— Не покажешь свою комнату? — спрашивает у меня Алекс, а я нервно сглатываю.

— Нет, пойдем в гостиную. Мне не безопасно находиться с тобой в одной комнате, — вспоминаю, что было в его комнате и вовсе не хочу повторять.

Мы идём в гостиную, он руку мою совсем не отпускает. Создаётся впечатление, что он и спать с ней будет. Чёрт, рука то моя, какого лешего?

В один прекрасный момент, он ловит кого — то глазами, я смотрю куда он смотрит и офигиваю, что здесь ещё и Кир. Ну вообще прекрасненько! Прекрасно помню, что свидание ему должна и ещё не придумала, как отказать этому настырному мажорчику.

— Прости, я отлучусь ненадолго. Надо переговорить с Кириллом, — я киваю и автоматически сажусь на диван, а смысл мне бежать? Один чёрт догонит.

Я уже начинаю скучать, мне нравятся наши разговоры, но не хватает каконо — то жесткача. Споров, наглых взглядов, может быть этого? Чёрт, я становлюсь какой — то садомазохисткой рядом с ним. От серой мышки не осталось и следа.

Проходит ещё какое — то время и он подходит ко мне. А я уже готова рвать и метать. Всё вокруг немного раздражает, потому что ко мне уже подсаживались мамины знакомые и их сыночки мажорчики. Вот почему не было ни одной дочки? Сплошной патриархат, чёрт побери.

Один из мажорчиков даже умудрился сесть рядом со мной и положить руку мне на плечо. Мне безумно хотелось её сломать, но я держала себя в руках, не хотела портить маме ужин.

— А ты красивая, — сказал этот наглый мажоришка.

Фыркнув, я уже встала и собиралась свалить, но он схватил меня за руку и притянул к себе на колени. Ему повезло, что этого никто не видел. А в моей голове уже крутились шестерёнки с планом мести.

Сощурив глаза, я наклонилась к его уху и зашептала сладким голоском:

— Если ты сейчас меня не отпустишь и не свалишь отсюда, я познакомлю тебя с кулаком Алекса Гордона, — только слова сорвались с моих губ, а его глаза уже поднялись выше бровей.

Не думала, что такое возможно. Он аккуратненько так стащил меня со своих колен и начал поспешно ретироваться.

— Милый, ну куда же ты? — кинула я ему в след пару слащавых словечек.

И через пару минут после этого как раз таки и подошёл Алекс. Я занервничала, меня беспокоила реакция на него, поэтому я и перебирала пальчикамм край своего платья.

— Почему так долго? — сама не понимаю, как мой голос стал возмущённым, это всё он, его вина и только его.

Я подскочила со своего места и уставилась ему прямо в глаза.

— Прости, я не специально. Просто так получилось, — он отвёл от меня свой взгляд, и это почему — то меня разозлило, — Пойдём сходим кое — куда. Не наверх, не в твою комнату.

Странное предложение от него, но я рада тому, что он не тащит меня в поисках моей комнаты. Замечаю как он нахмурился, видимо разговор будет серьёзным?

— Ладно, веди уже, — согласилась, но всё равно была на страже своих чувств, потому и прошептала, — Достал уже.

Не для него, а для себя, пытаясь удостовериться, что мне реально на него плевать. Уже так устала от своих необъяснимых эмоций, что волосы на голове готова драть.

— А что мы забыли в этой комнатке? — хмурюсь и пытаюсь понять действия блондинистого мажорчика.

— Поговорим. Заходи. Это так сказать, чтобы нас никто не видел, — подталкивает меня в каморку, слушаю его и понимаю, что он дуру из меня делает.

Стоило мне только войти и включить свет, как он сразу же закрыл дверь за собой. А у меня сердце в пятки ушло, я просто испугалась, перед глазами всё ещё стоял тот момент с его настырными объятиями.

Стыдно признаться, но мне нравилось его внимание, да что уж врать — то? Оно и сейчас мне очень даже нравится, но я никогда ему в этрм не признаюсь. Алекс притянул меня к себе и целовал так, что у меня даже коленки подогнулись. Я думала, что упаду, но нет, он стал придерживать меня одной рукой за талию, а второй за затылок.

Кажется моей причёске капец, причём полный. Он был слишком близко, слишком рядом. Чёрт, кажется он мне нравится. И это меня вывело из себя, эта гнусная мысль.

Он оторвался от моих губ и я занесла руку, чтобы влепить ему пощёчину, но он остановил меня. Прямо на стене возле нас висела Омела, куда он и направил мою руку. Мои глаза расширились от удивления, ведь я поняла, что тот кто приведёт свою девочку или своего мальчика под омелу, они сольются в поцелуи. И тога никто не имеет права предъявлять после него притензии. Меня это дико смутило.

В моей голове стали проноситься тысячи мыслей, я даже не поспевала за ними.

— Ты специально повесил сюда ЭТО?! — меня возмущал больше тот факт, что он не спросил моего разрешения, а просто воспользовался омелой.

Он скрестил руки на груди, опёрся о стенку и внимательно так на меня посмотрел. А мои эмоции просто зашкаливали и лили через край.

— Я тут вообще ни при чём. Это ты у своей мамы спроси, зачем она их везде невешала, веночки эти для поцелуев.

Серьёзно? Я не хотела в это верить, совсем не хотела.

— У мамы? А при чём тут она?

— Ну, наверное при том, что я бы не стал бегать по всему дому и вывешивать эти венки, дабы тебя целовал кто попало, — он наклонился надо мной и злобно прошипел это всё прямо в мои губы.

Я скоро стану невростеничкой, отступила от него на шаг, слегка дёрнувшись.

— Хорошо, я обязательно спрошу, прямо сейчас, — и моё сердце разрывалось от того, что возможно мажорчик и прав, и мама играет в свою грязную игру, — А ты пока развлекайся.

Я выхожу из каморки и иду искать маму. А пока иду, мне уже не в первый раз омела поподается. Чёрт, значит мажорчик — то не соврал. Блин, ну почему он иногда бывает милым, а иногда таким козлом, что хочется ему врезать.

На первом этаже я маму не нашла и решила подняться на второй. И даже тут не обошлось без моей матери. Мысленно я обрадовалась, что не живу с ними. Моя личная жизнь должна оставаться моей и только моей.

Неожиданно меня кто — то припечатал к стене, а перед моим лицом болталась чёртова омела. Я попала…

Меня резко развернули, а передо мной предстал во всей своей пьяной красе Кир, от которого за милю несло алкоголем. Я даже скривилась от этого запаха.

— Вот ты и попалась… Ик… — прошептал Кир, наклонившись ближе к моему лицу.

— Да я вроде никуда не убегала, — сказала я уверенным голосом, а у самой под ложечкой засосало.

— И не убежишь… Ик… Помнишь о свидании? — он вопросительно выгнул бровь и я кивнула, — Так вот Алекс сказал, что у нас его не будет, иначе дружбе конец.

Я молча слушала, что же он скажет дальше.

— И я никак не могу выбрать, ты пи*дец как мне нравишься, от одного взгляда на тебя, моё сердце пускается вскачь, — он криво улыбается, — Если только ты сама сейчас не попросишь меня о свидании, тогда это не будет считаться каким — то нарушением… Чёрт, я запутался.

Его взгляд скользнул по омеле, я нервно сглотнула и ожидала того, что обычно и происходит под омелой.

— Ты же не будешь против, если я, по традиции, тебя поцелую? — какой он милый, когда пьяный, хоть кто — то разрешения спросил на поцелуй.

— Попробуй, — прошептала и сама себе не верила, что я рискнула.

Он наклонился ещё ниже, обдавая мои губы горячим дыханием. Прикосновение мягких губ на моих губах, попытка пробиться сквозь мои зубы языком была не провальна.

А всё потому, что я от удивления рот открыла, за спиной у Кира стоял Алекс и смотрел он на нас явно не дружелюбным взглядом. Тем временем язык Кира очень даже опытно ласкал мой рот. Даже не так, он трахал мой рот.

Алекс не стал смотреть дальше на наш поцелуй, он просто развернулся и ушёл, а я попыталась оттолкнуть Кира, чем ещё больше его и завела.

Его руки прошлись по открытым участком моих бёдер, поднимаясь выше. Он залез под платья, сжал мои ягодицы и заурчал, как довольный кот, не отрываясь от моих губ.

Я терпела, как могла, но и моему терпению приходит конец. Кинула взгляд на свои ноги и крепко наступила на его ногу.

Он в ужасе отшатнулся от меня, в глазах была боль, но вслух он не издал ни звука. Лишь отодыинулся от меня.