- Да...

   - Я рад, что у тебя хорошая память. Потом к тебе подбегает Толян и ты локтем, случайно, попадаешь ему под челюсть, он падает. Тебе кажется, что вокруг враги, прячешься в сортир и начинаешь от них отстреливаться. Потом вспоминаешь себя и обалдеваешь от содеянного. Плачешь и вызываешь скорую. Скорую вызовешь через полчаса после моего ухода. Все понял? Повтори.

   Он повторил почти слово в слово.

   - Обо мне забудь. Пойдем, поможешь.

   Мы подняли Бандероса и переложили тело ближе к Толяну. Так, бьет... падает, второй подбегает... а, сойдет. Не должно быть все гладко. Вон и Толян стрелял, а Мокрый об этом не скажет - больной человек!

   Перед уходом Фиона стерла память Вереса за последние трое суток. Стирать - не смотреть, похожую операцию она и в Эгноре делала. Это заняло примерно час. Насквозь промок, хоть выжимай, но оно того стоило. Вдобавок дождь смыл почти все следы, а примятую травку в нужных местах я поднял, потратив еще немного маны.

   - Фиона, а Мокрый не очухается?

   - Конечно, очухается, но не скоро, не раньше месяца.

   К остановке направился в обход, через лес. Мало ли что. Надеюсь, опрашивать пассажиров автобуса не станут.

   "У меня же свидание с психологом!", вспомнил я в автобусе на полпути к городу. Я, кстати, был не один такой мокрый - внезапный ливень многих застал врасплох, "Должен успеть, до него целых два часа. О, вот и скорая, и милиция. Интересно, о чем подумают, когда увидят почти остывшие труппы? Хм, что Мокрый долго приходил в себя! Трупы успели остыть. А тебе, Верес, новой жизни. Надеюсь на тебя. Прошептал же ты мне "беги"".

   С Зиной мы встретились на пороге диспансера. Она была в куртке и под зонтом, я в старых Серегиных шмотках и в отцовской кожанке. Она единственная была мне как раз, в остальных вещах я просто тонул.

   - Ты чего так вырядился, - сходу заругалась Зина, - мы же на прием! Ну вот, зря на час раньше отпросилась, поехали домой.

   - Под дождь попал. А чего тебе не нравится?

   - Все! Как ты не понимаешь!? Ты выглядишь как чучело! Мне стыдно с тобой людям на глаза показаться и уж тем более врачу! Ты зонт не мог найти? Где ты вообще гулял в такую погоду?

   - Гулял в лесу, а не нравится - оставайся здесь, я один схожу, - я всерьез обиделся.

   Вот это наезды! Как из больницы в этих шмотках выводила - нормально, а "в люди" видите ли, нет. Она мне кто, жена? А ведет себя соответствующе. Буйная фантазия у девушки.

   Решительно зашел в здание.

   Зина догнала меня перед кабинетом с надписью: медицинский психолог Аверкиева А.А.

   - Прости меня, Егор, не знаю, что на меня нашло. И совсем ты не чучело! Все чистенько и выглажено. Сам гладил?

   - Сосед, - буркнул и обида прошла, - ладно, давай заходить, что ли.

   Стройная молодая женщина в белом халате поднялась из-за стола и шагнула к нам.

   - Здравствуйте, а я давно вас жду. Вы Егор? - проворковала она.

   Психолог была в возрасте между девушкой и женщиной, ни за что не угадаешь. Примерно под тридцать, но с какой стороны - большой вопрос. Она была заботливо ухоженной и стильной, в ней гармонировало все. Начиная от тщательно обесцвеченных волос без темных корней и кончая педикюром в тон. Про педикюр я соврал, его не было видно в туфлях - лодочках на среднем каблучке, но я уверен в своем мнении. Туфли, разумеется, гармонировали со всей остальной одеждой. Даже белый халат из атласной ткани был пошит по оригинальному эскизу.

   Мой внешний вид - прямая противоположность. Зине снова стало за меня стыдно, а вот девушка не показала виду, но Фиона подсказала - неприятно поражена. Психолог предложила нам сесть за стол напротив:

   - Аверкиева Анжела Андреевна, медицинский психолог, - представилась тем же спокойным воркующим голосом.

   Мы назвали себя.

   - Я слышала о вашей проблеме, Егор, простите, без отчества. Ронович - ваша фантазия, не так ли?

   - Совершенно верно.

   - И ваши отношения с Зинаидой Ивановной не складываются, - тем же доброжелательным тоном.

   Меня презирает, Зину считает дурой. Ну и флаг ей в руки.

   - Причем здесь наши отношения? - сразу возмутилась Зина, - я Егора на обследование привела!

   - А он вам кто: муж - недотепа или малолетний сын? - интонация нисколько не поменялась, - показали куда, он бы один пришел. Правда, Егор?

   Зина сузила глаза и готова была взорваться, на что и рассчитывала стерва, но я заговорил раньше.

   - Зинаида Ивановна зашла меня поддержать, я боялся входить один, вдруг вспомню что-нибудь неприятное. Надеюсь, она не помешает?

   - Помешает, - не согласилась Анжела, - Зинаиде Ивановне лучше выйти, а то вы вольно или не вольно зажметесь.

   Зина вскочила и, бросив "я в коридоре подожду", выскочила из кабинета, хлопнув дверью.

   - Я вас приглашу после беседы, дождитесь, пожалуйста, - чуть повысив громкость, проворковала Анжела вдогонку.

   И началось! Настроение, тревоги, сон, кошмары, что помню, родители и так далее. Почти то же, что и у психиатра. Потом пошли тесты. Запомните, повторите, дополните, выберете цвет и все в этом роде. Заполнил кучу бумаги с ответами на идиотские вопросы. Все делал честно. Мне самому стало интересно узнать о себе что-то новое, и обломился.

   - Когда будут результаты?

   - Я все обработаю, результат передам Веронике Игоревне.

   - Ой, как жаль, хотелось бы узнать о себе.

   - Она вам расскажет, не переживайте. Пригласите, пожалуйста, Зинаиду, мне и с ней необходимо побеседовать. Вы не против? - "как ты меня достал, бомж!", кричали её эмоции, а голос не изменился.

   Нервная у неё работа, не для её характера. И чего здесь сидит?

   - До свиданья, Анжела Андреевна, берегите нервы они, говорят, не восстанавливаются, - сказал я, выходя из двери. Её ответ не расслышал.

   Ждать пришлось полчаса. Зина вышла на удивление довольная.

   - Что, не запугивала? - удивился я.

   Я не подсматривал ни свободным сознанием, ни через астрал.

   - Что ты! Просто мило поговорили о тебе и не только. Веронику Игоревну я с детства знаю, а с ней не знакома. Поехали домой, я голодная - ужас. У нас что-нибудь есть? - резко сменила тему.

   В машине стукнула себя по лбу:

   - Ты меня своим видом совсем из колеи выбил! Знаешь, что я хотела рассказать? Я с работы отпрашивалась, а тут такое... - интригующе посмотрела на меня.

   - Чего такое? - я уже догадался.

   - Помнишь тех козлов, которые к нам прицепились?

   "Заметь, прицепились, а не те, которых я чуть не убил", я мысленно усмехнулся.

   - И...

   - Поубивали они друг друга! Двое в живых остались. Одного закрыли - это он палить начал, один на операции был. Я у девчонок перед уходом спросила, говорят, хирурги удивлены. Ему очень повезло: легкие пробиты, но пуля так артерию развернула, что та закупорилась. Жить будет. Кстати, это самый нормальный из них, Верес.

   Вдруг Зина откинулась на спинку и подозрительно спросила:

   - А где это ты так вымок, что вещи не успел просушить?

   - Ты что, думаешь это я!? - Станиславский сказал бы "верю", - Это такого ты обо мне мнения!? Я их в кафе не убил, а после отомстил!? Лелеял месть, вынашивал планы!? Это так ты обо мне думаешь? Думаешь, я холодный расчетливый убийца!? Тогда нам не по пути. Извини, что вспылил, но я пошел, - с этими словами щелкнул ручкой дверцы.

   - Подожди, Егор, - испугалась девушка, - я совсем так не думаю! Просто... я ничего о тебе не знаю, а ты еще промок до нитки, - на неё, еле сдерживающую слезы, было жалко смотреть. Я уже начал корить себя за концерт, но надо было возмутиться, пресечь, так сказать, на корню.

   - Ладно, - заново захлопнул дверку. Продолжил, "постепенно успокаиваясь", - понимаю тебя, но я гулял в лесу. Люблю лес, почему - не знаю. Как назло - ливень. Вот и все. О тех подонках я и забыл давно.