– Я заслуживаю счастья.

– Боюсь, ты начиталась книжек по самопомощи. Но вернемся к твоему рассказу. Полагаю, ты попыталась уговорить Престона завести с тобой интрижку. Он тебе отказал – в мягкой форме, естественно. Престон вообще был мягким человеком.

– Он меня не отверг. – Кимберли твердой рукой направила пистолет на Зою. – Он меня любил, у нас с ним был роман.

– Нет, он тебя не любил, и никакого романа у вас не было.

– Ты не можешь быть в этом уверена.

– Я знаю это совершенно точно. Престон никогда бы меня не предал.

– Тебе просто хочется в это верить.

– Нет, я чувствую, что это так. Однако я ничуть не сомневаюсь, что ты предлагала ему себя. Когда он ясно дал понять, что не собирается с тобой связываться, ты пришла в отчаяние. В тот день ты поехала за ним в коттедж и в последний раз попыталась уговорить его завести с тобой роман. Но он тебя снова отверг. Этого ты не могла вынести.

Лицо Кимберли вдруг как-то сморщилось.

– Он даже слушать меня не захотел! Я пыталась ему сказать, как сильно я его люблю, но он не стал меня слушать.

– Конечно, потому что он любил меня. Ты не могла это стерпеть, ведь я была никто, женщина без роду и без племени, у меня не было ни семьи, ни денег, ни происхождения и все же Престон любил меня, а не тебя.

– На твоем месте должна была быть я. Он покупал тебе цветы – они должны были предназначаться мне. Это для меня он должен был выбирать особый подарок, а не для тебя.

– Все всегда должно крутиться вокруг тебя.

– Я пыталась ему объяснить, но он отказался меня слушать. Он меня прогнал. Меня! Я его любила, а он меня прогнал!

– И ты ушла, не так ли? Но позже вернулась.

– Я оставила машину на обочине дороги, вернулась пешком через лес и стала ждать возле коттеджа. Через некоторое время Престон вышел на заднюю веранду, где хранились дрова для камина. У меня был с собой пистолет.

– Когда Престон взял дрова и повернулся, чтобы войти в коттедж, ты выстрелила ему в спину. А потом подошла ближе и выстрелила еще раз, в голову, чтобы убить его наверняка.

– Он должен был умереть!

– Потому что отверг тебя?

– Да. Да!

– Убив Престона, ты вернулась в коттедж и принялась там все крушить. Значит, это твою безумную ярость, а не Форреста я чувствовала в тех стенах.

– Не смей называть меня безумной!

– Любовник Камелии Фут тоже обезумел. – Зоя дотронулась до тяжелого подсвечника. – Он совсем рехнулся. Наверное, он был таким же одержимым, как ты, Кимберли.

– Я не одержимая! Одержимыми бывают только сумасшедшие.

– Мне тебя не слышно, потому что я слушаю безмолвные крики гнева, запертые в этих стенах. Ты, наверное, тоже их чувствуешь, не может быть, чтобы не чувствовала. Говорят, сумасшедшие слышат такие вещи.

– Я ничего не слышу, я не такая, как ты!

– После последней ссоры с Камелией Джереми Хилл схватил первый же тяжелый предмет, который попался ему под руку. – Зоя взяла в каждую руку по подсвечнику и взвесила их в руках, оценивая тяжесть. Подсвечники оказались не намного тяжелее, чем ее сумка, когда она набита. Кимберли не понравились действия Зои.

– Поставь их на место! – раздраженно потребовала она.

– Камелия повернулась, чтобы уходить, и тогда он ее ударил. Из-за спины. Так же, как ты выстрелила в Престона.

– Я же тебе уже сказала, Престон заслуживал смерти!

– У меня для тебя новость, Кимберли. Так рассуждают только сумасшедшие.

Зоя подняла правую руку с подсвечником и бросила его, постаравшись вложить в бросок всю силу. Кимберли взвизгнула и инстинктивно отпрянула, уклоняясь от удара. Раздался выстрел. Зоя быстро присела за стойку бара, сжимая второй подсвечник. Кимберли снова выстрелила. Тяжелая стойка вздрагивала от ударов пуль. Стараясь не поднимать головы выше края стойки, Зоя побежала к портьерам, скрывавшим вход для бармена. Она выскочила в крошечный коридорчик и бросилась в холл. Позади нее были слышны торопливые шаги, это Кимберли бежала к выходу из кинотеатра. Безумно сверкая глазами, Кимберли рванулась в просвет между половинками занавеса, но за долю секунды до того, как она добежала до двери из кинотеатра, створки двери сомкнулись перед ней.

Зоя, тяжело дыша, просунула подсвечник в причудливо изогнутые дверные ручки и надежно заблокировала створки. Кимберли оказалась запертой внутри кинотеатра. Она в ярости бросилась на двери, под ее напором створки задрожали,

Зоя ринулась по коридору, завернула за угол и, вбежав в гостиную, буквально налетела на Итана. Итан схватил ее за плечи.

– Что здесь происходит? Ты не ранена?

До них донеслись звуки выстрелов.

– Это Кимберли, – задыхаясь, пробормотала Зоя. – Я заперла ее в кинотеатре. У нее пистолет, но вряд ли ей удастся выбраться.

Итан мягко отодвинул Зою в сторону и зашагал к арочному проходу. Когда он осторожно заглянул за угол, прогремел еще один выстрел.

– Черт, похоже, она на самом деле рассержена!

– На самом деле она сумасшедшая.

На следующее утро в офисе Итана собралась довольно большая компания. Здесь были Зоя, Аркадия, Бонни, Синглтон и Гарри Стэгг. Итан сходил в небольшое кафе через дорогу и принес шесть чашек кофе. «В конце концов, – рассудил он, – что значит еще один пункт в статье текущих расходов?»

– Я с самого начала очень сильно ошибалась относительно Форреста, – вымученно сказала Зоя.

Итан нахмурился. Состояние Зои очень беспокоило его. Накануне вечером она пережила смертельно опасное испытание, причем выдержала его с блеском, но утром определенно выглядела подавленной. Теперь он понял почему.

– Не кори себя за то, что подозревала не того человека. – Итан выпрямился, сидя за письменным столом. – Ты была совершенно права в том, что убийцей Престона был человек, которого он хорошо знал. Полицейским следовало копнуть поглубже, но они проявили небрежность.

– И все же я целых два года напрасно винила Форреста. Неудивительно, что он верил в мое сумасшествие. Престон не потому изменил завещание, что считал Форреста способным физически устранить кого-то, он просто боялся, что его двоюродный брат не сможет сделать то, что выгодно для компании.

Аркадия сидела на подоконнике, рассеянно покачивая ногой.

– Итан прав, ты не должна упрекать себя в том, что считала Форреста убийцей. В тех обстоятельствах это было вполне логичным предположением.

– Я тоже согласна, – с чувством произнесла Бонни. – Это настолько логично, что полиции следовало бы более тщательно проверить алиби всех, кто имел отношение к Престону Клиленду.

– Если бы они выполнили свою работу как следует, – заметил Синглтон, – они бы обнаружили интересное обстоятельство: единственным членом семейства, у которого на день убийства не было надежного алиби, являлась Кимберли Клиленд.

– О ней никто даже не подумал, во всяком случае, я не подумала, – сказала Зоя.

– Видимо, потому что у нее не было очевидного мотива, – предположила Аркадия. – В конце концов, ты была уверена, что у Престона нет романа на стороне, так с какой стати тебе вообще рассматривать вариант, что его убийцей была женщина?

Стэгг разглядывал логотип кафе на чашке так внимательно, словно в нем был заключен ключ к разгадке великой тайны.

– Даже если Форрест и не спустил курок, – задумчиво проговорил он, – ему за многое придется ответить.

– Да уж, черт подери, придется, – поддержал его Итан. – Если бы он поделился с полицией своими подозрениями, будто у Престона с кем-то роман, следствие, несомненно, пошло бы в другом направлении, и полиция вполне могла бы выйти на Кимберли.

Зоя обхватила чашку обеими руками и внимательно посмотрела в нее.

– Но тогда возникает еще один вопрос. Если Форрест подозревал, что у Кимберли роман с Престоном, почему он закрывал на это глаза? Трудно представить, чтобы Форрест стал терпеть измену жены.

– Может быть, он так сильно ее любил, что боялся посмотреть правде в глаза? – предположила Бонни.