мне нужны не туфли, а информация. Туфли у меня в машине.

Преподобный отец, видимо, удивился тому, что она ходит босиком и в то же время водит дорогую, хотя и старую, машину, однако вопросов не задавал.

Марла повторила то, что проделала уже десятки раз за сегодняшний день. Показала святому отцу фотографию Лори в роли блестящей калифорнийской блондинки – агента по продаже недвижимости. И еще одну, Лори-прихожанку – снимок от Джона Макивера. До сих пор ни один из пасторов не узнал ни ту, ни другую фотографию. Не узнал их и этот.

– Сожалею, что не смог помочь вам, дорогая. – Он встревоженно смотрел ей вслед. – И все же вам лучше надеть туфли. Никто в таком виде больше не разгуливает по улицам Сан-Франциско.

– Ах, как это печально, преподобный отец!

Марла села в машину, включила зажигание, развернулась. В этот момент неизвестно откуда появившийся синий, автомобиль едва не задел ей крыло. За рулем сидела женщина.

– Идиотка! – вырвалось у Марлы. Неожиданно женщина за рулем как будто передумала въезжать во двор церкви. Резко подала машину назад, не обращая внимания на вой сигналов и проклятия водителей, и умчалась прочь.

Марла нажала на тормоз, глядя ей вслед. В заднем окне автомобиля мелькнула черная собачка с красной ленточкой на шее.

У Марлы перехватило дыхание, сердце подскочило к горлу. Дрожащими руками она взялась за руль, свернула с подъездной дорожки, едва не задев машину с женщиной за рулем, только что избежавшую смертельного столкновения с синим автомобилем. Бедняга резко затормозила, закрыла лицо руками.