Не считая тихого плача и стонов боли, зал притих. Кейл оглянулся вокруг.

Гхолы прекратили нападать, и стояли теперь не шевелясь, будто поражение демона ошеломило их. На их обмякших мордах появились отсутствующие выражения.

Джандеру Орвисту лучшей возможности и не нужно было. Его голос пророкотал на весь зал. “Вперед!” приказал он, и стражники атаковали.

Гхолы не пытались даже защищаться. Выжившие охранники Аскевренов срубали их как фермеры пшеницу. Кейл выронил ставший ледяным кинжал, и подбежал к Тазиэнне.

Будто освобожденная отсутствием демона, белая дымка облегавшая ее тело, — ее душа, знал теперь Кейл, — собралась у разреза на груди и вошла внутрь. Рана тот час же затянулась, оставив только уродливый розовый шрам. Склонившись перед ней на коленях, он отвел волосы с ее лба. Такая бледная. Ее тело казалось холодным как снег.

Не обращая внимания на боль в собственных ранах, Кейл поднял ее и прижал к груди. Она еще дышала, но едва-едва. С увлажнившимися глазами он покачивал ее словно ребенка. Пожалуйста, боги, только не ее, пожалуйста.

“Тазиэнна”, шептал он. “Прошу тебя, вернись, Тазиэнна”. Спрятав лицо в ее темных волосах, он пытался согреть ее холодное тело собственным теплом.

Мгновения позже — для него это время казалось вечностью, — всхлипывания Мины Фоксмантл привели его в чувство. Она лежала на полу рядом с ним, свернувшись в клубочек, дрожа так сильно, будто в конвульсиях. Ее полные ужаса глаза невидяще смотрели на него. Наклонившись, он мягко прикоснулся к ее плечу, и она ухватилась за его руку словно утопающий за спасительную веревку, сжав так сильно, что вскоре он перестал чувствовать собственную ладонь.

“Все в порядке”, сказал он. “Теперь все будет в порядке”. И не был уверен, пытается ли он убедить ее или себя.

Пока Орвист и стражники добивали остатки гхолов, Тамалон и Шамур понеслись сквозь зал, следом за ними бежали Фоксмантлы.

Заметив их, Кейл поднял тело Тазиэнны.

“Тази!” два испуганных крика слились в один. Подбежав, они ощупали ее ладони и лицо. Почувствовав, как она холодна, Тамалон в шоке отпрянул. Лицо Шамур, по которому уже пробежали полоски слез, стало белым. Ухватившись за мужа одной рукой, она подняла другую к губам, глядя на обмякшее тело их дочери.

“Боги”, пробормотал Тамалон, на чьи глаза тоже наворачивались слезы.

Колени Кейла дрожали. Стражник пытался принять у него Тазиэнну, но он не отпустил ее.

“Пошлите за жрецом, лорд”, сказал он Тамалону напряженным до предела голосом. “Пошлите за жрецом, немедленно”.

* * * * *

Мельком поглядев на охранника у дверей поместья, Ривен прошел внутрь ни сказав ни слова; настроение у него было самое подходящее для убийства. Сонному бородатому стражнику хватило единственного взгляда на мрачную гримасу Ривена, чтобы не предпринимать никаких попыток преградить ему путь в Вайтберч.

Везунчик, подумал Ривен. Он был бы рад любому предлогу выплеснуть свой гнев прикончив одного из лакеев Вердринала.

Отвратительное настроение его только ухудшилось пока он шел по ухоженному, освещенному двору к самому особняку Вайтберч. Дом Вердринала источал ощущение упадочной роскоши — вполне в духе своего владельца. Парадный вход обрамляли вечнозеленые кусты, безукоризненно подстриженные, статуи обнаженных дев играющих с похотливыми сатирами, присыпанные снегом скамьи и деревянная веранда. Все это Ривену действовало на нервы, будто просто пребывание здесь пачкало его. Не впервые уже он задумался, как же такой дурак, вроде Вердринала сумел забраться на такую высоту в рядах Зентарима. Ублюдок был того же ранга что и он сам!

Родись в нужном семействе, и перед тобой нет ничего невозможного. Единственный наследник семейного состояния Истеринов, Вердринал Истерин служил прикрытием для многих незаконных операций Зентарима. Если отставить в сторону богатство и родословную, Ривен полагал Вердринала бесполезным и некомпетентным. Равный по положению или нет, Ривен презирал его.

Не тратя времени на то, чтобы постучать в парадную дверь предназначавшейся для этого бронзовой ручкой, он распахнул ее пинком и вошел в фойе. Вокруг ни единой души.

“Вердринал!” заорал он у подножия лестницы. “Вываливайся из кровати и спускайся сюда!” Он нарочно выбрал такое время, чтобы доставить Вердриналу дополнительные неудобства. Видимо, стражников он тоже застал врасплох; Хов обычно работал эффективнее.

Приглушенные голоса и шорохи сверху сообщили ему, что он услышан. Спустя несколько мгновений темноволосый молодой человек в пурпурной униформе стражи Истеринов вышел из коридора и склонился через перила. Увидев Ривена он нахмурился.

“Чего тебе?”

“Убирайся с глаз моих”, не остался в долгу Ривен. “И скажи Вердриналу, чтобы он спускался, немедленно”.

Глаза стражника сузились. Видимо, решил Ривен, он пытается выглядеть угрожающе. “Он скоро будет”.

Ривен ничего не ответил. Вердринал, вне всяких сомнений, был наверху с женщиной. Аристократ сменял женщин быстрее, чем другие одежду. Ненасытность делала его слабым, — у него не было фокуса, не хватало самодисциплины.

“Почему бы тебе не позвать Хова, мальчик. Приглядывать за мной — работа не мелкого дерьмеца вроде тебя”.

Стражник зарычал и отступил от перил. Скатившись по лестнице, не отрывая ладони с побелевшими костяшками пальцев от рукояти меча, он встал лицом к лицу с Ривеном.

“Никогда больше не врывайся сюда, или я тебя убью. Чтобы справиться с тобой, мне Хов не понадобится”.

Не давая стражнику времени среагировать, Ривен выхватил кинжал и ткнул его в живот.

Стражник застонал от боли, попытался обнажить собственный клинок, но вместо этого согнулся пополам. Теплая кровь омыла ладонь Ривена, и покрыла черными пятнами пурпурную униформу. Вытащив кинжал из тела, Ривен пинком отправил жертву на пол.

“Никогда не говори мне ‘нет’, мальчик”. Присев, он начисто вытер клинок об одежду умирающего охранника.

“Драсек!”

Голос Вердринала с верхнего конца лестницы заставил его поднять глаза и стер с лица удовлетворенную улыбку. Рослому зенту-аристократу хватило времени надеть рубаху и синие панталоны. Он указывал длинным пальцем на стонущего стража.

“Ну и что ты наделал? Ты хоть представляешь, как трудно сейчас найти хороших людей?”

Ривен проигнорировал и вопрос, и предсмертные судороги умирающего. Он глядел Вердриналу в глаза.

“Будь он стоящим, не валялся бы сейчас на полу. И если ты меня еще раз назовешь Драсеком, Вердринал, я оставлю тебя подыхать рядом с ним”.

Вердринал спокойно ухмыльнулся в ответ на угрозу и спустился вниз. “Но Ривен звучит так формально”, сказал он с фальшивой улыбкой. “А мы — такие старые друзья”.

Ривен сплюнул на пол, убрал кинжал в ножны и промолчал.

Дыхание, наконец, оставило стражника. Вердринал покосился на расширяющуюся лужу крови на деревянном полу. Его гладкое, красивое лицо исказила вспышка гнева. “Что за грязища”. Он холодно уставился на Ривена. “Варра!” крикнул он через плечо. “Варра!”

Спустя мгновение стройная брюнетка в белой ночной рубашке вбежала в фойе сквозь боковую дверь. Увидев труп, она ахнула.

“Прибери здесь, пожалуйста, Варра, дорогая”. Он почти ехидно улыбнулся Ривену. “Мистер… Ривен и я будем в кабинете”.

Девушка испуганно кивнула, и в белом облаке ночной рубашки выскочила из фойе. Ривен следил за ней, возбужденный полупрозрачной тканью, облегавшей на бегу ее тонкие бедра. Голос Вердринала остановил ее в дверях.

“Да, еще, Варра…” Она повернулась, глядя испуганно. Ривен откровенно разглядывал ее.

“Передай пожалуйста Хову, что у меня гость”. Она снова кивнула, и выбежала прочь.

Ривен покосился на Вердринала, не пряча насмешки. Хов, больше всего напоминавший кирпичную стену с двуручным мечом и отвратительным характером, руководил стражей Вердринала.

“Боишься?” спросил он.

“Всего лишь осторожен, Ривен, как и всегда”.