— Здравствуйте, — любезно улыбаюсь её маме, знаю как моё обояние действует на женщин любого возраста, только не на Катю, — вы позволите украсть вашу дочь на десять минут?

Глаза её мамы загораются любопытством.

— Забирайте, Алекс, я не против, — и весело мне подмигивает.

Не прерывая контакта с Катей, всё ещё держу ее за руку.

— Не покажешь свою комнату? — очень надеюсь, что не откажет, задерживаю дыхание.

— Нет, пойдем в гостиную. Мне не безопасно находиться с тобой в одной комнате, — она мрачнеет, а я понимаю, что в этом виноват только я сам и только я сам могу это исправить.

Мы идём в её чёртову гостиную, а я закипаю, как чайник, который вот — вот засвистит. По моей руке плывёт огонь, а она даже не замечает этого.

В этот момент замечаю Кира и понимаю, сейчас или никогда.

— Прости, я отлучусь ненадолго. Надо переговорить с Кириллом, — она кивает и садится на диван, я рад, что она будет ждать меня, а не убегает при первой же возможности.

Лично я бы убежал, ведь вёл себя с ней, как последняя скотина.

Ловлю Кира за руку и тихо так говорю:

— Надо поговорить, — отпускаю его руку.

— Пошли на воздух, здесь слишком шумно.

Мы выходим, минутная заминка, которая проходит в молчании.

— О чём хотел поговорить, брат? — спрашивает у меня, а у меня челюсть сводит при воспоминании, как Катя садилась к нему в машину.

До сих пор не понял, какого хера он делал около моего дома.

— О Кате, — ловлю его удивлённый взгляд, а сам готовлюсь заявить о правах на неё, — Не подкатывай к ней. Она моя.

Глупо наверное, веду себя как дурак.

— Алекс, поздновато ты заговорил об этом. У нас завтра свидание, — резко поворачиваюсь к нему полностью, всем корпусом и уже не контролирую себя.

Мой кулак сам по себе уже летит ему в морду. Кир отшатывается, прижимает руку к лицу и сквозь его пальцы льёт кровь.

— Надеюсь, ты теперь всё понял? Никаких свиданий. Или нашей дружбе конец, — ставлю ультиматум и надеюсь на то, что его ответ мне будет разумным.

Мою спину жгёт его взгляд.

— Она того стоит? Стоит нашей многолетней дружбы? — я слышу нотки сарказма в его голосе.

— Она стоит гораздо большего, — захожу в дом и не замечаю, что разбил костяшки пальцев.

Друга жалко конечно, но за свою девочку нужно бороться. Да, я ревнивый жуткий собственник. Я не стану скрывать этого, мои действия сказали сами за меня.

Она сидит всё там же, на диване. Такая хрупкая блондиночка, а я как неотёсанный мужлан сжимал её в своих объятиях. Бросаю взгляд в сторону лестницы и вижу, что на стене висит омела. Странно, не правда ли? Возможно её мать развешала её везде?

Смотрю по сторонам и замечаю ещё несколько мест с омелой. В голове созревает план, вижу какую — то дверь, открываю и вижу, что это какая — то каморка. Хмыкаю и иду по лестнице, стараясь просочиться сквозь толпу людей и не попасться на глаза Кате.

Ох какой я дурак… Удалось добраться до лестницы, стырить венок омелы и даже утащить её в эту самую каморку. Я молодец? Я молодец, только мою блонди осталось сюда затащить.

Да так затащить, чтобы никто нас не заметил. Не хочу её опозорить своими дмоганиями. Единственное, что я хочу, это сжать её в своих объятиях в этой самой комнатке и никуда не отпускать.

А там, как пойдёт… Даже если она мне вмажет кулачком в лицо, я не отступлю.

Подошёл к диванчику, на котором до сих пор видела Катя, и не просто сидела, а перебирала пальцами край своего платья, явно нервничая.

Мне понравилось, что я заставил свою девочку себя так вести.

— Почему так долго? — возмущённо подскочила Катя со своего места при моём приближении.

Мои мысли путались, рядом с ней тяжело себя контролировать.

— Прости, я не специально. Просто так получилось, — отвёл от неё свой взгляд, — Пойдём сходим кое — куда. Не наверх, не в твою комнату.

Мысленно трясусь, волнуюсь и переживаю, что откажет. Одёргиваю себя и хмурюсь от своей гаммы чувств, которая сбивает меня с толку.

— Ладно, веди уже, — согласилась Катя, а шепотом прошептала, — Достал уже.

Но я всё слышал и конечно припомню ей это. Ну, а пока я веду её в каморку, нас никто не замечает.

— А что мы забыли в этой комнатке? — хмурится моя блонда.

— Поговорим. Заходи. Это так сказать, чтобы нас никто не видел, — подталкиваю её в каморку, а сам зубы заговариваю.

Стоило ей только войти и включить там свет, как я сразу же закрыл дверь за собой. Притянул её к себе и целовал. Целовал так, что у неё коленки подгибались и мне пришлось придерживать её одной рукой за талию, а второй за затылок.

Я зарывался пальцами глубоко в её потрясающий волос, знал что прическе будет хана, но плевать. Мне нужно ещё чуть — чуть её времени, её тела, так близко прижатого к моему.

Оторвался от её губ, а она занесла руку дабы влепить мне пощёчину, но я её остановил. Прямо на стене возле нас висела Омела, куда я и направил её руку. Её глаза расширились в удивлении, щёки раскраснелись и я уже в который раз убедился в её непорочности. Этот робкий взгляд говорил о многом.

Казалось бы я насладился моментом, поцелуем с ней, но и в то же время я не почувствовал удовлетворение. Не понимал, что со мной происходит. Хотя нет, со мной произошла ОНА. И как бы ей не хотелось от меня избавиться, не выйдет.

— Ты специально повесил сюда ЭТО?! — возмущённо посмотрела на меня блонда.

Я же скрестил руки на груди, опёрся о стенку и внимательно её разглядывал, впитывал все её эмоции, мелькающие на лице, как хамелеон.

— Я тут вообще ни при чём. Это ты у своей мамы спроси, зачем она их везде невешала, веночки эти для поцелуев.

Тут уже моя ревность пошла в пляс, а что если так было задумано? Чтобы конкретно мою блондинку зажимали в каждом углу?

— У мамы? А при чём тут она?

— Ну, наверное при том, что я бы не стал бегать по всему дому и вывешивать эти венки, дабы тебя целовал кто попало, — я наклонился над ней и злобно прошипел это всё прямо в губы.

Она нервно дёрнулась и отступила на шаг. Меня это забавляло. Мы играем с ней в "кошки — мышки" и ей явно не нравится быть мышкой. Но у неё просто нет выбора, без шансов на спасение.

— Хорошо, я обязательно спрошу, прямо сейчас, — она начала проходить около меня и задела своей грудью мой локоть, я думал сгорю на месте, — А ты пока развлекайся.

Ага, развлёкся бы, с тобой. Ведь без тебя всё вокруг такое унылое и скучное. Без тебя во мне не горит искра, которую ты поджигаешь во мне лишь одним взглядом.

Она выходит из каморки, а я устало прислоняю свой лоб к прохладной стене. Пытаюсь выдохнуть, но без неё это слишком сложно.

Выхожу через пару минут и иду на улицу. Мне нужен воздух, в помещении он слишком спёртый, а на улице прохладнее и свежо.

Катя

Моя мама стоит и даже почти не дышит, так увлечена разглядыванием отца Алекса, что заставляет меня хмуриться.

Заглянула в синие глаза Алекса и поняла, что он стоит немного в шоке, явно не ожидал, что я дочка губернатора.

Он целует руку моей матери и тянется к моей, фу как вульгарно и пафосно. Но я терплю. Стою и даже вида не подаю, насколько волнительно это для меня. Он заглянул в мои глаза и я оторопела, хищный блеск в его глазах привёл меня в трепет.

— Здравствуйте, — любезно улыбаетс моей маме, — вы позволите украсть вашу дочь на десять минут?

А это ещё ему зачем? Хочу понять, что твориться в его безумной голове. Вспоминаю, как он навалился на меня на ковре в его доме и меня передёргивает. Я боюсь этой близости, как огня.

Замечаю, как глаза моей мамы загораются любопытством. А любопытной Варваре на базаре нос оторвали. И это в прямом смысле про неё, зовут же Варвара Александровна.

— Забирайте, Алекс, я не против, — слышу в её голосе нотку веселья.

А Алекс всё ещё держит меня за руку. Это немного раздражает и вселяет в меня неуверенность.