Кейн снял свой плащ, накинул его на плечи полукровки небрежным жестом. Она мерзла. В минуты эмоционального всплеска девушка теряла контроль над своими новыми способностями и снова становилась обычной смертной.

— Ответь мне. — Она скинула плащ к ногам, отошла на пару шагов назад.

— Ты не в праве требовать. Идем обратно.

Он прошел мимо, Жанна снова подчинилась ментальному приказу.

— Разумеется. Всего лишь смертная. Никаких прав. — Она нехотя подняла плащ, плотно закуталась, дрожа всем телом.

— О, эту песню ты долго пела князю! Но мне это не интересно. Ты думаешь, я ценю верийцев больше людей? — Поинтересовался Кейн. — Они ничем не лучше любых созданий старых богов! Все сделаны по одному шаблону. Эмоции и потребности, те же недостатки. Другие способности, но те же цели. Другие методы, но та же ненасытность. Мне не жаль воинов, что умирают за меня. Энергия мира циркулирует бесконечным потоком, снова и снова обретает форму. Верийцы несколько тормозят процесс. Их сейчас слишком много.

— Ты осознанно убиваешь своих подданных?

— Я управляю миром. Стараюсь сдерживать баланс. И все валится в пропасть. Мир слишком стар. Я должен защитить его от других богов. Если я не нападу первым — они придут сюда сами рано или поздно.

— А что будет потом?

— Тебе этого знать не надо. Ты появилась по воле Лорин. Чего она хотела добиться? Ответь мне?

— Я не знаю. — Жанна смутилась.

— Если бы можно было все перекроить. — Почти с досадой проговорил Кейн.

— Разве ты не можешь? — Удивилась Жанна. — Ты же — бог.

Он бросил на нее злой взгляд и впервые отвел его первым.

— Ты не можешь? — Еще больше удивилась она и, повинуясь какому-то внутреннему порыву, коснулась рукой его руки.

Кейн вздрогнул от неожиданности. Рука чужестранки была теплой, пожатие — легким и приятным.

Ночное небо прорезали зелено-голубые всполохи сияния, расползлись в волнистые линии, зазмеились и скрылись в горах.

Король отдернул руку, кажется, произошедшее поразило его не меньше Жанны, что, раскрыв рот, уставилась в след погасшему чуду.

— Что это было? — С восторгом спросила она.

— Не важно. — Поспешно бросил Кейн. — Идем!

Жанна пожала плечами и последовала за ним. Она не видела, как вдоль стены стражники снова и снова всматривались в небо, надеясь вновь увидеть это волшебство. В последний раз верийцы наблюдали сияние еще при жизни Вереса.

Они опять пересекали бесконечные залы, на этот раз абсолютно пустые и незнакомые. Наконец, Кейн дернул ручку тяжелой двери, и они очутились в его кабинете.

— Как мы сюда попали? — Жанна удивилась.

— Маледиктус делает все, что я захочу. Я же сказал. — Раздраженно бросил Кейн.

Он снова расположился в своем высоком кресле. Жанна застыла возле двери, не решаясь уйти или сесть рядом.

— Можешь идти. Я пришлю за тобой, когда понадобишься. — Кейн углубился в свои бумаги.

— Это все? — Удивилась она.

— А чего ты ждала? — Бездонные глаза прожгли насквозь. — Мне нужно было появиться среди подданных. Пока ты любовалась пейзажами и обстановкой, я уже отдал все свои приказы и распоряжения.

— Но что я должна была понять?

— Глупая птаха! — Кейн стукнул кулаком по столу. — Во-первых, ты не заметила, что теряешь контроль над собой, когда поддаешься эмоциям. Во-вторых, тебе стоит хорошенько покопаться в своей душе и дать мне ответ на мой вопрос: для чего ты здесь, в Вересе? В-третьих, тебе придется принять решение: с кем ты теперь? Твоя жизнь уже никогда не будет прежней! Либо ты подчиняешься законам Вереса, либо умрешь. Сам мир уничтожит тебя как чужеродное создание.

Девушка стушевалась.

— Ты убиваешь, когда считаешь это оправданным. Тебе нужен повод. Маледиктус будет давать тебе его каждый день, поверь.

— Почему ты такой? — Тихо спросила она.

Кейн удивленно взглянул на девушку: какая же упрямая! Как же она не свела с ума Гевальта своим чрезмерным любопытством?

Вериец щелкнул пальцами, губы Жанны плотно сомкнулись: она не могла произнести ни слова! В панике полукровка снова и снова пыталась открыть рот, отчаянно мыча и размахивая руками.

Зато отчетливо звучали проклятья в ее голове и мольбы к богине Лорин.

Кейн устало вздохнул, чары рассеялись. Жанна тяжело и глубоко задышала. Страх мгновенно обернулся злостью.

Король испытующе посмотрел на девушку, но она сдержалась.

— Подойди. — Приказал он.

Жанна приблизилась. Мужчина встал рядом. Лоринка казалась хрупкой рядом с ним. Даже верийские смертные были крупнее и шире в кости. Не удивительно, что на нее смотрят как на легкую добычу.

— Дай мне руку.

Она подчинилась. Дыхание перехватило, мир закружился, погружаясь в антрацитовую тьму. Вокруг засияли золотые звезды, заискрились голубые огни.

Кейн понимал: то, что он делает сейчас — недопустимо. Отец казнил бы обоих, если бы узнал. Но теперь останавливать, сдерживать его было некому.

Жанна очнулась на залитой кровью поляне и мгновенно узнала это место: она уже бывала здесь во сне! Блуждали фигуры в черном, добивая раненых, но в этот раз она была не одна, рядом с ней, крепко сжимая заледеневшую ладонь, стоял Кейн.

— Битва трех. — Произнес вериец.

— Но здесь только верийцы и лоринцы. — Подметила она. — Где же враг?

— Сахрезейя никогда не обладала своей армией. Ее слуги дурманили разум, мы кидались друг на друга как бешеные. Верес сейчас отчаянно рвется в Сахрез, чтобы уничтожить его сердце. Лорин, как всегда, дрожит от страха, а Сантер защищает ее.

Кинжалы в руках черных фигур время от времени наливались то золотым, то голубым светом.

— Они собирают души. — Ответил Кейн на немой вопрос. — И Сахрезейя обретает силу с каждым умершим.

— Почему она это сделала? — Жанна отвернулась, уперлась лицом в широкую грудь верийца, не в силах больше смотреть.

— Об этом знал только Верес. — Кейн насторожено застыл, снова ощутив тепло чужестранки. — Подозреваю, все дело в гибели Карьяд. Все это как-то связано с моим появлением, союзом Сантера и Лорин. Что-то начало угрожать Сахрезейи. Она всегда была самой мудрой из восьми.

— Она погибла?

— Разумеется. — Кейн крепче сжал руку Жанны, мир снова завертелся волчком.

Они стояли посреди бело-голубого великолепного зала. На троне восседала женщина. Кожа ее была светлой, брови и ресницы — едва видны. Алые глаза чуть поволокла дымка.

— Зачем ты явился? — Прозвучал ее глубокий грудной голос.

Жанна вздрогнула, но поняла, что Сахрезейя смотрит куда-то за спину вновь прибывших. Девушка повернулась назад и увидела грозного могучего верийца. Так мог бы выглядеть Кейн, если бы верийцы умели стареть: длинные белые волосы спадают на алый доспех, золотые глаза бесстрастны, острое непримиримое лицо и густая борода, заплетенная в косу. Точно дрейтонский дикарь из ее мира!

— Ты знаешь, зачем. — Прогрохотал он в ответ. — Отдай его мне. Твоя битва проиграна.

Сахрезейя рассмеялась. Ее стройное тело начало темнеть и превращаться в черную тень.

Жанна увидела рядом с богом того, кто займет вскоре его место, — Кейна. Молодой мальчишка кивнул Вересу и устремился куда-то в сторону от стремительно приближающейся тени. Сверкнул в руке мужчины волнистый меч.

Тень опутала Вереса, меч рвал ее на кусочки, светились алым глаза черепа на рукояти. Внезапно Сахрезейя отступила, снова приняла свой облик.

— Твой мир заполнен бесплотной энергией, сестра. — Заговорил Верес. — Ты была самой сильной из нас.

— Была и остаюсь. — Уверенно ответила женщина. — Создавать существ оказалось не самой лучшей идеей. В любое мгновение я могу сотворить то, что мне нужно: животное, птицу, человека. И рассеять, когда необходимость пропадет.

Ее тело местами покрывали раны, белоснежная одежда окрасилась кровью. Верес свои повреждения залечил быстро.

— Твое желание восстановить Колыбель: ты знаешь, я на твоей стороне. — Верес сделал шаг навстречу богине.

Сахрехейя сжала в руке маленький светящийся шар, замахнулась…