Когда мы подъехали, перед моим взором раскинулось огромнейшее здание, с большими стеклянными витринами. Эти витрины были не на всей площади завода, лишь в некоторых местах

Пока мы добирались до завода, стало смеркаться. Мы с Киром вылезли из машины, достали биты, лежащие на заднем сиденье, и пошли в сторону ближайшей двери этого завода. Было ли мне страшно? Нет, не было. Сейчас от меня и от моего друга зависит жизнь Кати, это я знал точно. Если с ней что-то случится, то я никогда себе этого не прощу.

Странно, но вокруг нас стояла полнейшая тишина, даже ночных птиц не было слышно. Мы подошли к двери, и дёрнул её за ручку. Эта ручка двери, будто на зло мне поддалась. Я постарался её открыть как можно тише, но скрип все равно был оглушающий, эхом распространяющийся по заводу.

Стоило нам зайти внутрь, как на нас напали. Это были люди в чёрных масках, в темной мешковатой одежде. Но мы сразу же начали отбиваться, благо напали они на нас с кулаками, а не с пистолетами или ножами. Головорезов было двое, одного я взял на себя, а другого мой друг.

Наши биты работали очень даже неплохо, главное, что они были в надёжных руках. Как только мы расправились с головорезами, я включил фонарик на своём телефоне. Кирилл продел тоже со мной со своим телефоном, и лучи от наших фонарей распространились по помещению. Вокруг стояла столбом пыль, а под нашими ногами валялись два придурка, которые хотели причинить вред моей малышке.

— Кир, как думаешь где она? — говорю своему другу.

— Надо искать, — просто отвечает он.

И мы идём вперёд, сбивая ногами какие-то странные коробки. Из одной коробки выпал какой-то мешочек, и я посвятил на него. Сам мешок был полупрозрачный, а внутри него было что-то белое. Забил на это, и пошёл дальше. Вскоре перед нами появилась дверь, из под которой пробивался луч света. Кирилл сразу же её распахнул.

И перед моими глазами предстала моя малышка, которая сидела на стуле абсолютно связанная. Я сразу же кинулся к ней, и начал развязывать узлы на её ногах и руках. А Кто в это время сторожил у входа в это помещение.

У Кати был заклеен рот скотчем, и я аккуратно попытался его отодрать. У меня это вышло со второй попытки.

— Бог ты мой! — воскликнула моя девочка, — Наконец-то вы спасли меня, — по ее щекам текли слезы, — Алекс, Кир, спасибо вам!

— Не время для благодарностей, пора убираться отсюда, — говорит Кир.

— Да, ты прав, — тяжело дышу, так рад видеть свою малышку.

Хватаю ее на руки и мы выходим с комнаты, Кирилл освещает нам путь своим фонариком. Останавливаюсь у коробки, которую видел, когда шел здесь.

— Кир, — окликнул друга, — Там мешочек валяется, захвати.

Друг послушно светит куда-то на пол, и луч фонарика касается того злополучного пакетика. Он поднимает его и кладет в карман своей джинсовки. Мы продолжаем идти вперед. А когда доходим до головорезов, просто переступаем через них.

Они пока в отключке, но кто знает, когда они уже очухаются и захотят отомстить своим обидчикам? Катя держала в руках мою биту, пока я нес ее к джипу. Стоило мне поставить ее на ноги, как она кинулась в мои объятия. Я еле сдержался, чтобы не поцеловать ее.

Понимал, что сейчас совсем не время для этого, и не место. А еще, нужно будет поговорить с Виктором.

— Кать, садись на переднее. Кирилл, ты же не против? — оборачиваюсь к другу, он лишь кивает, заметил это только когда посветил ему фонариком на телефоне.

— Без проблем, давайте шевелиться уже, — говорит друг.

Мы рассаживаемся по местам, биты кидаем в багажник, чтобы Киру не мешали. Завожу мотор и стартую с места. И делаю это вовремя, потому что сюда подъезжает машина моего отца! Черт побери, какого хрена он тут делает?!

Катя

Неожиданный звонок в дверь заставил меня встрепенуться. В голове проносились воспоминания о прошлой ночи, она была замечательной. Алекс встал с кровати и натянул джинсы, мне тоже пришлось одеваться. Звонок не переставал звенеть, что оказывало на уши большое влияние.

— Да кто там такой настырный? — пробурчал Алекс, и пошёл открывать.

Натянув джинсы, я шла следом за ним. В воздухе ощущалась нервозность, которая действовала мне на нервы. Издалека услышала голоса.

— Какого хрена вы тут делаете? — рычит Алекс на кого-то. На мгновение я застыла на месте.

— Ты как со мной разговариваешь, щенок?! — орет отчим, узнаю его по голосу.

Набираюсь терпения, представляю какой трудный разговор сейчас нам обоим предстоит. Выхожу в прихожую, на автомате от нервишек губу закусываю.

— Угомонись, отец. Мне не пятнадцать лет, чтобы по струнке ходить, — возмущается Алекс.

— Катя! Катенька! — завопила моя мать и бросилась ко мне обниматься.

Мне жутко хотелось ее оттолкнуть, она была мне неприятна. Как я могу с ней обниматься после ее предательства?!

— Или ты бросишь ее здесь и сейчас, или поедешь учиться заграницу. Туда, откуда ты приехал. Я понятно объясняю? — заявляет отчим, а я в шоке это слушаю и на мать не обращаю внимания.

Смотрю на голую спину Алекса, так хочется, чтобы никого кроме нас двоих не было в его квартире. Но, увы, это все несбыточные мечты.

— Нет, — твердо отвечает Алекс, я аж выдыхаю от облегчения. Ждала его ответа, как казни Египетской.

— Тогда поступим по другому, — заявляет отчим, бросая косой взгляд на меня, а Алекс этого даже не замечает. Отчим выходит из квартиры, громко хлопая дверью.

Моя мать все никак не отлипнет от меня, еще крепче сжимает в своих объятиях.

— Ты должна его бросить, — опять завелась мать.

— Знаешь что, мама?! — уже надоело терпеть, и я перехожу на крик.

Краем глаза замечаю, как Алекс прислонился голой спиной к стене, и сложил руки на грудь.

— Что? — спрашивает мать, отвлекая меня от созерцания прекрасного подтянутого тела Алекса.

— Ты ничего за меня не решаешь, с того самого момента, как мне исполнилось восемнадцать лет. Я понятно объясняю? — кинула свирепый взгляд на мать, очень надеюсь, что до нее дошло.

И я оказалась права.

— Хорошо! Но ты еще пожалеешь о своем глупом решении! — заявила мама, и выскочила из квартиры.

В этот момент, ко мне подошел Алекс, а меня поразило заявление матери, и насторожила в это же время. Алекс обнял меня и прижал к своему голому торсу. Мне стало так жарко рядом с ним, в голове пронеслась мысль, что он только мой. И ничто нас не сможет разлучить.

Наши родители какие-то странные, и чего они к нам так прицепились? Мы уже достаточно взрослые для того, чтобы нам самим решать с кем строить свои отношения. Это наша жизнь, нам совершать ошибки, какими бы они не были. Наши с Алексом отношения только наладились, и я была не готова все рушить по чьей-то указке.

Я обнимала Алекса в ответ, положив руку на его грудную клетку. Его кожа была холодной на ощупь. А меня грела лишь мысль о прикосновении к своему любимому… В голове опять зародились сомнения, но не насчет наших отношений. Странное поведение наших родителей меня насторожило еще раньше, а последние слова моей матери впились в мое сознание.

— Как ты? — спрашивает Алекс, а меня мысленно потряхивает.

— Вроде нормально, но мне кажется, что наши родители не остановятся… Это был только первый звоночек, — я прижалась щекой к его груди, и слезы сами покатились по моим щекам, падая на его грудь.

— Малышка, ну не плачь. Все наладится. Обещаю, я тебя не брошу. Ты моя, — он приподнял мое лицо за подбородок, впиваясь в губы нежным поцелуем, — Никогда не забывай об этом, что бы не случилось.

Он прекратил поцелуй, нам двоим хотелось продолжения, но мы не могли себе это позволить. Сегодня нужно идти на пары, как ни крути.

— Алекс, — заглянула ему в глаза и слегка отпрянула, — Мне нужно добраться до общаги и переодеться. Встретимся на парах?

Я в прямом смысле этого слова, чувствовала себя грязной. И хотелось поскорее избавиться от одежды, которая сейчас была на мне. Поэтому я решила сбегать в общежитие и быстро переодеться. Уже решила, что буду ждать своего мажорчика на ступеньках университета, но не стала ему ничего говорить.