— Вот ты… Земля круглая, Алекс! — обиделась моя девочка, ушла в спальню, громко хлопнув дверью.

Сейчас меня больше волновал вопрос о том мешочке. Нужно срочно начинать выяснять. Вдруг там не то, что я подумал? Тогда будет меньше проблем… По крайней мере, я так думал.

С тяжелым сердцем вышел из нашего номера. Не хочу оставлять свою девочку так, но придётся. Иначе, неизвестно, что еще придумает мой отец, или ее мать. Подхожу к номеру Кира, и только постучать собираюсь, как она резко открывается. Кир затаскивает меня внутрь.

— Ты чего… — начал выговаривать ему.

— Тише ты.

Хмурюсь, ничего не понимаю. Друг весь взъерошенный, странно выглядит.

— Короче так, — говорит Кир, меряя шагами гостиную, — Мой друг приезжал, пока вы там ворковали. Проверил сразу тут мешочек, и подтвердил наши опасения. Мешочек забрал с собой, сказал, что нам такое лучше у себя не держать.

Черт возьми, вот это гость! И кому этот мешочек с белым порошком принадлежит? А еще, нам завтра в университет переться…

— А почему «тише» то? — спрашиваю у него.

— Потому что возле гостиницы припарковался странный автомобиль с затемненными стеклами. И оттуда никто не выходил.

— Не вижу связи, — ухмыляюсь, и смотрю на хмурое лицо друга.

— Связь состоит в том, что она тут появилась, как только я зашел в номер.

— Опять не вижу связи.

— Подойди к окну и сам выгляни, — предложил Кир.

Улыбаясь иду к окну, ничего интересного увидеть с первого этажа не ожидаю. Но, как ни странно заметил. Приоткрыв немного штору, чтобы можно было глянуть одним глазком, я заметил, что машина стоит ровно напротив окна Кира.

— Давно она тут? — спрашиваю у него.

— Она стояла сначала дальше, а потом подъехала ближе. Именно к моему окну. Мне кажется, что надо валить отсюда. Хотя бы ко мне домой.

Задумался, а если это один из головорезов следит за нами? Черт, тогда точно надо валить.

— Твои предложения? — спрашиваю Кирилла.

— Идем за Катей, вылезаем через окно ее комнаты, и валим к твоей тачке. Потом видно будет.

— Да у нас прямо боевик какой-то, твою налево!

А ведь он прав, мы должны сваливать, тем более учитывая то, что мы нашли на том заброшенном заводе. И кому понадобилось таким промышлять? Неужели мой отец… Нет, не хочу сейчас об этом думать. Надо Катю доставить в безопасное место, я ее никому не отдам.

— Тогда пошли в наш номер, благо заплатили заранее.

Разворачиваюсь, иду к номеру, Кирилл за мной топает. Открываю дверь, и вижу Катю на диване, видимо не спится. Она уже переоделась в нормальные шмотки.

— Почему не спишь? — задаю ей вопрос, а она губу прикусила и молчит.

— Не знаю, без тебя не хочу, — заявляет малышка.

Черт возьми, не попади мы в такую передрягу, я бы уже позажимал ее всяко… Но сейчас не до этого. Как там говорится? «Сладенькое мы оставим на потом»…

— В общем так, нам надо валить, — сообщаю ей печальную новость.

— В смысле? — подскакивает моя девочка, широко раскрыв глаза в удивлении.

— Кажется кто-то из тех людей сейчас пасет окно Кира. Поэтому вылезаем через наше окно, и бежим в сторону моего джипа. И рвем когти, как можно скорее, — решил не вдаваться в подробности, знаю свою девочку, она и так все поймет.

И действительно, она поняла, сразу к окну пошла. Я захватил свой рюкзак и за ней двинулся. Кир был самым последним, он и выключил свет, перед тем, как Катя начала открывать окно.

Мы вылезли наружу, спрыгнув на землю. Взял Катю за руку, крепко сжал, и мы побежали. Кажется нас не заметили, но я чувствовал волнение, и не только свое. Мы втроем это испытывали. Адреналин нас подгонял, поэтому пришлось постараться добежать до того, как нас попытаются поймать.

Открыл дверцы брелоком, запустил в джип Катю с Кириллом, залез сам и завел мотор. Стоило мне фары врубить, как та самая машина оживилась.

— Черт! — выругался вслух, и вдавил педаль газа в пол.

— Оторвемся? — спросил Кир.

— Посмотрим.

Катя волновалась, теребила край своего черного платья. Но это лишь придало мне сил для того, чтобы постараться сделать все возможное и невозможное… Мне нужно оторваться от них.

Выехал с парковки, доехал до трассы и выжимал из джипа все, что мог. Дорога казалось длинной, но вот мы уже едем по городу. Та машина все еще преследует, но я начинаю срезать пути, проношусь по улицам, сквозь темные переулки.

Залетев в очередной переулок, выключаю фары, резко жму на тормоз, когда въехал в самый темный угол. Та машина проносится мимо нас, а я потихоньку выезжаю оттуда на соседнюю улицу, включив фары.

— Вроде оторвались, — поворачиваюсь к Киру, — К тебе? Нам завтра еще в университет ехать.

— Да, давай, поезжай уже.

И я еду, поглядываю на свою девочку, на ней лица нет. Наверное сильно испугалась, хочу поддержать ее. Беру ее за руку, крепко сжимаю, по моей руке проходит тепло и электрический ток. Она дрожит, но виду не подает. Сильная девочка, моя девочка.

Меня радует уже одно лишь то, что она дает к себе прикоснуться. После всего того, что мы вместе пережили, это огромное достижение. Пусть мы сводные, но нас даже это не способно разлучить. Потому, что в нас горит вера в «нас», а значит все получится.

Серые будни однажды закончатся, и нас встретит яркая полоса в жизни. Сейчас мы просто едем на квартиру Кира. И наверняка каждый из нас надеется на хороший исход в этом деле, я так точно надеюсь. Так не хочется верить, что отец в этом замешан.

И не поверил бы, если бы не увидел его машину собственными глазами. Человека можно обмануть, но его не обманут глаза. Ну или не всегда, опять же зависит от ситуации.

— Ну, вы готовы поселиться этой ночью в моей холостяцкой квартирке? — спросил Кирилл, когда мы подъехали к дому.

— Глупый вопрос, — пробурчал, когда отпустил руку своей девочки.

Без нее мне внезапно стало так холодно и одиноко… Сильные чувства к ней живут во мне, и их давно оттуда не выгнать.

— Шевелитесь, — говорит Кир, и мы заходим в дом.

Входим в лифт и поднимаемся на нужный нам этаж. Кирилл открывает дверь своей квартиры, включает в прихожей свет, и впускает нас.

— Вы спите на моей кровати в спальне, — распорядился друг, — А я в гостиной на диванчик лягу. Глаза слипаются, а нам рано вставать.

— Спасибо, — говорю ему, и хлопаю по-дружески по плечу.

— Обращайся.

Он показал нам свою комнату с огромной кроватью, на которую тут же уставилась Катя.

— Что? — ухмыльнулся Кир, — Я просто люблю спать так, чтобы ничего не мешало. Ну и заодно люблю быть уверенным, что ночью не свалюсь с узкой кровати. Поэтому я не живу в общежитии.

Кирилл развернулся, захлопнул за собой дверь спальни и ушел. Мы с Катей остались наедине. Так хотелось на нее наброситься, но я не уверен, что сейчас можно. Я волновался, что у нее случилась психологическая травма на фоне текущих событий.

— Хватит на меня просто глазеть, — заявляет она, и подходит ко мне вплотную, — Я устала ждать.

Катя цепляется за мою шею одной рукой, и наклоняет меня ниже, захватывая своими губами мои. Я не могу ей сопротивляться, тем более она меня удивила своим поступком. Обычно я завоевываю ее крепость, а в этот раз она сама…

И я вовсе не против, обнимаю ее одной рукой за талию, а другой касаюсь лица, нежно поглаживая щеку большим пальцем. Она сводит меня с ума, и сама же от этого страдает. В темноте этой комнаты, мы раздеваем друг друга, исследуя тела заново.

Как будто раньше у нас уже не было секса. Сегодня все иначе, мы будем заниматься любовью, отдавая частички самих себя. Она утопает в моих прикосновениях, из ее легких вырываются вздохи, наполненные желанием.

И я не могу оставить это без внимания, заваливаю ее на кровать, и ложусь сверху. Такая нежная девочка достойна большего, чем я даю ей сейчас. Мои губы исследуют ложбинку на ее груди, нежно проводя по ней вниз.

Ее соски затвердели от одного моего дыхания, и лишь это меня дико заводит. Облизываю сосок, нежно прикусываю зубами, и из ее груди вырывается стон удовольствия. Но я не останавливаюсь на этом, целую ее пупок, проводя языком по ямочке…