— Просто учить, да? — саркастически повторил Редден. — Хорошо, что ты все еще что–то можешь делать.

Фаршон улыбнулся:

— Причем лучше, чем вы.

Они смотрели, как черный корпус «Уолкера Бо» снижается к земле и исчезает из вида. И прибавили шагу, желая узнать, кто же находится на борту.

Когда они, наконец, поднялись на последний из холмов цепи, отделяющий их от летного поля, то увидели, что «Уолкер Бо» уже стоял на якоре примерно в десяти футах над землей, швартовые канаты были обмотаны вокруг столбов, врытых глубоко в землю. Группа троллей сворачивала последний из световых парусов и отсоединяла радианные тяги, а через борта были перекинуты веревочные лестницы. Вокруг собрались рабочие летного поля, наблюдая, как с корабля спускались облаченные во все черное друиды.

На земле уже стояла и оглядывалась вокруг поразительная пожилая женщина с эльфийскими чертами лица и длинными, посеребренными сединой, темными волосами. Она была одета в знакомые черные одежды, но, в отличие от остальных, носила серебряную нашивку на левой стороне.

Когда она заметила их приближение, ее взгляд сразу же остановился на них.

— Так, так, — медленно произнес Фаршон. — Ард Рис собственной персоной. — Он поднял в приветствии руку. — Что–то случилось.

Вместе с тремя своими молодыми спутниками он спустился по склону холма, чтобы выяснить, что же произошло.

— Рада встрече, Фаршон Рек, — приветствовала Хайбер старика, протягивая руку и подходя к нему. Она была не такой высокой и величественной, как казалась издали, но поражала источаемой внутренней силой и решимостью. Она держалась так, будто знала, что не существовало ничего, с чем бы она не смогла справиться, и он был в этом абсолютно уверен.

— Госпожа, — ответил он, прикоснувшись к ее руке и почтительно поклонившись. Это было странно, ни близнецы, ни Майра никогда прежде не видели, чтобы он так кланялся, потому что это предназначалось только для нее.

— С тобой все хорошо? — спросила она его, глядя ему прямо в глаза, будто читая в них ответ.

Он пожал плечами:

— Я уже стар. Но, несмотря на это, чувствую себя хорошо. А ты? Я слышал, что ты воспользовалась сном друидов. Что–то тебя разбудило?

— Именно по этой причине я здесь.

— Ты явилась просить помощи? Может быть, новый воздушный корабль?

— Да, я пришла за помощью. Но не от тебя. От этих ребят. — Она повернулась к Реддену и Райлингу. — От этих ребят, которые уже не мальчики. Я не видела их с тех пор, как они были детьми. Теперь они достаточно выросли, чтобы называть их молодыми людьми. Мы можем где–нибудь поговорить?

Она объявила, что должна поговорить наедине с Редденом и Райлингом, поэтому Майре и Фаршону придется уйти куда–нибудь еще, пока она не закончит. Близнецы настаивали, что все, что она собирается сказать им, она может высказать и перед остальными двумя, поскольку они не держали никаких секретов друг от друга. Но когда Хайбер намекнула, что именно она хранит все тайны, и будет лучше, если все так и останется, Фаршон без возражений забрал с собой Майру, оставив Реддена и Райлинга с ней наедине.

— Прошу прощения за это, — сказала она близнецам, — но когда вы услышите то, что я должна вам рассказать, вы посчитаете, что будет лучше, если все это останется тайной среди нас троих. Опасность уже в самом знании того, что я собираюсь вам поведать. И опасность станет еще больше, если вы решите принять мое предложение, которое я намерена вам сделать.

Нет никаких сомнений в том, что слово опасность притягивало близнецов точно так же, как цветы притягивают пчел. Они были молоды, безрассудны и жаждали приключений, но уже долгое время никто не предлагал им ничего подобного. В них мгновенно проснулся интерес.

Ард Рис провела их на склон холма к группе пихт и усадила на траву, откуда они могли наблюдать летное поле и деятельность вокруг «Уолкера Бо», у которого уже были убраны все паруса и который был прочно закреплен якорями, а радианные тяги были сложены в катушках. На земле экипаж троллей начал расчищать площадку для сбора и загрузки припасов, которые потребуются им для продолжения полета.

— Прежде, чем прилететь сюда, я явилась в Патч Ран и поговорила с вашей матерью, — сказала Ард Рис. — Ей не понравилось, что я ищу вас, и она не хотела, чтобы я впутывала вас в дела друидов. Сначала она отказалась рассказать мне, куда вы направились. Я прямо объяснила ей то, что я затеяла, и поскольку она любит вас и беспокоится за вас, она сказала, чтобы я ушла. В конце концов, я ясно дала понять, что для меня крайне важно найти вас. Если она не поможет мне, я все равно вас отыщу. Она сдалась и рассказала мне, где вы находитесь.

Она перевела дух:

— Я рассказываю вам это, чтобы вы, когда позднее услышите об этом из уст своей матери, не думали, что я от вас что–то скрываю.

— Мама ненавидит воздушные корабли, — спокойно сказал Редден. — Из–за отца. Он погиб на одним из них. И она винит во всем друидов.

Ард Рис кивнула:

— Я это знаю. Здесь тоже есть риск. Полеты на воздушных кораблях всегда рискованны. Ваша мать знает это, но не может принять. Она обвиняет друидов в том, в чем они не виноваты. Никто не виноват. Вы сможете это оценить вместе со всем остальным после того, как узнаете то, что я должна рассказать. До той поры проявите терпение. Дайте мне поведать вам все до того, как что–либо скажете.

И она рассказала об обнаружении дневника Алеи Омаросиан, написанном во времена Волшебного мира и с тех пор затерянного, и о существующей вероятности того, что можно отыскать пропавшие Эльфийские камни. Однако, нельзя позволить, чтобы они были найдены просто кем–то, добавила она. Найти их должен орден друидов, потому что контролировать и правильно использовать магию является его обязанностью и основной целью. Ее прибытие в Бакрабру, чтобы побеседовать с ними, явилось следствием ее визита к Хейдисхорну, где она призвала духов мертвых в надежде, что они предоставят ей какую–либо информацию, которая окажется полезной в ее поисках.

— Явился сам Алланон — что, по моему мнению, показывает, какую важность имеет данный вопрос. Его призрак мало, что открыл мне полезного, но четко указал, что задуманное мною имеет огромное значение. Призрак также сообщил, что одних друидов недостаточно для того, чтобы выполнить все, что нужно. В эту экспедицию вместе с нами должны отправиться и другие. Особенно, упомянул он, вы.

— Меня и Райлинга? — Редден обменялся быстрым взглядом с братом.

Она кивнула, улыбаясь, но эта улыбка выглядела усталой и тревожной:

— Меня бы здесь не было, если бы призрак так на этом не настаивал. Он напомнил, что во всех важных предприятиях, связанных с магией, начиная со времен Шеа Омсфорда и Чародея—Владыки, всегда участвуют члены вашей семьи. Призрак твердо дал понять, что так должно быть и в этот раз.

— Разве не известно, что призракам не всегда можно верить? — осторожно спросил Редден.

— Это так. Они лукавят, увиливают и на вопросы отвечают полуправдой. Однако в этом случае я этого не почувствовала. Настоятельное требование о вашем участии не было ответом на мой вопрос. Оно было высказано самим призраком таким тоном, что это не оспаривается.

Райлинг толкнул своего брата:

— Да что с тобой? Нас приглашают полететь на воздушном корабле друидов и отправиться на поиски потерянной магии, а ты не уверен, что хочешь этого?

Редден толкнул его в ответ:

— Я просто спрашиваю. Я не говорю, что не хочу лететь.

— Ну так, о чем же мы спорим? Ты хочешь полететь. Я тоже хочу. Когда мы отправляемся? — Райлинг посмотрел на Ард Рис. — Разве не о таком приглашении вы упомянули ранее?

Ард Рис кивнула:

— Именно так. Я хочу, чтобы вы отправились с нами. Нет, это звучит как–то не так. Мне нужно, чтобы вы отправились с нами. Призрак Алланона очень ясно это выразил. Без вас наши шансы на успех уменьшаются. Однако я не хочу, чтобы вы принимали свое решение вслепую или поспешно. Тщательно подумайте над ним. Переговорите между собой, а может быть, и с Фаршоном, потом как следует выспитесь, прежде чем принимать окончательное решение.