Бежать было бессмысленно. Эти светящиеся глаза внушали животный страх, что жил в людях из поколения в поколение. Страх перед опасным хищником. И чувствовала себя девушка глупой загнанной зверюшкой, которой осталось не так много.

Жанна напряженно следила за волком, дрожа как осиновый лист. Только он был не один: в спину ударили мощные лапы! Посыпались укусы, плоть отозвалась лютой болью! Девушка пронзительно закричала, прикрывая голову руками, стараясь сжаться в комочек. Боль была нестерпимой, липкая кровь покрыла всю спину и бедра. Адреналин ударил в виски, сердце застучало бешеным ритмом…

Внезапно звери отступил. Несколько долгих минут жертва лежала, не смея вздохнуть, одежда стала горячей от крови, перед глазами плясали «мушки». К горлу подступило тошнотворное отчаяние.

Она открыла глаза: никого. С трудом поднялась на дрожащие ослабевшие ноги. Жажда жизни толкнула ее вперед, заставила делать шаг за шагом, оставляя за собой алый след.

Через несколько минут Жанна снова услышала волчий вой. Она ощутила волну ужаса и попыталась бежать, не разбирая дороги, двигаясь медленно и неуверенно, точно во сне.

Возле лодыжки клацнули зубы! Лоринка попятилась, но с другой стороны появился еще один волк! И еще, еще, еще… Стая будто забавлялась охотой. В оскаленных мордах воспаленному разуму чудилось предвкушение, азарт.

Жанна продолжала метаться, понимая тщетность своих усилий. Она еще долго пробивалась сквозь снег и хлесткие ветви кустов, крича от ужаса, пока, обессилив, не упала в ледяное покрывало.

— Пошли вон отсюда! — Хрипло раздалось над головой. — Рада! Уведи свою свору!

Людей было пятеро, двое держали в руках факел, другие — луки. Несколько выпущенных стрел заставили зверей отступить. Послышалось недовольное рычание, обиженный визг раненого пса.

Жанна брела как во сне, стараясь не потерять сознания. Ее почти тащил на себе неожиданные спасители. Стая провожала людей долго, прежде чем раствориться в снежном лесу. Звери выли, но не решались подойти близко.

Смутно запомнился маленький деревянный домик, твердая лавка, на которую ее уложили.

— Глупая девчонка!

Этот голос она знала.

— Ты успела вовремя, Нора. Можешь быть уверена, я не останусь в долгу!

Жанна открыла глаза и увидела лицо, похожее на запечённое яблоко.

— Очнулась, красавица. — Удовлетворенно кивнула бабка и улыбнулась беззубым ртом. — Какой черт понес тебя в волчий лес? Сбежала от одного волка и угодила на обед к целой стае?

Рядом возник князь, но видеть его Жанна не хотела: ей было стыдно за свою глупость.

— Ты совсем довел девчушку, Гевальт! Ей умереть желаннее, чем жить в твоем тоскливом логове! — Бабка сердито ткнула верийца в бок своей клюкой.

Старуха не церемонилась с хозяином Волчьего замка, чем очень удивила Жанну.

Князь нисколько не рассердился, скорее, смутился от такой прямолинейности.

— Чем я обидел тебя, Жанна? Зачем ты ушла из замка, ведь я предупреждал! — Он отстранил старуху, погладил девушку по голове. — Я не успел прийти к тебе на помощь. — Он сокрушенно вздохнул. — Смог только предупредить Нору. Зачем ты пошла в лес? — Голос перестал быть участливым, приобретая допросные интонации. — Я только начал доверять тебе.

Жанна отвернулась от него, пряча лицо в подушку. Она не знала, что сказать, ей хотелось остаться одной и в самом деле умереть. Мокрые дорожки слез побежали по пылающему лицу.

— Уходи, князь. Девочке надо отдохнуть. — Нора настойчиво подтолкнула мужчину к выходу. — Иди дальше любезничай со своими душегубами, здесь твои упреки не помогут. Сумасшедшая семейка! Рада чуть ее не убила!

— Я должен забрать ее. — Твердо заявил князь. — С Радой я поговорю позже.

Он едва не касался головой потолка избушки, тесной, пряной, увешанной травами, заставленной кувшинами и кадушками.

— Дай ей отдохнуть. — Сердито оборвала Нора, так звали старуху. — У меня ей дышится легче, чем в твоей клетке. Мы залечим раны и тогда я дам тебе знать. А твоя сестра… Надо было раньше разбираться с родственниками, проклятое племя! Раду усмирить не мог даже твой покойный отец! И нечего нападать на девочку! — Старуха сделала еще шаг в сторону князя, вытесняя его из комнаты.

Как ни странно, раны затягивались быстро. Волки разорвали ей спину, изранил левое бедро. От этой боли было невозможно уснуть, несколько ночей девушка пролежала в слезах, беззвучно крича в пуховую подушку. Ее красивое хрупкое тело было истерзано, изуродовано!

Волшебные мази Норы пахли летними травами и затягивали укусы, будто ничего и не было. Медленно, но верно. Ароматные настойки прогоняли дурные сны, не туманили разум, лишь успокаивали.

Жанне действительно было легче в этом маленьком домике, где все говорило о роде занятий хозяйки: она была знахаркой. О таких юная графиня слышала от своих безродных друзей, детей конюхов, горничных и прочей прислуги.

— Тебе необходимо собраться с мыслями, дитя? — На пятый день Жанна смогла встать с кровати. — Истомилась душа по свободе. — Старушка улыбалась, и становилось тепло. — Ты скоро поправишься.

Жанна вздрогнула: снова Волчий замок?

— Никто не говорит мне правду. — Тихо ответила графиня. — Вокруг все фальшивое, я чувствую это.

— Правда неприглядна, дитя. Ты сама все узнаешь. Князь ждет от тебя решения. И не может объяснить, чего хочет. Он и сам не понимает до конца.

— Я устала от загадок, госпожа. — Жанна с благодарностью приняла горячую чашку с отваром. Приятно потянуло мятой и земляникой. — Кто такая Рада?

— Рада Гевальт, — последняя княгиня. — Нора покачала седой головой. — Девчонка еще совсем, ей нет и ста. Резвится с волками, как заиграется, — совсем забывает кто она: верийка или зверь. Впрочем, все одно. Занесло ее в гости к брату, а тут ты. Лакомый кусочек, игрушка. Не сердись на нее дитя. — Старушка погладила Жанну по голове. — Я ее уже отчитала. Она придет просить прощения.

— Еще одна сумасшедшая, только ее мне не хватало.

— Ты справишься, девочка. Ты сильная. Береги себя и ничего не бойся. Вечером князь увезет тебя. Но, если захочешь, — приходи ко мне. Только не броди одна.

— Вы спасли меня. Кто вы и эти люди, что были с вами?

— Мы жили здесь еще до появления верийцев. — Нора расправила пучок трав, что все это время тщательно перевязывала. — Они могут победить людей, подчинить себе магию, но они бессильны против самого мира и его природы. Мы — часть Вереса, его основа, воплощение стихии.

— Вы — не люди? — Заключила Жанна.

— Нет, дорогая, мы не люди. Скажу лишь, что с приходом весны я умру, а моя сестра займет эту избушку, чтобы осенью все повторилось с точностью да наоборот. — Старуха рассмеялась.

Мурашки пробежали по коже Жанны. Смех звенел, как кусочки льда в полынье.

— О, не пугайся. — Нора отложила травы. — Дай взгляну на твои раны.

— Будут шрамы? — Жанна покорно сняла легкую сорочку, обнажив грудь и израненную спину.

— Ни в коем случае! — Руки у Норы были теплые и аккуратные. — Будешь как новенькая. Тело — не душа, все перетерпит.

— Вы похожи на мою бабушку. — Улыбнулась Жанна, снова одеваясь.

— Все бабушки одинаковые.

Волчий замок встретил ее заботой. Рейна разрыдалась, ругала свою маленькую хозяйку, заботливо суетилась. Герда учтиво спросила о самочувствии, также не покидала девушку ни на минуту.

Жанна молчала, вяло отвечала, когда требовалось, проспала полдня. После маленькой хижины Норы, Волчий замок казался холодным и мертвым. Жанна искренне привязалась к старухе, хотя та и была странной.

С закатом явился хозяин замка. Он внимательно смотрел на свою гостью, а девушка не знала, с чего начать разговор. И нужно ли вообще что-то говорить.

В маленькой гостиной потрескивали дрова в камине, нетронутый ужин остывал на столике, сверкали разноцветные молчаливые безделушки на полках. Их любопытные нарисованные глазки, казалось, внимательно следили за всем происходящим.

— Я не знаю, чего ты ждешь от меня. — Начала графиня. — Как я могу тебе это дать? Зачем все эти книги и знания, если нельзя выйти из замка? Зачем ты учишь меня? Чего ты хочешь?