– Можно кое о чем спросить?

– Конечно.

– Почему вдруг сегодня ты начал каяться? Папа что-то тебе сказал? – с тревогой в голосе спросила Джейн.

– Нет.

– Тогда почему ты об этом заговорил?

– Не знаю… может быть, из-за свадьбы. – Я натянуто улыбнулся. – В последнее время я много об этом думаю.

– И похоже, радости мало.

– Да, – признал я. – И все же…

Джейн склонила голову набок.

– Конечно, я тоже не идеальна.

– Ты куда ближе к совершенству, чем я.

– Согласна, – ответила она, пожав плечами.

Я невольно засмеялся и почувствовал, что напряжение немного спало.

– Да, ты много работал, – продолжала Джейн. – Может быть, слишком много. Но я всегда знала: ты делаешь это для того, чтобы содержать семью. В твое оправдание можно сказать многое. Благодаря тебе я получила возможность спокойно сидеть дома и воспитывать детей. Для меня это всегда было важно.

Я улыбнулся, ее слова прозвучали как прощение. Мне повезло, подумал я, склоняясь к жене.

– Знаешь, о чем еще я думал?

– О чем?

– Я пытался понять, почему ты вышла за меня замуж.

Выражение ее лица смягчилось.

– Не будь так строг к себе. Я бы не вышла за тебя против воли.

– Почему ты это сделала?

– Потому что любила тебя.

– Почему?

– На то есть множество причин.

– Например?

– Тебе нужны подробности?

– Уж будь добра. Я только что раскрыл тебе все свои секреты.

Джейн улыбнулась, видя мою настойчивость.

– Ну ладно. Я вышла за тебя, потому что… Ты честный, трудолюбивый, добрый. Вежливый и терпеливый, а еще – самый серьезный из всех парней, кого я знала. Когда мы были вместе, я чувствовала себя единственной женщиной на свете – так ты на меня смотрел. Я была уверена в тебе, и мне казалось, нет ничего лучше, чем проводить время с тобой.

Она помедлила.

– Но дело не только в моих ощущениях. Чем больше я тебя узнавала, тем сильнее верила, что ты сделаешь все необходимое для своей семьи. Для меня это было важно. Если помнишь, в те годы многие молодые люди мечтали изменить мир. Да, это очень благородно, но я хотела чего-то другого. Я хотела семью, точь-в-точь как у моих родителей. Хотела свое маленькое уютное гнездышко. Я искала человека, который возьмет меня в жены, подарит радость материнства и при этом будет уважать мой выбор.

– И это был я?

– В общем, да.

Я засмеялся:

– По-моему, ты ни словом не обмолвилась о моей потрясающей внешности и сногсшибательной харизме.

– Ты ведь хотел правду, не так ли? – поддразнила меня Джейн.

Ее слова заставили меня улыбнуться. Джейн взяла меня за руку.

– Я шучу. Мне всегда нравилось, как ты смотришься в костюме. Высокий, изящный, энергичный человек, который стремится создать своей семье наилучшие условия. Ты был очень привлекателен.

Ее откровенность грела мне душу. В течение следующего часа, пока мы изучали за кофе праздничное меню и слушали доносившуюся снизу музыку, я время от времени ловил ее взгляд – раньше Джейн никогда так на меня не смотрела. Голова слегка кружилась. Возможно, Джейн перебирала в уме те причины, по которым она вышла замуж. И хотя я все еще сомневался, выражение ее лица вселяло уверенность, что сегодня Джейн счастлива.

В четверг утром я проснулся до рассвета и выскользнул из постели, изо всех сил стараясь не разбудить Джейн. Одевшись, я вышел из дому: на небе ни проблеска света, даже птицы еще не проснулись, однако уже было тепло, и на асфальте попадались после вчерашнего дождя лужи. Уже чувствовалось приближение жары, и я порадовался тому, что выбрался пораньше.

Я начал с размеренного шага, затем, согревшись, постепенно набирал скорость. Со временем я полюбил эти прогулки. Когда-то я думал, что прекращу их, как только сброшу лишний вес, но взамен удлинил дистанцию и взял за привычку отмечать время ухода и возвращения.

Я наслаждался утренней тишиной. В этот час на улицах было мало машин, и все чувства как будто обострялись. Я слышал собственное дыхание, ощущал асфальт под ногами, наблюдал наступление рассвета – поначалу слабый свет на горизонте, оранжевое сияние над верхушками деревьев, потом черный цвет сменяется серым… Даже в пасмурные дни я охотно выходил на прогулку и удивлялся, отчего прежде никогда этого не делал.

Прогулка обычно занимала сорок пять минут, ближе к концу я замедлял шаг и восстанавливал дыхание. Лоб у меня был покрыт потом, но усталости я не чувствовал. Заметив свет в окне кухни, я с радостной улыбкой свернул на подъездную дорожку.

Из кухни доносился восхитительный аромат бекона – этот запах напомнил мне далекое прошлое. Когда дети были маленькими, Джейн обычно собирала к завтраку всю семью, но в последние годы эта традиция сошла на нет. Еще одна перемена в нашей жизни.

Джейн выглянула из кухни, когда я шагал через гостиную. Она была уже одета и в переднике.

– Как прогулка? – спросила она.

– Для старика чувствую себя неплохо, – отозвался я, заходя на кухню. – А ты раненько встала.

– Я услышала, как ты выходил из спальни, – сказал Джейн, – и решила встать, поскольку заснуть мне уже не удалось. Будешь кофе?

– Предпочту сначала выпить воды. Что у нас на завтрак?

– Яичница с беконом. – Джейн достала стакан. – Ты, наверное, голоден. Хотя вчера мы ужинали довольно поздно, сегодня я проснулась и поняла, что сильно хочу есть. Нервы, должно быть… – добавила она с усмешкой.

Я взял стакан, мимолетно коснувшись ее пальцев. Возможно, у меня просто разыгралось воображение, но взгляд Джейн как будто задержался на мне чуть дольше, чем обычно.

– Сначала вымоюсь и переоденусь, – сказал я. – Скоро будет готов завтрак?

– Через несколько минут. Только поджарю тосты.

Когда я вновь спустился, Джейн уже накрывала на стол.

Я сел рядом с ней.

– Я думала о поездке в Гринсборо, – призналась она.

– И?…

– Это зависит от того, что сегодня скажет доктор Барнуэлл. Если он сочтет, что папа идет на поправку, я сразу же отправлюсь в Гринсборо, Разумеется, если до тех пор мы не выберем платье здесь. В противном случае придется ехать завтра.

Я взял кусочек бекона.

– Если бы Ною стало хуже, доктор Барнуэлл уже позвонил бы. Ты ведь знаешь, как он о нем беспокоится.

– Тем не менее я дождусь звонка, – заявила Джейн.

– Конечно. Как только начнут пускать посетителей, я поеду навестить Ноя.

– Папа будет ворчать. Он ненавидит больницы.

– Всякий бы на его месте ворчал. Не представляю себе человека, который спокойно едет в больницу, если, конечно, это не женщина, у которой начались схватки.

Джейн намазала маслом тост.

– А как быть со старым домом? Ты действительно думаешь, что там достаточно места?

Я кивнул:

– Если вынести мебель, места будет полно. Все вещи просто уберем в сарай на пару дней.

– Ты наймешь грузчиков?

– Возможно. Хотя сомневаюсь, что они понадобятся Натан привезет уйму рабочих. Полагаю, он не станет возражать, если я попрошу их помочь.

– В доме будет совсем пусто, – грустно сказала Джейн.

– Нет, если расставить столы. Я подумываю о том, чтобы устроить фуршет у окна, – в таком случае освободится место для танцев, прямо напротив камина.

– Каких танцев? У нас нет музыки.

– Сегодня я как раз собираюсь этим заняться. А еще приглашу уборщиков и загляну в «Челси», разумеется.

Джейн, склонив голову набок, пристально изучала меня.

– Похоже, ты только об этом и думаешь.

– Как по-твоему, чем я занимался утром, пока гулял?

– Полагаю, пыхтел и сопел, как обычно.

Я рассмеялся:

– Эй, я же в хорошей форме. Сегодня я даже кое-кого обогнал.

– Старика на костылях?

Я искренне радовался хорошему настроению жены. Интересно, связано ли это с тем, как она смотрела на меня накануне? Так или иначе, я был уверен, что мне не мерещится.

– Кстати, спасибо за завтрак.